– Да ладно тебе хохмить! – набросился Ларик на друга. – Рассказывает же человек. А ты со своими тупыми остротами...

– Остроты не могут быть тупыми. По определению. Это ты сам как-то говорил, – отвернувшись, сердито пробормотал Петич. – А рассказать можно было и раньше. Снизошел наконец до общения, видите ли... А по-моему, если тебя украли и ты сумел выбраться, то тянуть с рассказом об этом удивительном происшествии – ну никак нельзя. Нормальный человек не будет столько времени молчать.

– Это я-то ненормальный? – чуть не подпрыгнул Макс. – Да неизвестно, как бы ты повел себя на моем месте! Стал бы каждому встречному все рассказывать?

И Макс выразительно покрутил у виска пальцем. Тем же ответил ему и Петич, сопровождая жест словами:

– Ты ж на острове, Маугли! Какие же здесь «каждые встречные»? Скажи спасибо, что мы встретились! Так бы и лежал, уткнувшись мордочкой в песочек рядом со своим моторчиком, если бы мы тебя не нашли. А кстати, за что ты моторчик грохнул?

Такого напора Макс, вероятно, не ожидал. Наверное, он больше внимания обращал на Ларика, который помогал ему обрабатывать ушибы, и считал Петича таким же спокойным. А Петич уж совсем расходился. Ведь достаточно было пяти минут отсутствия контроля со стороны Ларика – и можно сказать, Петич превращался в тайфун. Или цунами – что больше подходило для местных условий? А Ларик действительно ослабил контроль. Отвлекся. И Петич продолжал, распаляясь все больше:

– С кем ты сюда приплыл? А? Плотик где? И какая скотина кокосы швыряла нам на крышу? Попугай, да? Да не получится все на попугая свалить! И Кеша, что ли, проткнул чучело ножом?

Петич тяжело дышал. Похоже было, что он только что рванул изо всех сил стометровку. Секунд этак за десять.

«Вот и хорошо, – подумал Ларик. – Выдохся. Сейчас будет поспокойнее разговаривать».

– Вот что случается из-за недосказанности. – Ларик спокойно развел руками, обращаясь к Максу. – На твоем месте даже обижаться глупо. Сам виноват. У нас тут столько тайн накопилось, а ты еще большего тумана напустил...

– Поесть бы дали, – обиженно проворчал Макс. – Нормальные спасатели сначала кормят, а потом с расспросами набрасываются.

Еда, которую ребята обнаружили в «кухонном» углу хижины, была сплошь вегетарианской. Гроздья бананов, плоды манго, ананасы, апельсины... Эта гора тропических фруктов напоминала лоток на рынке.

– Так что же мы, как обезьяны здесь питаться будем? – возмутился Петич, все же впиваясь зубами в манго.

Пальцы его при этом быстро-быстро чистили сразу несколько бананов. Что значит голод! Хоть и хотелось съесть что-нибудь посущественнее этих даров природы, но выбирать не приходилось.

Ларик заметил стоявшие в углу разнокалиберные гарпуны, какие-то совсем уж примитивные удочки.

– Вон, рыбачить будем, – кивнул он головой с набитым бананами ртом.

– Ты сырую рыбу будешь есть? – ехидно спросил Петич.

– Почему сырую? – Ларик поискал что-то глазами, потом поднял с пола котел. – Вот. А на полянке специальный очаг сложен. Не заметил?

– Заметишь тут, – проворчал Петич. – Отдохнуть спокойно не дают. То кокосы на крышу швыряют, то вдруг бессильными притворяются, спасать заставляют...

Макс дернулся, чтобы возразить на эти глупые реплики, но лишь махнул рукой. Наверное, боялся подавиться. Утолив первый голод и отдышавшись, будто проделал какую-то трудную работу, он проговорил:

– Я вас испугать хотел, понятно? Чтобы вы вызвали взрослых. Поэтому и нож воткнул в птицу, и кокосы швырял.

– И откуда силы брались? – съехидничал Петич. – А кстати, зачем было этих взрослых вызывать, если они здесь были?

– Кто? – воскликнул Макс. В его глазах застыл ужас. – Кто был здесь?

– Ну ты даешь! – хлопнул его по плечу Петич. – Перегрелся на солнышке? Не видел разве наших сопровождающих? Откуда-нибудь из своей засады разве не наблюдал? Как они нас за выстрел нечаянный отчитывали? Правда, не такой и нечаянный...

– Не видел, – искренне расстроился Макс. – Я в это время на другом конце острова был. Выстрел, конечно, слышал. Испугался. Думал, это погоня за мной, поиски.

Тут уж и Ларик не выдержал.

– Неужели нельзя по порядку все рассказать? – спросил он. – Все же запуталось! А когда ты птицу проткнул, а когда ты вообще приплыл? Что за чем следует, можешь вспомнить? Или и правда – перегрелся?

– Не перегрелся. Испугался, – признался Макс. – Потому что пришлось не на тюфяке этом плыть, а в воде, держась за него. А здесь же акулы... Волосы, по-моему, до сих пор на голове шевелятся от страха. Поэтому и путаюсь, не помню точно, как все было.

– А ты не волнуйся, успокойся, никто тебя не обидит, – не переставал ехидничать Петич.

Ну никак он не мог изменить этот дурацкий тон! Ларик даже толкнул его локтем: успокойся, мол. Видишь, дело не шуточное. Петич отмахнулся и отошел в сторонку. Принялся разглядывать нехитрые рыболовецкие снасти.

– Вообще-то времени у меня не так много... – задумчиво проговорил Макс.

– Ничего, успеешь рассказать свою историю, – не оборачиваясь, проворчал Петич. – Времени, видите ли, мало у него. А чего ж ты сразу к телефону не бросился? Чего сразу не завопил: спасайте, караул? Да попади я в такую историю, я бы орал тут как бешеный!

Ларик улыбнулся, представив, как орал бы Петич. А что, у него вполне получилось бы. И если бы он орать начал еще по дороге к острову, то распугал бы всех акул! Утонули бы от страха, а потом всплыли кверху брюхом.

– Ты, Ларион, не хихикай зря, – обрушился теперь уже на друга Петич. – Доставай трубку, давай этому похищенному. Пусть милицию вызывает. Кончилось наше приключение, чего уж там. Надо трофей сдавать.

– У меня и правда мало времени, – дрогнувшим голосом повторил Макс. – Они меня из-под земли достанут... Мне надо быстрее выбраться отсюда!

– Дошло, – покрутил пальцем у виска Петич. – Действие перегрева закончилось.

– Да хватит тебе! – оборвал друга Ларик. – Ты что, совсем ничего не понимаешь? О какой милиции ты шутки шутишь? Подкалываешь Макса... Дело ведь серьезное! И я все понял. Макс приплыл сюда, увидел нас издалека, спрятал плот и решил понаблюдать за нами. И к птице внимание привлек, и кокосами швырялся, чтобы проверить, есть ли еще на острове кто-нибудь.

Макс радостно закивал головой. Он был похож на туземца, который наконец понял, о чем говорят белые люди.

– Молодец, Ларион, все понятно объяснил этому Карлсону. А то ведь он сам не знает, что делал. Правильно? – обратился Петич к Максу.

Тот опять закивал. Петич заулыбался:

– Вот видишь, как хорошо. Не надо было и ждать твоего рассказа. Молодец, Ларион. Переводчиком будешь. С молчаливого языка, которым в совершенстве владеет наш Маугли, на человеческий.