– Буду ждать, – улыбнулась Роза.

Я помахал ей и живо выскочил за дверь. Есликто-то из вас счел мое поведение отвратительным, он не прав. Я вовсе несобирался обманывать Розу и, естественно, более не явлюсь в клинику, но уперезрелой дамы возникло ощущение, что она понравилась посетителю, значит, ещене вышла в тираж. А такие мысли очень положительно влияют на всехпредставительниц женского пола в возрасте от пяти до ста лет.

Нужный дом оказался красивым, недавнопостроенным зданием из светло-серого кирпича. Я открыл добротную дверь инаткнулся на консьержа, скорее даже охранника, одетого в черную форму.

– К кому идете? – сухо осведомилсяон.

– К Чижовой Елене Петровне, – в тонему ответил я, понимая, что, скорей всего, направляюсь не туда.

Если Варвара живет в здании, где квартирыстоят не меньше миллиона долларов, то у нее нет необходимости выклянчиватьалименты у небогатого Ивана Павловича.

– Третий этаж, – сказалпарень, – вот лифт.

Кабина была отделана панелями из красногодерева, а когда я вознесся на нужную высоту и вышел из подъемника, то увиделбелый ковер, устилавший пол, и единственную дверь на площадке. Интересно,сколько денег местная администрация тратит на химчистку? Или за нее платятжильцы? Нет, я определенно ошибся. Варвара совершенно не похожа на девочку изобеспеченной семьи. Но все же следует поговорить с этой Еленой Петровной,другой-то Нины Чижовой в клинике имени Кладо нет. Я ткнул в звонок.

– Кто там? – незамедлительнодонеслось из домофона.

Подавив желание ответить: «Почтальон Печкин»,я громко воскликнул:

– Откройте, пожалуйста, это по поводуНины!

Дверь распахнулась, на пороге появилась рослаядевушка в полупрозрачном пеньюаре, ее глаза спокойно смотрели на меня.

– Нина? О ком идет речь?

– Сделайте одолжение, позовите ЕленуПетровну Чижову, – попросил я.

– Слушаю.

– Это вы?

– Да, – кратко ответила хозяйка.

– Вашу дочь зовут Ниной?

– У меня нет детей.

– Нина Чижова, годовалый младенец, –попытался объяснить я.

Елена помотала головой.

– Вы ошибаетесь. Я только неделю назадвышла замуж и никак не могла успеть родить. Понимаете, беременность у женщиныдлится девять месяцев!

Несмотря на то что последнюю фразу девица произнеславежливо, мне стало ясно: она откровенно издевается над незваным гостем.

– Некоторые особы, выйдя из загса,торопятся к детской коляске, которую качает нянька или бабушка, – пошел яв атаку, – невинность невесты в наше время скорее исключение.

– Вы осмелитесь повторить это в лицомоему супругу? – усмехнулась Елена. – Сразу предупреждаю, он долгиегоды занимался боксом.

– Простите, если я показался вамгрубияном, – живо сменил я линию поведения, – разрешитепредставиться… э… Владимир Оборвихвост.

Елена засмеялась и тут же сказала:

– Простите, наверное, вас обижает такаяреакция на вашу фамилию?

Я развел руками.

– Давно привык! У меня она очень редкая!

Причем настолько, что я ухитрился забыть, чтонаписано у меня в паспорте. Кажется, я перепутал, не Оборвихвост, а Вырвихвост,но этого госпоже Чижовой лучше не знать.

– Однако не в фамилии дело, я секретарьобщества «Добрая душа», мы помогаем больным детям, собираем для нихденьги, – продолжал я.

– Понимаю, – кивнула Елена, –но финансами в нашей семье ведает муж. Майкл вернется с работы около девятивечера, если спешно не улетит в командировку, его бизнес требует постоянногоприсутствия. Вам следует обратиться к моему супругу. Впрочем, если вас устроитсто долларов, я охотно дам их для несчастных инвалидов, но вам придетсяоставить чек или квитанцию.

– Вы неправильно меня поняли! Я пришел непросить деньги, а дать их!

Брови Елены поползли вверх.

– Да?

Я кивнул.

– Наше общество, как я уже говорил,оказывает помощь больным, нуждающимся в деньгах на лечение. Некоторое времяназад в «Добрую душу» обратилась мать Нины Чижовой, она представила выписку изистории болезни, девочка наблюдается в клинике имени Кладо и, увы, находится втяжелом состоянии.

– Клиника, – неожиданно воскликнулаЕлена и сделала шаг назад, – жесть! На карточке стоял штамп!

– Вы вспомнили Нину? – насторожилсяя.

Елена схватила меня за руку, втащила вприхожую, захлопнула дверь и сердито сказала:

– Какого черта ты сюда приперся?

– Девочка серьезно больна, а у Варварынет денег на лечение, вот мы и решили выделить дотацию.

– Что за Варвара? – нервно перебиламеня Елена.

– Юная девушка, школьница, она назваласьматерью девочки.

– Ерунда, – зашипела Елена, –убирайтесь прочь! Не говорите глупости!

– Может, ваш муж в курсе дела? –нажал я на болевую точку. – Я приду попозже, около десяти вечера, ок?

– Не смейте даже приближаться к нашейквартире! – воскликнула Елена.

Голос молодой женщины звучал уверенно, в немслышалось справедливое негодование, но в глазах мадам Чижовой явственно читалсястрах.

– Хорошо, – мирно согласилсяя, – поеду к нему на работу, дайте адрес офиса.

– Офигел, дурак? – Девица вмигвыпала из образа добропорядочной жены.

– Я обязан выполнить свою работу.

Елена схватила со столика изящную сумочку,вынула из нее кошелек, достала несколько ассигнаций, протянула их мне.

– Держи и уходи.

– Не могу! Просьба о помощизарегистрирована, сумма выделена, я должен ее вручить.

– Вас обманули!

– Нет, мы тщательно проверяем бумаги!Нина больна!

– И что, эта Варвара указала адрес поулице Фарфоровый Завод? – взвилась Елена.

Я торжествующе улыбнулся.