Ритку увезли, а мы остались: растерянные и испуганные, не зная, что будет с нашей подругой.

– Здесь надо все срочно убрать! – Наталья первой бросилась к столу, сгребая тарелки и стаканы. Все остальные поспешили ей на помощь.

О том, что у нашей жирафы редчайшая аллергия на кунжут, не знал никто. Почему-то мы никогда не обсуждали подобные особенности наших организмов.

Анафилактический шок случился у Ритки молниеносным и, лишь потом, мы узнали, что в подобных случаях, девяносто процентов – летальный исход. Спасибо фельдшеру, оказавшему первую необходимую помощь, если бы не он, пить бы нам компот на Риткиных поминках.

В колонию, после выписки из больницы она больше не вернулась – пришли документы на УДО. Так что вещи мы отдавали ее родственнице, от которой и узнали, что болезнь сильно подкосила Риткино здоровье.

Диагноз – аллергия, не вызвал ни у руководства колонии ни у надзорных органов никакого подозрения. Фельдшер то ли не захотел, то ли получил от Алевтины компенсацию за молчание, но Петрович не узнал о наших посиделках. Мы все написали объяснительные, указав, что тоже были не в курсе Риткиной проблемы. На этом все и закончилось.

***

Наступило короткое в этих краях лето. Прошел почти уже год моего пребывания здесь, но мне казалось, что целая вечность. Ко всем бедам прибавилась еще одна – сильно заболела моя любимая тетушка, а я ничем не могла ей помочь.

Были, конечно, и хорошие моменты. Вика, дочка начальника, отлично сдала экзамен по английскому. За это Петрович удостоил меня премией и недельным отпуском.

– Спасибо, Андрей Петрович, – уныло поблагодарила я его. – Ну и что мне делать с этим отпуском? В Москву все равно не успею. К тете – тем более. Сидеть в общаге?

– Э-э, – он не ожидал такой неблагодарности за свой широкий жест. – Можешь съездить в Центр. Тут каких-то час тридцать на автобусе. А что! – похоже, пришедшая идея понравилась ему самому. – Город старинный, туристический. Основан, еще, что называется, в шестнадцатом веке. Отдохнешь, что называется. Развлечешься, – он хитро прищурился. – Без всяких, там, криминалов, конечно. А я посоветую тебе неплохую гостиницу и культурный маршрут.

– Ну, не знаю, – я сомневалась.

– Смотри, – он сделал вид, что разговор исчерпал себя. – Когда еще выпадет такой шанс.

– Везет же тебе! – Марина откровенно завидовала моей, хоть и кратковременной свободе. – Если так пойдет, еще немного, и ты дождешься УДО. Вон Петрович как тебя уважает.

– Хрен ей, а не УДО, – хоть и беззлобно, но довольно жестко прокомментировала Алевтина. Все непонимающе уставились на нее.

– Ну, че вытаращились, цветы на мне не растут, – она сделала вид, что занята вытиранием стола.

– Алевтина!? – я собиралась выяснить причину подобных мыслей старшей.

– Да разве ж он тебя отпустит? – хмыкнула она. – Его дочке еще ЕГЭ сдавать.

– Он так не сделает! – задохнулась я от возмущения.

– Сделает, – Алевтина бросила тряпку в раковину. – Не сомневайся.

Все остальные, молча, переглядывались. В глаза мне никто не смотрел.

***

Гостиница, что посоветовал мне подполковник, была, конечно, не пять звезд, но после года, проведенного в общаге колонии, мне она казалась раем. Сначала смутил факт наличия одного туалета на три номера, но мои опасения оказались напрасными. Очередей не было, а санузел содержался в чистоте. На территории обнаружилась столовая, где сытно и недорого кормили. Но главное, отель находился в непосредственной близости от центра города, где располагались основные объекты, намеченные мной для посещения.

Город мне понравился – множество старинных, в том числе деревянной архитектуры зданий, музеев, удивительной красоты Кремль, аллеи и памятники, производили впечатление. Я и не ожидала, что буду в восторге от этой поездки. За один день посмотреть все не представлялось возможным и я нисколько не пожалела, что послушала подполковника и сняла номер на четыре дня.

В первый вечер, я так устала, что едва приняв душ, рухнула на кровать и уснула. А на следующий день, проснувшись ближе к обеду, пообещала больше так не натружать мои бедные ноги, ограничившись на сегодня двумя музеями.

В маршруте, выданном мне Петровичем, было посещение Музея каторги и ссылки. Но смотреть на камеры, карцеры и колючую проволоку у меня желания не было, и я решила пропустить этот, хоть и интересный объект, где при желании, и за отдельную плату можно было ощутить всю атмосферу того места, став «узником» на одну ночь. Поэтому мною было решено посетить музей императорской семьи и музей печати, а если останутся силы, то еще и музей уникальных книг и редких изданий. Вечером я собиралась посидеть в каком-нибудь уютном кафе. Гулять, так гулять!

– Вы не против? – бархатный голос прозвучал над самым ухом. Я медленно повернула голову, а незнакомец сделал шаг, попав в поле моего зрения. Он был высокого роста, шатен. «Тоже, видимо, турист», – промелькнула догадка, а взгляд пробежался по статной, мужской фигуре и я вдруг укорила себя, что пришла в кафе в джинсах, кедах и белой майке, с глупой розовой надписью «beautiful».

Незнакомец сел на соседний стул и стал бесцеремонно меня разглядывать. Моя тарелка была к этому моменту уже пуста, оставался лишь кофе и за чашкой, я попыталась скрыть свое неожиданное смущение.

– Голодный, как волк! – фраза предназначалась мне, но подошедшая официантка отсрочила наш диалог. Он сделал заказ и вновь продолжил:

– Позвольте угадать – вы туристка.

– Видимо, как и вы.

– М-м, – мужчина качнул головой, – в точку! Наверно, вы провидица.

– Глупая догадка, – я улыбнулась уголком губ.

Он засмеялся:

– Вот так всегда, стоит только какой-то женщине мне понравиться, как я начинаю болтать глупости.

– Да. А с виду по вам не скажешь, – похоже, я дерзила. Значит, начала приходить в себя.

Но его это не смутило, и он перешел к знакомству. В этот же момент подошла официантка, принесла стакан воды и салат. Подняв голову и кивнув, в благодарность работнице кафе, мужчина по ходу дела произнес:

– Матвей.

– Катя, – девушка смущенно заулыбалась, думая, что представляются ей.

– Вы тоже прекрасны, Катя!

– Спасибо! – комплимент от клиента польстил девчонке.

– Вот ведь, как-то неудобно получилось.

Я видела, что ситуация с официанткой смутила его и это было необычно мило. Наверно мне нужно было встать и уйти, но ноги вросли в пол. А Матвей просто ел свой салат, иногда поднимая на меня взгляд карих глаз, обрамленных длинными, пушистыми ресницами, и я почему-то подумала, что ребенком он был просто душка.

Осчастливленная внезапным вниманием Катя принесла остальной заказ, кокетливо расставила тарелки и, виляя попой, обтянутой мини юбкой, удалилась, скрывшись за кухонной дверью.

Моя чашка