Стоило ему подойти чуть ближе, Изольда начинала, как будто задыхаться. Сердце трепыхалось в груди, и ей казалось, что сам воздух вокруг этого мужчины густеет, застревая в легких. Казалось, она ощущала его запах…

Впрочем, конечно, она ощущала его запах. Они все там изрядно пропахли потом и хорошая горячая ванна никому не помешала бы.

Но непонятным было другое, отчего-то Изольде казалось, что он… Короче… что он изумительно пахнет, и нет этому объяснения. А она конченная идиотка.

И еще глаза на него боится поднять. Он догадается, что творится у нее в голове, и тогда она сразу умрет от стыда. Она ведь не нужна ему, это просто работа. Обуза, из-за которой он попал в изрядную передрягу. Все они попали в передрягу из-за нее.

В такие мгновения девушке становилось тошно.

А еще он все время стоял рядом, иногда переминаясь с ноги на ногу, вот как сейчас.

И тогда она украдкой разглядывала его спину.

Девушка не готова была в этом признаться даже самой себе, но ей хотелось, чтобы эти мгновения не кончались. Чтобы он был рядом с ней вечно. Однако Изольда понимала, что чудес не бывает. И очень скоро все закончится. Значит, не следует ей так…

Как он ни пытался избавиться от наваждения, но на мысли о том, как девушка моется, его похоже, заклинило. Берт закрыл глаза и еле слышно застонал, сжав зубы.

Нет, все. Довольно!

Внезапный вскрик Изольды. Движение за спиной.

Немедленно очнулся.

Со стороны коридора, ответвлявшегося к месту их стоянки на него надвигались шестеро вооруженных наемников и Гримао.

Берт обнажил меч.

Гримао остановился, не доходя до него примерно метров десять. Махнул рукой, вооруженные люди за ним тоже замерли. Причем глаза у всех совершенно определенно скосились куда-то за спину Берту.

Тот ругнулся про себя и только крепче сжал пальцы на рукояти. Коридор недостаточно широкий, они не смогут напасть скопом, не больше двоих зараз, и то замах неполным выйдет. Отобьется.

Но тут у Гримао резко оглянулся и сказал:

— Командир, ты конечно извини, что помешали, но оттуда подозрительный шум. С той стороны, откуда мы пришли. И я думаю…

У Берта отлегло от сердца. Все-таки неприятно было бы осознавать, что кругом измена. Он опустил меч. А Гримао продолжил:

— Я думаю, по нашим следам идут. Надо уходить, командир. И чем быстрее, тем лучше.

И снова скосился взглядом Берту за спину. Впрочем, Берт и сам догадался в чем дело, когда рядом с ним с неизвестно откуда взявшимся клинком в руке возникла полуодетая Бейли.

— Э… извините, леди, — пробормотал Гримао, отводя взгляд от ее едва прикрытого бюста.

Люди за его спиной тоже выдали что-то нестройное. Неудобно, конечно, но какие уж тут условности, когда их преследуют по пятам?

— Быстро уводите лошадей! — приказал Берт, разворачиваясь.

Мешкать действительно нельзя, минутное промедление может стоить им жизни. Гримао сосредоточенно кивнул, показывая рукой назад:

— Уже послал. Командир, тут недалеко на…

И в этот момент каменную толщу вокруг сотряс грохот, а с потолка посыпалась крошка.

Толчок, сопровождавшийся воздушной волной прокатился по полости пещеры, принеся с собой пыль и запах магии. Берт сразу понял, что произошло. Добрались до его завала. И это очень плохо. Значит, очень скоро будут здесь.

Пусть от былой силы остались жалкие крохи, он когда-то был сильным магом и распознать тяжелый удар сырой магии не составило труда.

— Уходим! — рявкнул Берт.

Как только все улеглось, люди рванулись обратно. Он схватил Изольду за руку и потащил за собой в проход. Бежать приходилось очень быстро, ошарашенная девушка озиралась по сторонам, пытаясь удержать ворот платья, и спотыкалась на каждом шагу и тормозила его..

После того, как она в очередной раз вскрикнула, Берт просто подхватил ее на руки и побежал еще быстрее. Рядом с ним Бейли, которую ни беспорядок в одежде, ни выразительные взгляды мужчин, казалось, нисколько не смущали. Клинок она снова спрятала, оставалось только гадать, где она его хранит.

Когда добежали до места стоянки, выяснилось, что лошадей удалось собрать не всех. Всего одиннадцать. Обезумевшие от страха животные разбегались, на давая подступиться. Ловить не было времени.

Одиннадцать лошадей на семнадцать человек. Не самый плохой расклад, могло быть и хуже. Но кому-то придется ехать вдвоем.

Он не позволял себе никаких чувств и посторонних мыслей, просто действовал как машина, на одном опыте и инстинктах. Знал, что все это обрушится потом на него с удвоенной силой. Но это будет потом. После того, как они выберутся.

А сейчас он усадил Изольду на своего жеребца и взялся за уздечку. К нему подбежал Гримао, держа в поводу двух лошадей, на одной из которых с невозмутимым видом восседала Бейли.

— Командир, куда пойдем? — спросил он, подергивая шеей.

Соображать надо было быстро, от этого зависело их спасение. И если спасение собственной жизни для Берта мало что значило, то…

— Ты знаешь тот выход через мертвую пустыню? — резко спросил он у Гримао.

— Да, командир, знаю, — ответил тот.

Потом замялся, настороженно блеснув взглядом на Бейли и Изольду:

— Но у нас женщины.

Причина сомнений наемника была вполне понятна. Пустыня хоть и не была большой по размеру, не зря называлась мертвой. Эта местность, расположенная в самой северной части Танбора, стоявшего на границе Шалинской империи, была практически голой и безводной. Одни скалы и мертвые ущелья. Днем убийственная жара, а по ночам мороз. Дожди там бывали крайне редко. Вместе с дождями начинались обвалы, сель. И укрыться особо негде.

Но зато сразу за мертвой пустыней начинались северные леса. Достаточно было только миновать голое каменистое и добраться до реки Шил, по которой и проходила граница. За ней они будут вне опасности.

Берт видел сомнения в глазах наемника, он и сам понимал, что план авантюрный. В здравом уме он бы на него не решился, потому что с ними женщины НО. Те, кто их преследует, будут думать примерно также. И если удастся сбить со следа хоть ненадолго, это ШАНС.

— Пробьемся. Выводи людей, — сказал Берт и устремился в проход.

И вовремя, потому что своды пещеры уже доносили до них отдаленный грохот — шум погони. Изольде вся эта мешанина из звуков, раздавшихся отовсюду одновременно, толчеи людей и лошадей, казалась уже привычной. Как и собственное бессилие что-то предпринять.

Но вот как раз бессилие и бесполезность ее тяготили смертельно. Понимая, что люди вокруг рискуют собой из-за нее, девушке хотелось ответить им тем же. Стать сильной, помочь.