litbaza книги онлайнДетективыСорвать банк в Аризоне - Ник Грегори

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 36
Перейти на страницу:

И все же, когда Инка в своем элегантном светло-голубом костюме вошла в комнату и одарила ослепительной улыбкой всех пятерых мужчин сразу, я, несмотря на удивление, сумел сообразить, что произошло. Инка закончила в Москве Институт иностранных языков и здесь, в Тусоне, подрабатывала в бюро переводов. Кстати, именно знание языка и помогло ей стать миссис Робертсон. В отличие от многих других русских «невест по почте», она покорила сердце Джима не только соблазнительными фотографиями, выставленными на Интернете, но и эмоциональными письмами на прекрасном литературном английском языке — во всяком случае, так она мне говорила.

Поэтому появление Инки в ФБР объяснялось довольно просто — как верно заметила моя знакомая-шоколадница, в Тусоне не так много людей говорит по-русски. Хотя то, что бюро прислало именно Инку, было, конечно, чистой случайностью, одной из многих, уже случившихся со мной сегодня.

Однако для Инки мое присутствие за столом было, наверное, первой случайностью за день. И когда агент Фаррел называл ей наши имена, начав с себя самого, она не удержалась, и спросила меня по-русски:

— Ленчик, а ты что здесь делаешь?

— Наслаждаюсь жизнью, — хмуро ответил я на том же языке.

— Вы знакомы? — спросил Инку Фаррел.

— Да, — ответила она, — мистер Голубев работает в университете в одном отделе с моим мужем, Джимом Робертсоном.

Фаррел посмотрел на лейтенанта Санчеса.

— Верно, — подтвердил тот.

— Миссис Робертсон, — сказал Чен, — мы пригласили вас, чтобы мистер Голубев как можно точнее понимал наши вопросы к нему, а мы — его ответы. Но, если вы считаете, что ваше с ним знакомство может каким-то образом повлиять на качество вашей работы и из-за этого может возникнуть «конфликт интересов», вы обязаны сказать нам это прямо сейчас.

«Conflict of interests» в Америке считается очень важным юридическим обстоятельством. Скажем, судья не может принять к слушанию дело, связанное с банком, где лежат его собственные деньги. В данном случае, по-моему, конфликт интересов у Инки был совершенно очевидным, но она и бровью не повела.

— Нет, — сказала Инка, — я так не думаю. Я не настолько хорошо знакома с мистером Голубевым.

— А вы что скажете? — обратился Фаррел ко мне.

Откровенно говоря, я был в затруднении. После Инкиных слов похоже было, что, если дело дойдет до моего алиби, она меня не поддержит. С другой стороны, она еще не знала, о чем, собственно пойдет речь и насколько серьезно мое положение. А когда узнает, не станет же она топить меня просто так. В конце концов, замужняя женщина не обязана сразу же признаваться в связи на стороне — даже если ее об этом спрашивает ФБР. Было бы неплохо обсудить все это со Стьюартом, но Фаррел ждал ответа, и я сказал:

— О'кей, я не возражаю, — после чего Фаррел указал Инке на место рядом с лейтенантом Санчесом. Таким образом мы оказались с Инкой лицом к лицу. Я нежно — насколько мог — улыбнулся ей, но она не ответила.

Агент Чен вернулся к своим председательским обязанностям, и оба они, Чен и Фаррел, очень подробно расспросили меня, откуда я родом, как попал в Америку, когда приехал в Тусон и каким образом получил работу в университете. Лейтенант Санчес вопросов не задавал, он только слушал, но зато очень внимательно. На все вопросы я отвечал охотно и подробно, не забыв упомянуть, что разослал семьдесят восемь запросов. Про географию запросов я умолчал. Инка вначале переводила каждый вопрос на русский, но, поскольку я отвечал все равно по-английски, она начала пропускать короткие вопросы и переводить только длинные. Стьюарт был явно недоволен моим языковым непослушанием. Он то и дело выразительно поднимал брови и закрывал глаза. Но мне и в самом деле было легче и слушать и говорить на том же самом языке, пусть и не родном, чем постоянно переключаться с английского на русский и наоборот. Ответил я и на вопрос о моей семье, причем Инка с удивлением взглянула на меня, когда я сказал, что у меня есть дочь — этого она не знала.

Следующая серия вопросов была о моих обязанностях в университете. Здесь я уже не смог бы отвечать по-русски, даже если бы и хотел — слишком многие компьютерные термины я узнал только в Америке и только по-английски. К удивлению, агенты прекрасно разбирались в компьютерной терминологии, и их вопросы почти всегда были точными и по делу. Как оказалось, разбиралась в ней и Инка — раньше я такого у нее не замечал, но, видимо, замужество за программистом даром не проходит. Зато Стьюарт чувствовал себя не вполне в своей тарелке и, прислушиваясь к незнакомым словам, даже делал какие-то заметки на лежащем перед ним листом бумаги.

В целом, все проходило тихо и мирно. Однако, когда меня начали расспрашивать о моей работе с «Твенти ферст бэнк оф Аризона», я насторожился. Я мог легко объяснить, почему мне был нужен доступ к тем компьютерам банка, которые контролировали счета университета — для проверки наших бухгалтерских программ. Но почему я связывался с этими компьютерами каждый день? Этот вопрос мне рано или поздно должны были задать, но я не думал, что он возникнет на первом же допросе. Однако ФБР, видимо, уже успело проверить списки всех внешних подключений моего компьютера, и когда я замешкался с ответом, агент Фаррел сказал:

— За последние месяцы вы подключались к банковским компьютерам сотни раз, причем чаще всего рано утром. Мне кажется, что вы нащупывали подходы к центральному компьютеру — и, в конце концов, взломали его.

Переводя эту фразу, Инка впервые не выдержала роль случайной знакомой и добавила к переводу по-русски:

— Вот в чем, оказывается дело. А я-то думала, Ленчик, что ты у меня теленочек…

Этой добавки никто, конечно, не заметил. Но по ней я понял, что ФБР-овцы усиливают давление — это было первое открытое нападение на меня на этом допросе. Преодолевая страх, я сказал:

— Меня задевает такое несправедливое обвинение. Я действительно каждое утро, а иногда и не раз, соединялся с «Твенти ферст бэнк оф Аризона». Как вы знаете, бухгалтерские программы должны уметь работать в разных режимах. Нам потому и приходится их постоянно переделывать, что с самого начала они не были на это рассчитаны. Вот я и испытываю по одной-две программы в разных режимах каждую неделю — я проверяю их на совместимость с банковским программным обеспечением.

— Это ваша собственная инициатива, — спросил агент Чен, — или задание вашего начальника мистера Льюиса?

А Фаррел задумчиво протянул:

— А, может быть, вы вообще все это придумали прямо сейчас для отвода глаз?

— Нет, — возмущенно ответил я Фаррелу, и это была не вполне ложь. То есть, мое объяснение было, конечно, придумано, но не прямо сейчас, и даже не мной. Его разработал Зиновий для того случая, если кто-нибудь заподозрит что-то неладное в моей трудовой активности с семи до девяти утра.

— Что же до инициативы, — повернулся я к Чену, — то да, я решил регулярно испытывать эти программы сам, без консультации с Сэмом Льюисом. Видите ли, я не такой хороший программист, чтобы с первого же раза уловить все ошибки в чужих программах. Поэтому мне и приходиться проверять их так часто. А кому хочется признаваться, что квалификация еще хромает? Вот я и разбираюсь с этими программами по утрам, пока никто не видит.

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 36
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?