Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Значит, они будут специально пытаться напугать нас? - спросила Деб.
Мэл спрятал пистолет в карман халата, а его жена так сильно сжимала его руку, что перекрыла кровообращение.
- Это исследование страха, - сказал агент. - У вас обоих был уникальный опыт, который делает вас идеальными кандидатами.
- И мы живем с этим опытом каждый день, - сказал Мэл. Его опасения исчезали с тех пор, как они открыли дверь, и постепенно сменялись гневом. - Вы не имеете права приходить сюда и делать нам это нелепое предложение.
После всего, что они с Деб пережили, зачем им добровольно подвергать себя еще большим ужасам, реальным или надуманным? От такой просьбы даже у его жены подскочило давление, и он ни за что на свете не позволил бы...
- Мы можем подумать об этом? – неожиданно спросила Деб.
Мэл уставился на нее, не в силах скрыть свое удивление.
- Деб?
- Я не сказала, что мы сделаем это, милый. Но я думаю, нам стоит подумать об этом.
Мэл не понимал. Конечно, два миллиона долларов - это много, но у них все было в порядке с финансами. Зачем Деб вообще об этом думать?
Агент, который вел разговор, полез в пиджак и протянул Деб несколько сложенных бумаг. Мэл уловила промелькнувшую ухмылку в уголках его рта.
- Эксперимент будет проходить в эти выходные. Доброй ночи вам обоим.
Федералы ушли, и Деб закрыла дверь, заперев ее на различные засовы и задвижки.
- Дебби, ты же не серьезно. - Он посмотрел на ее красивое лицо.
- Я думаю, мы должны хотя бы обсудить это, прежде чем ты примешь решение за нас обоих.
- Я не понимаю. – Сказал он полным изумлением. - Я думал...
- В этом-то и проблема, Мэл, - огрызнулась она. - Ты думал, но не спросил меня.
- Дело в деньгах?
- Я даже не думала о деньгах.
- Так что тут обсуждать? Мы и так не можем уснуть. Ты хочешь пойти туда, где тебя специально пытаются запугать?
- Это исследование страха, Мэл. То, от чего мы с тобой страдаем каждый божий день.
- Именно, так что...
- Так, может быть, доктор, который изучает страх, мог бы как-то научить нас справляться с нашим?
Мэл хотел было возразить, но остановился. Они оба проходили психиатрическое лечение со времен событий в гостинице "Рашмор". Гипнотерапия. Когнитивно-поведенческая терапия. Межличностная. Групповая. Десенсибилизация и репроцессинг движением глаз. И целая аптека лекарств, от снотворных средств до SSRIs, бета-блокаторов и антипсихотиков.
Казалось, что ничего не помогает. Более того, некоторые из методов лечения только ухудшали их состояние.
- Ты помнишь терапию психосоциального воздействия? - сказал Мэл.
- Конечно.
Их подвергали просмотру шокирующих изображений увечий и врожденных пороков развития, чтобы сделать их десенсибилизированными[26]. Во время сеанса Деб взбесилась, расплакалась так сильно, что им пришлось прекратить сеанс, а позже той же ночью Мэл отправился в больницу, не в силах прекратить гипервентиляцию[27], уверенный, что у него сердечный приступ.
- Это будет еще хуже, Деб, чем та терапия. Они не просто собираются показать нам фотографии. Они попытаются нас напугать.
- Мы пройдем через это, - сказала Деб, снова потянувшись к нему. - Так же, как мы прошли через "Рашмор". Но, может быть, на этот раз мы чему-то научимся.
Мэл пожевал нижнюю губу. Самое страшное в страхе был не ужас, а беспомощность. Агенты ФБР сказали, что на выходные они смогут взять с собой любые вещи, какие захотят, включая оружие. Но пистолет в халате Мэла не давал ему никакого чувства защищенности. Совсем наоборот. Сам факт наличия у него оружия был постоянным напоминанием о том, чего он так боялся.
- Я не знаю, Деб...
- Может, хотя бы обсудим это? - Она придвинулась на шаг ближе к нему, гидравлические цилиндры в ее протезах тихо жужжали.
Мэл не хотел обсуждать это. Он хотел убежать куда-нибудь, где никогда не бывает темно. Где кошмары не существовали, как те, что были в его голове, так и реальные.
Но от тоски в глазах жены у него защемило сердце.
- Конечно, Деб. Если ты этого хочешь.
- Да, хочу.
Деб придвинулась для объятий, и он неохотно обнял ее, в голове пронеслась мысль, вытеснившая все остальные.
Будь осторожен в своих желаниях, потому что они могут сбыться.
Глава 12
Солидарити, Южная Каролина
Форенци
Доктор Эмиль Форенци едва расслышал телефонный звонок за всеми криками.
- Все в порядке, - сказал Форенци своему пациенту, ласково погладив его по щеке. - Все будет хорошо.
Крики не стихали. Форенци ввел ему дозу травмастерона, и шум снизился до хриплого хрипа.
Форенци ответил на звонок, подняв трубку расположенного на стене рядом с аппаратом ЭКГ телефона.
- Я у пациента, - сказал он в трубку. Это было излишне, потому что он всегда был с пациентом. Даже в такие нечестивые часы, как сейчас. Кто может спать, когда столько дел?
- У нас есть список участников эксперимента на эти выходные.
- Продолжайте.
- Трое подтверждены.
- А остальные?
- Все еще решаем этот вопрос.
Форенци нахмурился. Он надеялся на лучшие результаты.
- Какие трое?
- Сара Рандхерст. Мони Дрейпер. Фрэнк Белджам.
Форенци потер щетину на подбородке, а его взгляд метался по лаборатории. Помимо его пациента и различного оборудования, на столе из нержавеющей стали стоял большой стеклянный аппарат, который выглядел как что-то из фильма о безумном ученом. В настоящее время в нем перегонялась партия сыворотки номер три.
Эта сыворотка, по мнению Форенци, должна была принести ему Нобелевскую премию.
Некоторые считали, что большинство конфликтов человечества, будь то между людьми или между странами, основаны на том, что один обладает чем-то, чего хочет другой. Земля. Нефть. Вода. Продовольствие. Религиозные и политические разногласия использовались как предлог, чтобы обесчеловечить врага и захватить его ресурсы.
Но Форенци знал, что эта жадность подкреплялась другой, еще более низменной и сильной эмоцией.
Страх.
Человечество воняло страхом.
Этот страх приводил к недоверию и, в конечном счете, к ненависти.
Победить страх означало обновить мир.
- Дайте мне знать, если ситуация изменится, - сказал он и повесил трубку.
Из троих подписавшихся его больше всего заинтересовал доктор Белджам. Молекулярный
