— Ах ты, щенок, опять врать!

После серии новых издевательств Макара снова усадили на стул, и допрос продолжался. Снова звучал вкрадчивый голос Артура, и Макар повторял за ним почти все, что он говорил.

— Мы прошли вместе по висячему мосту над рекой Мзымта, потом поднялись в гору. Михаил встал на краю и начал вести себя как бесноватый, он хохотал, обзывал мою мать грязными словами. Потом побежал вдоль обрыва, по тропинке, откуда мы пришли. И вдруг исчез. Я испугался, и мы с Олегом Саловым пошли посмотреть, что случилось. Дошли до обрыва, глянули вниз, но ничего там не разглядели. Может, Миша упал и разбился, я не знаю.

Макар размазал по лицу грязь, пытаясь вытереть залитое слезами лицо. Тело его ныло, внутри все сжималось от страха новой боли и унижений.

— А мне все видится несколько иначе. Ты сказал Старченко, что он обязан отдать долг. Старченко отдавать его отказался, мотивируя тем, что у него данной суммы нет. Когда ты стал настаивать, он начал ругаться бранными словами и на тебя, и на твою мать. Потому ты разозлился и толкнул Старченко в пропасть. Он упал и разбился о скалы. Я правильно все понял? — на губах Артура зазмеилась дьявольская ухмылка, и он угрожающе надвинулся на Макара. — Ведь все так же и было, правда? А спланировал ты все это заранее.

— Да, — затравленно согласился Макар и кулем свалился со стула, потеряв сознание.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

О возбуждении уголовного дела

18 октября 20.. года, г. Сочи

Рассмотрев сообщение о преступлении — обнаружении трупа Старченко М.Г., 199… года рождения — с признаками насильственной смерти…

ПОСТАНОВИЛ:

Возбудить уголовное дело и приступить к его расследованию.

Копию постановления направить прокурору г. Сочи.

Где-то рыдала женщина. Горько, безутешно, безысходно. Так, будто оплакивала покойника. Дина отложила книжку и прислушалась. Дождь сегодня зарядил с самого утра. Мелкий, унылый, время от времени он разряжался неистовым ливнем. Он сбивал листья и ветки с деревьев и заставлял прохожих смешно скакать через лужи. А припустив сильнее, даже самых отважных загонял под любые мало-мальски пригодные укрытия.

Дине нравилось смотреть на струи дождя за окном, чувствуя себя при этом в безопасности. И только мысль, что где-то там, в «тонущем» от ливня городе, бродит ее ненаглядный муж, не давала ей получить полное удовольствие.

— О Боже, не оставь меня в милости Твоей, — глухо донеслось до нее сквозь шум дождя. — Избавь меня от врагов моих и укрепи душу мою. Спаси от творящих беззаконие, спаси от кровожадных, проклинающих не за мой грех, и за преступление не мое…

Голос женщины потонул в шуме припустившего дождя, и Дина не расслышала последние слова. Только когда дождь немного стих, Дина расслышала, что женщина снова рыдает.

— Да за что же это мне? — причитала теперь она. — Почему же выпало такое несчастье?! Боже. Дай мне силы, я не выдержу, Господи. Больно, как больно…

Горе ее было так неподдельно и искренне, что у Дины от жалости сжалось сердце. Соскочив с дивана, она приоткрыла дверь в коридор и внимательно прислушалась. Похоже, звуки доносились с правой стороны, из-за одной из дверей в конце коридора. Подслушивать было ужасно неловко, но Дина все-таки не удержалась и тихо, на цыпочках, прошла вперед. Найдя дверь, где звук был четче всего, приложила к ней ухо.

Да, совершенно неприличное действие. И Дина в другой ситуации ни за что не стала бы так поступать, но сейчас… Сейчас не могла иначе. А если этой женщине нужна срочная помощь? А вдруг она задумала самое худшее!

Бездействие в такой ситуации представлялось Дине гораздо большим грехом, чем непристойный поступок. Ведь если успеть вовремя, можно спасти человека от смерти. И это казалось Дине высшей ценностью.

Между тем плач женщины стал еще более горестным. Потом на мгновение все стихло, и раздался громкий хлопок. Дина вздрогнула, судорожно соображая, стоит ли кричать и звать на помощь или лучше самой войти, как дверь распахнулась.

На пороге стояла высокая худая женщина. Она зябко куталась в шаль, судорожно сжимая пальцы рук. Из прически, собранной в высокий пучок, выбились пряди, придавая женщине вид немного растрепанный и безумный. Впрочем, иллюзия сумасшествия тут же прошла, как только женщина заговорила.

— Кто вы? — резко спросила она Дину, и глаза ее гневно сверкнули. — Почему подслушиваете здесь?

На мгновение Дина растерялась.

— Что вы здесь делаете? Что вам нужно? — женщина повысила голос.

Дина покраснела.

— Я… В общем, я услышала рыдания и потому пришла. Я хотела помочь.

— А вам какое дело до чужой беды?!

— Но как я могу оставаться в стороне, если кому-то плохо? А вот вы бы так смогли?

Женщина вздрогнула.

— Уходите отсюда, — лицо ее исказилось гневом. — Слышите? Немедленно!

И она, не оглядываясь, быстро пошла к выходу из гостиницы. Дина недоуменно посмотрела ей вслед и, пожав плечами, поплелась к себе в номер.

Странные, противоречивые чувства охватили Дину. С одной стороны, она была уверена: плакала именно эта женщина. Покрасневший нос и воспаленные, горящие нездоровым блеском глаза были тому подтверждением. И поэтому очень хотелось поговорить и помочь. С другой — после такого резкого отпора, какой Дине дала незнакомка, глупо было бы и дальше пробовать навязываться со своей поддержкой. Все-таки избытком мазохизма Дина не страдала.

Но на душе было по-прежнему гадко.

Дина включила телевизор и попыталась отвлечься. Но шутки казались пресными, а все передачи скучными. Пощелкав пультом по всем доступным каналам, она выключила телевизор и подошла к окну.

Дождь уже стих, и по двору, покрытому лужами, прыгала маленькая девочка в ярко-красном комбинезоне. Малышка подняла с земли крупный лист платана, сбитый ветром, и пустила плавать его по самой большой луже.

В этот момент часы в холле пробили двенадцать раз, и Дина с тоской оглянулась на дверь. Марк обещал вернуться к одиннадцати, но почему-то до сих пор не появился. Да еще этот дождь, из-за которого никуда толком и не пойдешь прогуляться. Она как раз хотела отойти от окна, как заметила высокую худую фигуру своей недавней знакомой. Женщина шла по двору неуверенно и так осторожно, словно боялась споткнуться. Дине показалось, что ей плохо и она вот-вот упадет. Подойдя к густым зарослям олеандра, женщина скрылась за ними. Большая черная собака — Дина была готова поклясться, что та же самая, которую она уже видела во время экскурсии в форелевое хозяйство! — протрусила через двор и тоже скрылась в ветвях. Но не успела Дина убедить себя в том, что это просто очень похожая собака, как следом за ней прошел высокий человек в брезентовом плаще.