Когда я осознала, что пазл наших душ сошелся в одну картинку, прятаться было уже поздно. Эти квадратики с выступающими и вступающими штучками были настолько схожи, что не нужно было даже напрягаться, чтобы подбирать их, они становились в красивый узор сами… С полуслова, с полувзгляда, с полумысли. Что-то хотеть от него по принятым схемам у меня не получалось в принципе. Нет, я опять же пыталась, честно, ведь так надо. У всех же так. Впихивать в рамки, подгонять под шаблоны, давать какие-то определения, называть все своими именами. Четко определять начало и конец отношений, обязательно вешать ярлык на статус, который ты в этих отношениях занимал. Смешно, да? Как будто должность и табличка на двери. Петров Иван Иванович – друг, а Иванова Галина Сергеевна – любовница. Но тут отношения перешли на другой уровень, и табличку сменили с любовницы на любимую женщину. Хотя любовница – это разве не любимая женщина? Несчастная, но любимая. А это табличка под названием «муж» – смотреть всем, руками не трогать. И ничего, что уже не нужен, но так надо, мое. Видите, какую красивую табличку сделала, старалась, на зависть всем. А вот Сидоров, и его табличка: «соратник по мыслительному процессу» и так далее и тому подобное. Бред! Шаблоны, ярлыки, штампы…

А слово «брак»? Кто и почему определил любовь браком? Это слово наводило ужас с детства.

«Вступить в брак». Жесть! Как в дерьмо вступить, извините за грубость. А слово «отношения»? Почему-то оно вызывало у меня одну единственную эмоцию – печаль. Такая прямая ассоциация с течением реки, которая относит. Относит отношения. Как только звучало: «У нас отношения», тут же я кожей чувствовала, как течение начинало их смывать и относить… Раньше или позже, вопрос времени.

А сейчас не было слов, не было рамок, шаблонов, названий, предложений. Не было отношений. Два человека друг напротив друга, глаза в глаза, рядом, вместе, но на разных концах вселенной. Вроде протяни руку – и вот… Но не дотянуться. Страшно же. В голове мысли: а как дальше, а что потом? Слишком схожи, слишком едины, но слишком поздно, не то время, мозг взрослый, не расслабляет. Руки тянулись, глаза искали, а мозг не пускал. Но души, они такие… Им законы, писанные мозгом, нипочем, у них своя карусель. И они не спрашивали разрешения у мозга, они перли напролом по заданному ими маршруту. Они тянулись друг к другу, они были вместе, они смешались в одно мгновение, не дав опомниться и подумать. Нужно было это нам или нет, их мало интересовало.

Недавно появившееся живое тепло переросло в умиротворение. Понимание того, что просто хорошо от присутствия человека в твоей жизни. Он есть, и не важно – рядом или за тысячи километров. Ты знаешь, что этот человек идет где-то по земле, живой, здоровый, и ты спокоен, ты счастлив. Не нужно было ни плеч крепких, ни обещаний зыбких. Все это осталось там, в прошлой жизни. А мы ничего и не обещали друг другу, мы просто были… Были на одной параллели… В одной галактике… среди звезд…

И мозг замолчал. Ему нечем было крыть. Смирение, принятие как должное, потому как иначе быть не могло. Он нужен был мне, а я ему… Два спасательных круга, брошенные с неба друг другу, чтобы не утонуть в рутине жизни.

Да и что нам оставалось делать, когда шестеренки сошлись и механизм запустился? Все произошло само собой, без нашего на то разрешения. Винить себя было глупо.

Не скрою, было жутко страшно. Страх распирал изнутри. Вопросы не заканчивались, предчувствие неизбежной боли сводило с ума. Но все уходило на второй план, когда ты понимал, что в этом дуэте эмоции множатся надвое. Когда та половина души, сцепленная с тобой, болела, ты отрывал кусок своей и латал дыру, потому что там нужнее. То же происходило и с той стороны. Но при этом не было общей жилплощади, цветов на восьмое и галстуков на Новый, не было совместного бюджета, детей, кастрюль.. Ничего не было… Да и не могло быть. Просто две залатанные, потрепанные души там, в небе, где-то за атмосферой.

Это были новые ощущения. Ровно насколько они были прекрасны, настолько же они были и убийственны…

Я молча смотрела в окно, за которым томно плыли облака, пронизанные сочным оранжевым светом солнца. Тут все цвета были контрастней и насыщенней. Он проследил за моим взглядом.

– Красиво, правда?

– Да, – не отрывая глаз, тихо сказала я.

– Разве там с земли, облака такие же прекрасные, как тут? – края его глаз разрезали мелкие добрые отцовские морщинки.

– Нет.

– Вот видишь. Так и любовь. Та, земная, она, как и облака, которые ты видела снизу. Они прекрасны, необычны, но не идут ни в какое сравнение с этими, которые ты видишь тут. Редко кому везет увидеть их, так же, как еще реже испытать это поистине волшебное чувство, подаренное мной свыше избранным. И ты, дитя мое, узнала, что такое истинная любовь. Я выбрал тебя.

– Ты ошибся, – я прервала его на полуслове и перевела уставшие от яркого света глаза на него. – Я не справляюсь, я не выдерживаю. Я не оценила твой дар по достоинству, мне сложно, очень сложно. Я не избранная, я обычная.

– Ты просто пытаешься все то, что произошло с тобой, подмять под стандарты, установленные вами там, на земле, но пойми: истинная любовь не входит в эти рамки. Она выше, чище, светлее, шире. Просто прими ее.

– Но я же хожу по земле! – не в силах сдержать гнев, закричала я. – Я росла в этих рамках, шаблонах. Да, я не принимала их. Мне не подходили они, и я закрыла себя, от всех закрыла. А ты выкинул меня из моего мира, дал мне эти нереальные чувства, с которыми я не знаю, что делать. Да, они необыкновенны, да, глубина их необозрима, да, не каждый может вот так просто без отдачи той истинной, не требующий ничего взамен… Я благодарна тебе за то, что смогла испытать все это, но мне бывает очень сложно, очень страшно и очень больно. Скажи мне, почему я?

– Ты была готова к этому. Ты достигла того познания, силы, мудрости, к которым люди не могут дойти и за всю жизнь. Тебе повезло.

– В чем? В чем мне повезло? – чуть не плача, прошептала я. – Ты подарил мне то, от чего я так пыталась уйти. Я не хочу больше бояться, падать, вставать. Я не хочу, чтобы мне было больно. Больно так, когда от тоски все тело сводит судорогой, и ты не в силах распрямиться. Я боюсь предательства, я не хочу обмана. Я ушла от всего этого, осознанно ушла! А ты поиздевался! Ты пошутил надо мной?!

– Нет, я оживил. Тебя оживил. Понимаешь? Ты схоронила себя в разочаровании, ты укрыла себя гнетущей печалью, обрекла на одиночество, ты умерла раньше времени. Да, все люди проходят через боль, страх, всем вам присущи те или иные эмоции. Кто-то цепляет их глубже, кто-то прет по верхам. Это и есть жизнь. А ты сложила лапы на груди, сколотила себе гробик из своей квартиры и ушла в себя дожидаться физической смерти. По-твоему, я должен был просто смотреть на это все и ничего не делать? Я не мог. И то, что я сделал, был, поверь, единственный, правильный выход.

Запомни одно: этим миром движет только любовь. И что бы ни говорили циники, не верь им. Им просто не повезло испытать это чувство. Да, любовью можно как убить, так и исцелить, важно научиться принимать ее. И ты просто прими, с благодарностью, не пытайся удержать, не пытайся всунуть в общепринятые рамки. Получай удовольствие от процесса. Люби. Неужели тебе было лучше сидеть взаперти от мира и упиваться одиночеством? Без эмоций, без чувств, без элементарных улыбок. Нет, это не лучший вариант. Уйти, спрятаться, укрыться, отрезать. Да, я понимаю, сейчас тебе тяжело, страшно, больно, но я вижу тебя, когда ты просыпаешься и засыпаешь – ты улыбаешься. Вспомни, когда ты улыбалась последний раз? Не растянутый рот в стороны, а искренне, сама себе, изнутри?