Я мог заметить, что увечный, словно молчаливо ожидающий палач, не ощущал нашего присутствия. Я думал, что помощник сейчас начнёт долго просвещать его; однако, Кальдераро хранил абсолютное молчание. Я был не в силах сдерживаться: я стал задавать ему вопросы. Почему он не помогает ему просветительными словами? Больной казался мне угнетённым, в то время как его преследователь уже агрессивно выпрямлялся. Почему бы не сдержать жестокую руку, которая угрожает несчастному? Не было бы справедливо помешать движениям, которые могли бы привести к непредвиденным последствиям для госпитализированного компаньона?

Инструктор спокойно выслушал меня и ответил:

— Наш разговор был бы напрасен, Андрэ, потому что мы ещё не умеем их любить так, как если бы они были нашими братьями или нашими детьми. Для нас обоих, духов с немного более продвинутым мышлением, они оба являются несчастными, и ничем более. Пока что дадим им то, чем мы располагаем, то есть, благоприятное вмешательство в поле их внешних страданий, в рамках наших приобретений в области познания.

Он посмотрел в направлении ближайшей большой двери и добавил:

— Но провидение не было забыто. Сестра Сиприана, ориентер работ помощи группы, с которой я сотрудничаю, должна скоро быть здесь.

Прошло несколько мгновений, во время которых преследователь и его жертва обменивались горькими словами, и затем услужливый ментор продолжил:

— Ты помнишь Де Пюисегюра?

Да, я что-то смутно помнил. В моём мозгу образовалась целая свободная ассоциация мыслей, напомнив мне о занятиях, где мы изучали некоторые реализации Шарко. Я, правда, не мог вспомнить все особенности, потому что психиатрия не была моей прямой специальностью в медицине.

Кальдераро сказал:

— Де Пюисегюр был одним из первых магнетизёров, которые открыли сон-откровение, в котором было возможно беседовать с пациентом в состоянии его сознания, отличном от общего. С тех пор это открытие впечатляло психологов: с ним появилась и новая терапия для лечения нервных и ментальных больных. Но для нас, «с этой стороны» жизни, это обычный феномен: ежедневно миллионы личностей засыпают под магнетическим воздействием духовных друзей, для того, чтобы лучше помочь им в решении неотложных проблем.

— А почему мы не можем попробовать просветить их вербально теперь, когда они являются нашими друзьями? — настаивал я, в свою очередь встревоженный, глядя на несчастных противников, которые обменивались оскорблениями и обвинениями.

— Потому что если знания помогают внешне, то только любовь помогает изнутри, — спокойно добавил инструктор. — С помощью своих знаний мы исправляем, насколько возможно, последствия, но только те, кто любит, достигают глубинных причин. Сейчас нашим несчастным друзьям требуется вмешательство в их личный внутренний мир, чтобы окончательно изменить их ментальные состояния… А мы пока что едва лишь обладаем знаниями, не умея любить…

В этот момент кто-то появился на пороге входной двери. О! Это была утончённая женщина, зрелого возраста, с мягким и нежным блеском глаз. Я с волнением и уважением поклонился. Кальдераро слегка коснулся моего плеча и прошептал на ухо:

— Это наша сестра Сиприана, носитель божественной братской любви, которой мы ещё не достигли.

5 Сила любви

Посланница подошла и поприветствовала нас. Кальдераро вежливо представил ей меня.

Она осмотрела грустную ситуацию и сказала помощнику:

— Я поздравляю вас с той помощью, которую вы оказали нашим несчастным братьям в течение последних дней. Теперь мы приступим к финальному этапу, уверенные в успехе.

— Мои усилия, — скромно сказал мой собеседник, — практически не понадобились, они свелись к простой подготовке.

Сестра Сиприана любезно улыбнулась и заметила:

— Как бы мы достигли конца, если бы не было начала?

— О, сестра! Знание имеет так мало силы по сравнению с тем, что может сделать любовь.

На лице посланницы появилось особое выражение, как если бы эти размышления могли глубоко ранить её естественную скромность. Оставляя в стороне свои заслуги, она сказала:

— Божественный Господь знает, что мне ещё очень далеко до реализации того, что вы мне приписываете. Я хрупка и несовершенна и должна ещё бесконечно долго идти, чтобы достичь любви, которая делает людей сильными и совершенными.

Задерживая свой взгляд на моём компаньоне, она добавила:

— Мы по-братски сотрудничаем в творении, которое принадлежит Небесам. Надеюсь, что вы на своих местах делаете большую часть работы, что же касается меня, я выполняю лишь свои простые обязанности, которые может выполнить материнское сердце.

Говоря это, она приблизилась к двум несчастным и стала готовиться к молитве.

Что собиралась просить у Высших Сил здесь, перед нами, эта женщина с особым выражением лица? В духовном восторге, я чувствовал её глубокую искренность и смирение. Молитва, в которой она на несколько минут сконцентрировалась, была освящена высшей властью, потому что очень скоро на её прекрасный лик сверху стал опускаться нежный свет. Постепенно Сиприана становилась всё более прекрасной. Божественные лучи, проистекавшие из невидимых резервуаров, окутали её, полностью преобразив её внешность. У меня было впечатление, что её периспритный организм впитывал в себя чудесное свечение, задерживая его во всём её существе.

Через несколько мгновений сверкающий ореол окружал её, и я почувствовал огромное уважение к его святости. Из её глаз, грудной клетки и рук исходили излучения слабого и мягкого свечения, которые не ранили сетчатки моих глаз. Она была гармонична в излучении света, как если бы олицетворяла собой Мадонну де Мурило в её чудесном явлении миру.

Я пал ниц перед её преобразовавшейся личностью, в потрясении от незабываемого момента.

Возможно, из-за своего смирения, желая как-то сгладить своё возвышенное положение, которым она воспользовалась, она не смотрела на нас.

Она протянула свои руки к двум несчастным, обволакивая их своим магнетизмом, насыщенным любовью, и я, взволнованный, мог видеть, как сила этой утончённой женщины стала изменять их вибрационное поле. Они оба почувствовали слабость угнетённые силой, принуждавшей их к спокойствию. Они стали переглядываться с невыразимым удивлением, испытывая уважение и боязнь, охваченные непреодолимым и доселе не известным волнением… В молчании, их глаза выдавали тревожное ожидание, когда посланница, подойдя к ним, слегка прикоснулась к их области зрения; а я заметил, как они оба вдруг очень сильно и неожиданно для себя вздрогнули.

Признавая божественную власть, которой она была наделена, я отметил, что увечный, частично освобождённый от своего тела, и непреклонный его преследователь вдруг стали замечать наше присутствие, охваченные неописуемым волнением. От удивления они стали громко кричать, а так как каждый из нас судит о том, что увидел, через призму приобретённых знаний, то они подумали, что их посетила сама возвышенная Мать Иисуса; и всё, что они видели, они определяли в соответствии с религиозными понятиями, которые наложил на них земной мир.