За исключением области орано-алжирских Высоких Равнин, где от мустьерского или атерийского периода произошел непосредственный переход к неолиту, та часть Северной Африки, которая миновала капси, то есть ее приморская полоса, пережила период муильской культуры. Впервые орудия этого типа были обнаружены в 1908 году в местечке Муила, поблизости от Марнии, в западной части департамента Оран. Однако термин «муильская культура» употребляется редко. Раньше, по предложению П. Паллари, предпочитали называть эти орудия иберо-маврусийскими, а сейчас в соответствии с классификацией А. Брейля — оранскими.

Памятники этой — культуры, «как бы скудны они ни были» (Р. Вофрей), несомненно соответствуют развитому капси. Они действительно очень близки к орудиям верхнекапсийского периода, от которого отличаются лишь «почти полным исчезновением больших и средних остроконечников с притупленной закругленной спинкой и крайней малочисленностью микролитов геометрической формы» (Р. Вофрей). Наоборот, маленькие пластинки со стесанным краем составляют главную массу инвентаря. Следовательно, можно сделать вывод, что постепенно капсийская «цивилизация» захватила всю или почти всю Берберию и типичные для нее орудия вытеснили орудия среднего палеолита, находимые непосредственно под муильским инвентарем. В настоящее время ученые единодушно отвергают наличие археологических связей между этой культурой и находками в Испании, что подчеркивалось самим названием «ибе-ро-маврусийская».

Разумеется, не представляется возможным точно датировать хронологические рамки периода возникновения и развития капсийской культуры. Можно, однако, установить, что она появилась значительно позже конца последнего оледенения, которое Гир относит приблизительно за 14 тысяч лет до н. э., но раньше неолита, совпадающего с додинастическим периодом в Египте, закончившимся около 3500 года до н. э. Следовательно, мы не ошибемся, если скажем, что наибольшая часть верхнего палеолита Северной Африки относится к периоду между 10 тысячами и 5 тысячами лет до н. э.

На протяжении этого длительного времени климат постепенно становился все суше, пока не стал почти таким же, как и в наше время. Тем не менее на земле Магриба по-прежнему в изобилии водились слоны, буйволы, газели, носороги, страусы. В ту пору деятельность человека, несомненно, заключалась еще главным образом в собирательстве и охоте. Однако люди Мешта аль-Арби относятся уже к группе homo sapiens. Они еще не знали домашних животных, но уже проявляли известные эстетические наклонности, о чем свидетельствует геометрическая форма их инвентаря, рисунки на скорлупе страусовых яиц, например изображение быка, найденное на уэде Менгуб (около Улед Джелаля в департаменте Константины), просверленные раковины, употреблявшиеся в качестве украшений.

Первобытные обитатели Магриба селились обычно поблизости от уэдов или источников. Их поселения, где они вели оседлый образ жизни, встречаются даже в горах, как это показывают открытия А. Рульмана в Среднем Атласе.

Неолит. Североафриканская неолитическая культура возникла в результате взаимодействия местных традиций и внешних влияний. Это видно из того, что характерный для неолита инвентарь в виде полированных орудий и гончарных изделий залегает совместно с орудиями, развившимися из капсийского и муильского типов. Р. Вофрей, которому принадлежит заслуга выявления этого со, впадения, предложил поэтому различать неолит капсийской традиции, сложившийся на базе типичного капси через посредство, как он назвал, переходной капсийско-неолитической культуры, и неолит оранской традиции, берущий начало от муильской культуры.

Североафриканский неолит бесспорно относится к сравнительно недавнему прошлому. Очевидно, он не мог существовать намного ранее 4 тысяч лет до н. э. и продолжался до того времени, когда уже полностью вступил в свои права исторический период. Выпадение энеолитического периода составляет одну из характерных особенностей доисторического развития Северной Африки, и свои первые колонии финикийцы основали на территории неолитической цивилизации. На страницах, посвященных Геродотом Северной Африке, мы то и дело встречаем упоминание о небольших осколках. Однако установление тесных связей Берберии с областью средиземноморской цивилизации, по-видимому, не повлекло за собой полного отказа от многовековых обычаев. Еще долгое время берберы продолжали пользоваться каменными стрелами. Не сразу отказались они и от неолитических жилищ и, может быть, до самого расцвета римского владычества продолжали нагромождать один на другой камни дольменов.

В эпоху неолита пейзаж Северной Африки постепенно принимал современный облик. Климат становился все суше. Изменилась и фауна. Исчезли гиппопотам и elephas atlanticus. Уже редко встречался носорог. Типичным для Магриба животным стала антилопа. Появились, наконец, домашние животные, в первую очередь лошадь и собака. Жители Северной Африки этого периода были либо последними потомками людей Мешта аль-Арби, либо новыми пришельцами, представителями средиземноморской расы. Никакой этнической революции не произошло; однако часто прослеживают влияние негроидных элементов, например в Редейефе, на юге Туниса. Но жизнь человеческого общества не стоит на месте. Возникло и стало развиваться сельское хозяйство; изделия из камня, если и сохранили свое преобладание, то уже уступали место другим изделиям и продолжали совершенствоваться. Орудия из полированного камня, в частности топор, постепенно вытесняли орудия из обтесанного камня, и чем далее, тем больше становилось изделий из кости. Появилась глиняная посуда, первоначально примитивная и низкого качества, но свидетельствующая об известных эстетических вкусах. На дошедших до нас немногочисленных черепках сохранились следы украшений: штрихи или полосы красноватого цвета, а то и целые рисунки, нанесенные ногтем или иглой. Возможно даже, что в ту пору Магрибу было известно примитивное искусство ваяния, подобное тому, которое открыли в Сахаре, если вслед за Рейгасом отнести к неолиту священные камни с человеческими головами, найденные в Табель-Балете (Восточная Сахара). Наконец, архитектура в ее зачаточной форме нашла проявление в дольменах, столь многочисленных в Западном Тунисе и в департаменте Константина (более 10 тысяч вокруг Сига к юго-востоку от Константины), и в жилищах, построенных на возвышенных местах, наподобие тех, которые в Марокко увенчивают крутые берега Бета (А. Рульман).

Несомненно, большей частью этих преобразований Берберия обязана Египту. Сахарские стоянки, в частности стоянка Абд аль-Адхим в юго-западной части Большого Эрга, очевидно, свидетельствуют о том, что Сахара играла роль связующего звена между Северной и Восточной Африкой. Этот вывод подтверждается также находкой египетского меча (spatha nilotica) в Тидикельте. Вполне возможно, что одновременно усиливались связи и с Европой, точнее говоря с Испанией. Иначе трудно объяснить сходство между керамикой Ашакара (мыс Спартель) и некоторыми гончарными изделиями, найденными в Испании.

III. Наскальные изображения

Североафриканские наскальные изображения. Помимо инвентаря и остатков трапез, первобытные африканцы оставили после себя множество наскальных изображений, которые местные жители называют «исписанными камнями» (хаджерат мектубат). Очень многочисленные на территории Северной Африки, они на протяжении 40 лет служили объектом исследований Г. Б. Фламана. Но с тех пор, как в 1921 году вышел в свет его классический труд об «Исписанных камнях», наука обогатилась множеством новых открытий и печатных работ. Проблемы техники исполнения, тематики и датировки наскальных рисунков различных областей Сахары