Эта женщина боится оказаться забытой? Стергиос не мог это понять. Джоди всегда была в центре внимания. Она покинула Афины четыре года назад, но разговоры о ней не смолкали.

— Так, значит, ты старалась привлечь внимание родителей?

— Я нарушала все мыслимые и немыслимые правила. Я списывала на тестах, хотя знала правильные ответы. Я приводила парней в свою комнату, чтобы нас там застукали, я расставляла бутылки с алкоголем везде, где только можно. Я добивалась, чтобы учителя позвонили моим родителем. Или, что еще лучше, отправили меня домой.

— Но все напрасно, — пробормотал Стергиос. Она появлялась в поместье Антониу редко и проводила там мало времени.

— Верно. Мои действия возымели обратный эффект. Чем больше неприятностей я доставляла, тем меньше родители хотели иметь со мной дело. Они отсылали меня в самые дальние школы. Я чувствовала себя брошенной.

«Отвергнутой», — уточнил про себя Стергиос. Поэтому она устраивала новые неприятности, чтобы привлечь внимание к себе.

Джоди смотрела на языки пламени в камине.

— Я часто думала, что было бы, если бы я сбежала. Стали бы родители разыскивать меня?

— Конечно, — ответил он.

— Для тебя это очевидно, Стергиос, — сказала Джоди, усмехнувшись и похлопав его по плечу. — Но твоя семья отличается от моей. Твои-то родственники сделают все возможное, чтобы найти тебя.

— Это правда. Я постоянно говорил об этом своим похитителям. Грозил им гневом семьи Антониу. — Мрачная улыбка скривила его губы. — Так и случилось.

— А теперь ты с таким же рвением защищаешь своих родных. Ты заботишься обо всех своих родственниках, даже самых дальних.

— Только не о Пагонисах. Элиас — мой биологический отец, но это он стоял за моим похищением. И все для того, чтобы заполучить деньги моей матери. — Стергиос ощутил неприятный привкус во рту при мысли об отце. Пагонис не думал о том, как его поступки повлияют на сына. — Он заслужил смерть в тюрьме.

Джоди запрокинула голову на спинку дивана и наблюдала за танцующим в камине пламенем.

— Я полагаю, ты никому не рассказал обо всем, что с тобой случилось тогда. Ты не хотел причинять родным боль.

Стергиос удивленно на нее посмотрел. Джоди слишком хорошо его понимала.

— Чем меньше они знают, тем лучше.

Она провела ладонью по его сжатой в кулак кисти.

— Почему ты возненавидел темноту?

— Я хорошо знаю, какие опасности скрываются под покровом ночи. — И он смог справиться со всеми. — Но это ничто по сравнению с тем, что тьма открыла внутри меня.

— Я не понимаю.

Правда стремилась вырваться наружу, но Стергиос давно научился держать ее при себе.

— Все, что я знал и во что верил, изменилось в одну ночь. — Он говорил медленно, слова давались ему с трудом. — Мои похитители часто разбивали лагерь в поле или в лесу. Они держали меня скованным и в клетке.

Он все еще помнил звон, который издавала решетка. Похитители любили стучать по ней оружием. Этот гнусный звук эхом отдавался у него в ушах. Стергиос словно застрял в том страшном времени. Джоди сжала его руку.

— Один из бандитов… Он думал, что я легкая добыча. Я был еще маленьким, но все равно боролся.

— У тебя не было выбора, — заметила она.

Воспоминания снова обрушились на Стергиоса.

— Я чуть его не убил… Но вмешались его сообщники.

— Ты защищал себя. — Джоди не выглядела шокированной. Она не попятилась в страхе. Вместо этого она прижалась к Стергиосу. — Ты был ребенком, а тот человек хотел причинить тебе боль.

— Я узнал тогда, что могу натворить. — Стергиос все еще ощущал запах крови и слышал крики. — Я не предполагал, что во мне скрывается столько гнева и жестокости. Той ночью я понял, на что способен, если меня загнать в угол.

— Зачем ты позволяешь людям считать, что боишься темноты? Ведь это неправда.

— Доля правды в этом есть. Окружающим легче принять то, что я не люблю темноту. А темнота для меня — это спусковой механизм. Она напоминает мне о том, что я должен сделать, чтобы выжить.

Их взгляды встретились, и Джоди не отвела глаза. Стергиос, словно зачарованный, утопал в их чистой голубизне. Он не мог пошевелиться, не мог говорить. На одно прекрасное мгновение ему удалось обрести покой.

— Что произошло, когда ты стал защищаться и ранил того бандита? — спросила Джоди. — Похитители наказали тебя?

— Так я получил этот шрам.

Джоди прикоснулась большим пальцем к его губе.

— Но это не остановило тебя, и ты продолжал бороться, не так ли? — прошептала она.

Ее прикосновение разрушило иллюзию покоя.

— Осторожнее, pethi mou. — Стергиос обхватил запястье Джоди, но не оттолкнул ее. — Я далеко не джентльмен. Я дикое животное. С острыми, как бритва, когтями и клыками.

Но в ее глазах не было страха. Джоди не обратила внимания на его предупреждение. Нежность в ее взгляде выбивала Стергиоса из колеи. Он медленно убрал ее руку.

— Не волнуйся, Стергиос. Я сохраню твою тайну, — пообещала она.

Он наклонился вперед и положил руки на колени.

— Мне не следовало ничего тебе рассказывать.

— Почему? Тебе нужно было выговориться. Ты не стал бы рассказывать об этом кому-то из семьи. Они и так винят себя за то, что не уберегли тебя.

— Не понимаю, почему я поделился с тобой. — Стергиос корил себя за минутную слабость и знал, что позднее горько пожалеет об этом.

— Потому что ты не считаешь меня частью своей семьи, — сказала Джоди, вставая. — И тебе не нужно меня защищать.

Стергиос горько рассмеялся.

— Как раз-таки нужно. Ты поступаешь неразумно, потому что не опасаешься меня, а иногда даже специально разжигаешь ссору. Теперь же тебе известно, с кем ты имеешь дело.

— Я могу сама позаботиться о себе, — бросила Джоди, направляясь в кухню. — И о тебе.

Стергиос нахмурился. Это последнее, чего ему хотелось бы. Он не желал полагаться на Джоди. Она была опасной, соблазнительной и непредсказуемой. И доставляла одни неприятности. Лучше уж быть одному.

Стергиос внезапно проснулся. Он сел и осмотрелся. Он находился на диване в гостиной. Камин остывал. На столике в углу горела лампа. За окном было темно. Дождь все еще шел, но деревья уже не трещали под порывами ветра.

Взглянув на часы, Стергиос обнаружил, что уже за полночь. Он потер лицо руками, не чувствуя себя отдохнувшим. Его, должно быть, разбудило включение света. Стергиос вспомнил, что Джоди ушла к себе несколько часов назад, оставив попытки поговорить с ним. Он вел себя замкнуто и держался настороже. Ведь он рассказал ей то, что еще никому не рассказывал, и теперь ожидал, когда эта информация будет использована против него.