— Вы?! Убирайтесь немедленно!

Но тот и не подумал убраться, вместо этого нарочито медленно и лениво взобрался в повозку.

— Что вам нужно?! Кто позволил вам вторгаться в мое личное пространство?! — возмутилась леди Эрмина.

Мужчина на ее выпад никак не отреагировал, спокойно отвернулся и задернул за собой полог. И тут она заметила вожжи в его руках. Вожжи вызвали у леди весьма странные ассоциации. Леди даже растерялась на мгновение. Но потом, поняв, что криком ничего не добьется, сменила тон.

— Что вы здесь делаете? — холодно спросила она, гордо откинув голову. — Не помню, чтобы приглашала вас.

— Для того, чтобы допросить подозреваемую в измене, мне не требуется приглашения, — проговорил командир Вэйн, поигрывая длинными кожаными ремнями в руках.

Эрмина никак не могла переварить идиотизма ситуации. Этот грубый солдафон не мог, не смел обвинять ее в измене! Не смел пользоваться ее беспомощностью и списывать на нее свои неудачи! От несправедливости обвинений утихший было гнев вскипел с ней с новой силой.

— Вы. Не смеете. Со мной так разговаривать! — надменно проговорила Эрмина, ткнув в него пальцем. — Помните, что я леди из рода самого Императора. И когда мы попадем в столицу…

Но командир Вэйн был непроницаемо спокоен. Он только пододвинулся ближе и заявил с нескрываемым сарказмом:

— Вы любовница беглого преступника, леди. И вы позволили себе интриговать против самого Императора. Саботировать его приказ. Когда мы попадем в столицу, он об этом непременно узнает.

— Да как вы смеете?! Вы… Ничтожество!!!

Ответ последовал молниеносно.

Точнее ответные действия.

Неуловимо быстрым движением Вэйн связал ее руки полоской вожжей, перебросил вельможную даму через колени отвесил звонкий шлепок по пышному заду. Это было не больно, но дико унизительно. Эрмина истошно заорала, ругаясь на чем свет стоит.

— Вы ничтожество! Кто вам позволил так обращаться с женщиной?! Да вы недостойны даже взглядом меня касаться!

— Ах я недостоин, леди? — невозмутимо спросил Вэйн и потянул вверх ее одежду.

Поскольку из всей одежды на Эрмине, которую от нервов все время бросало в жар, был один капот, очень скоро его руки добрались до голого тела. А еще он продолжал говорить, нисколько не обращая внимания на ее сопротивление:

— А ваш любовник, беглый преступник, за голову которого вы назначили награду, достоин?

Его рука нахально прохаживалась по беззащитным округлостям и потаенным местечкам.

— Отпустите меня, мерзавец!

— Или вы настолько никудышная любовница, что он предпочел сбежать? — ядовито осведомился Вэйн.

Запрещенный прием! Никогда еще леди Эрмина не чувствовала такой злости.

Впрочем, какой бы унизительной и нелепой была ситуация, она ее возбуждала. И что самое ужасное, невозможно было скрыть от мужчины свое возбуждение. Она готова была расплакаться от бессилия.

— Ненавижу! — вопила обездвиженная Эрмина. — Грязный ублюдок!

— Лорд Вэйн, к вашим услугам, леди, — процедил тот и, намотав на руку конец вожжи, шлепнул ее по голому заду.

Раз, другой, третий. Не сильно, но довольно чувствительно. И при этом посмеивался и приговаривал ужасно обидные вещи.

— Да, кричите, леди, — издевался Вэйн. — Кричите. Покажите, на что вы способны. Пусть мои солдаты услышат во всех подробностях.

Но так ли он был равнодушен, как хотел показать? Ведь эти игры подобны обоюдоострому мечу, леди не раз в них играла. И теперь уже трудно было сказать, кто и от чего получал больше удовольствия.

Солдаты Вэйна, которым довелось все это выслушивать, пришли к выводу, что у леди Эрмины талант к постельным утехам. А командиру просто несказанно повезло.

Кто знает, чем все могло закончиться, если бы в этот момент внезапно не изменилась обстановка в пещерах.

Кто-то отправил магического вестника, а магу из отряда «теней» удалось засечь всплеск. Об этом сразу же доложили командиру Вэйну. Тот, разумеется, немедленно скомандовал отряду броситься на перехват, и сам тоже устремился следом.

Он уже был уверен в успехе, казалось, дело сделано! Но, прорвавшись сквозь коридоры подземного лабиринта, неожиданно обнаружил там людей генерала Хебриса. Надо ли говорить, как командир «теней» был раздосадован.

Мастер Лиам и Тан с людьми, услышав подозрительный шум затаились.

А в свою очередь смертельно раздосадованная леди Эрмина так и осталась одна в повозке.

В унизительной позе, с голым задом и связанными руками. Злая как сто чертей дама была уверена, что этот день худший в ее жизни.

Однако у судьбы всегда полно сюрпризов.

Узнав, что магу удалось отследить магический всплеск, командир Вэйн счел, что троих солдат будет достаточно для охраны одной связанной женщины. И забрал остальных с собой.

Но пустыня непредсказуемое и опасное место, в ней все зыбко и мгновенно меняется.

Получив вестника от своих людей, к ущелью подошел генерал Хебрис с большей частью отряда. Обнаружил три почти неохраняемые повозки. И весьма интересную картину в одной из них.

В итоге, несколько минут позора, зато леди Эрмина была вновь свободна и полна мстительных замыслов.

А маятник сил опять сместился.

Подозрительный шум и движение внутри лабиринта заставили Берта изменить первоначальный план. Как только сгустилась темнота, он не стал дожидаться Тана и его людей в пещерах, а вместо этого решил тихо выйти наружу.

В конце концов, мертвая пустыня изобиловала скалами, ущельями и другими местами, где можно затаиться. И ближайшее такое ущелье в одном часе езды от пещер. Берт оставил Тану условный знак, что будет ждать его там в течение суток, а после велел очень осторожно, выбираться по одному.

Несказанная удача и дело случая, что им удалось в очередной раз удалось уйти от погони. Но везение не бывает бесконечным, и Берт с тревогой ожидал, когда этот момент настанет.

Выбирались с величайшими предосторожностями. Копыта лошадей обмотали тряпками, чтобы те производили меньше шума. Пока остальные выводили животных, Берт с несколькими людьми на всякий случай обследовал ближайшие коридоры, чутко прислушиваясь. И только после этого выбрался наружу сам.

Одиннадцать лошадей на семнадцать человек. Понятное дело, что кому-то придется ехать вдвоем. Берт, которого мучили и раздирали противоречия, решил для себя, что выделит для Изольды отдельную лошадь. А сам все время будет держаться рядом. Но взглянув на девушку, на то, как она, серая от усталости, оглядывалась по сторонам, понял, что она просто не выдержит.

Когда подсаживал ее на своего жеребца, почувствовал, как девушка вздрогнула и отвернулась, пряча глаза. Мгновенная досада, словно укол в сердце.