— Ты права, как обычно, — вздохнув, я принялась выбирать блинчик.

— Эти — с мясом, эти — с ягодами, эти. — было заметно, что у Бессигеры Маурштейн загорелись глаза, при виде вкусной еды, но ее прервал мелодичный перезвон.

— Что это? — удивленно уставилась на нее я.

— Оповещатель. У нас гости, Марэна, — встрепенулась тетя. — Пойду узнаю, кто это пришел в такую рань. Наверное, доктор Нильсон пришел тебя навестить.

Она покинула меня, но уже через пять минут поднялась обратно.

— Мари, а это к тебе.

— Привет! — из-за объемистой тетиной фигуры выглянула улыбающаяся Амалия.

Я не ответила ей, из-за набитого рта, но помахала рукой.

— Ами, ты уже завтракала?

— Да, спасибо, тетя Бесси! Я не голодна. Мари, как ты? — легкая и тоненькая, вся такая живая, подруга подскочила ко мне и присела на краешек кресла качалки, как вчера мама.

— Ой!

На миг лицо Амалии приобрело испуганное выражение, когда кресло подалось вперед. Она инстинктивно отклонилась назад, пытаясь восстановить равновесие, и кресло тоже качнулось в обратную сторону. Слишком глубокое, оно вдобавок оказалось оснащено магической качалкой. Я не выдержала и засмеялась, стараясь не подавиться ягодным блинчиком, который успела откусить чуть раньше.

— Ой! Мари, как здорово! — Амалия уже улыбалась, раскачиваясь взад и вперед. — Я бы еще покачалась, но подо мной что-то твердое, — она заерзала, пытаясь вытащить это что-то. — Как мне теперь остановиться?

— Не знаю. Попробуй просто спрыгнуть.

Стоило Ами коснуться пола ногами, как кресло само сбавило ход, позволяя ей спрыгнуть.

— Вот, — подруга пошарила рукой под сваленными не слишком аккуратной кучкой пледом, и выудила на свет какую-то книгу и прочла название: — «Цвет твоего ай'рэ». Автор Фелисия Лавкроун. Ого!

— Ни о чем не говорит, — пожала плечами я.

— Посмотри только на эту обложку, Мари! — Ами протянула книгу мне.

Вытерев пальцы о салфетку, я взяла увесистый томик.

— Ого!

На обложке была изображена красочная пара в увитой цветами беседке. Могучий блондин, с которого в пылу страсти свалилась белая рубашка, откровенно тискал хрупкую брюнетку, которая, судя по всему, была не против подобного фривольного обращения.

Ами хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

— И кто же у вас такую ерунду читает?

— Я читаю, — тетя Бесси сердито вырвала книгу у меня из рук. — А вам еще рано даже знать «о такой ерунде»!

Забрав томик, она не глядя, махнула рукой, и массивное кресло-качалка выплыло из спальни вслед за ней, слегка задев косяки на выходе. Мы с Амалией переглянулись.

— Кажется, она обиделась. Как неловко... — сконфузилась подруга.

— Ничего. Купишь ей потом цветы и конфеты, она тебя простит. Тетя Бесси не умеет долго обижаться из-за такой ерунды.

Осознав, что именно я сказала, мы хором рассмеялись. Когда смех сам по себе сошел на нет, повисла пауза. Я доедала завтрак, а Ами рассматривала убранство моей новой спальни. Я понимала, что она боится затронуть неправильную тему.

Едва заметная заминка при чтении названия книги от меня не укрылась, и прическа другая. Вчера Амалия с упоением демонстрировала свой ай'рэ, а сегодня тщательно прикрыла виски.

— Ами, скажи, чем тебя вчера так расстроил некромант?

— Мари, я же из-за тебя расстроилась, — не слишком правдоподобно соврала подруга.

— Неправда. Тебя разве что не колотило после танца, и мой ай'рэ тут ни при чем. Ты заметила его пропажу уже после, — спокойно уличила подругу во лжи я.

Ами принялась комкать подол. Вскочила. Села. Посмотрела прямо на меня с какой-то затаенной растерянностью.

— Прим говорил со мной про ай'рэ. Про то, что он бесполезен, и про насилие над волей. Утверждал, что нам просто не дают выбора...

— Ну это не новость. От ПриДурКа следовало ожидать чего-то подобного. Почему мне кажется, что это не то, что могло тебя настолько взволновать?

Я тоже слишком хорошо знаю Ами, чтобы понять — она увиливает. Но раз подруга не желает говорить, больше не стану тянуть ответ клещами.

Но тут Амалия сама решилась:

— Он. Он поинтересовался, кто же мой Истинный.

— И? — что-то я не осознала, как такой простой вопрос мог довести Ами до того состояния, в котором я ее обнаружила.

— Мари, да как же ты не понимаешь! — Амалия снова вскочила и принялась метаться, не в силах задержаться на месте ни на секунду. — Ты встретила Дэрина через несколько минут после того, как появился твой ай'рэ, меня не понять. А я уже целую неделю остаюсь в неведении!

Я несколько раз хлопнула глазами.

— Ну, — протянула, с трудом подбирая слова. — Тебя хотя бы не отвергли без объяснения причины.

Отставив в сторону столик, я откинулась на подушки, глядя в окно. Голова начинала болеть, особенно ломило виски.

— Прости. Это просто ужасно с моей стороны. Прости, Мари! Я такая эгоистка! Я отвратительная подруга! — Амалия опустилась рядом и взяла меня за руку. — Прости-прости-прости! Просто я так волнуюсь, а Прим... — она покачала головой. — Он как будто нарочно наговорил мне такого, что я в какой-то момент начала ему верить. Ты же знаешь, какой этот некромант. — она осеклась и поджала губы, так и не закончив мысль.

Не в состоянии сердиться на Амалию, я ободряюще сжала ее пальцы.

— Я не обижаюсь. Слушай! Идея! Может, тебе самой стоит сходить в храм Эфира? Понимаю, так не принято, и обычно это делает парень, но наверняка в их списках уже появился запрос. А тебе в любом случает станет чуточку легче.

— В том-то и дело, Марэна! — беспокойная Ами снова вскочила, выдернув у меня руку. — Я уже была там. Трижды! Меня никто не ищет...

Амалия выглядела настолько растерянно, что у меня сердце защемило от сочувствия.

— Ох, опять я о своем. Прости, Мари. У тебя проблемы посерьезней, а я тут со своими глупостями, — забывшись, она опустилась на краешек кресла-качалки, ныне отсутствующего.

Раньше, чем успела сообразить, применила левитацию, спасая подругу от падения.

— Ой! — взвизгнула Амалия, зависнув в воздухе. На ее лице отразились поочередно испуг, осознание и благодарность: — Спасибо, Мари.

Я не выдержала первой и расхохоталась, а вскоре мы уже смеялись вместе. Истерически, до выступивших слез, и это, как ни странно, разрядило обстановку.

— Ами, ты сама знаешь, какое сейчас время. Возможно, у твоего Истинного какие-то трудности. Может он ранен и лежит в госпитале, и ему запрещено вставать. Или он разведчик на задании, и никак, вот совсем никак не может сейчас отлучиться и заскочить в храм Эфира.