Она умоляюще глянула на меня, поднося ложку к моему рту. Кажется, она переживала за мое состояние даже больше чем я. Думаю, это было вызвано страхом. Эрл Витторио хотя бы разрешал мне самой есть и не заковывал как собаку на цепи. Я сжалилась над несчастной. Не себе, так хоть ей сделаю лучше. Я съела все до последней ложки, после чего она снова надела мне повязку на рот, но уже другую. Девушка взяла в руки поднос и, Вы не поверите, присела передо мной в реверансе, а затем, открыв спиной дверь, вышла из комнаты. Странно. Я тут пленница, меня заковывают в цепи, но при этом величают отдавая реверансы.

Джордж явился немного позже. Он был без плаща и нагрудника. В простой льняной рубахе и штанах. Он едва ли окинул меня взглядом и вышел из кабинета. По звукам снаружи я поняла, что за спиной явно не коридор. Что было впрочем логично. Ведь любые покои представляют собою не одну, а целый ансамбль комнат: спальня ванная, кабинет, гардеробная и некоторые другие, зависимо от проживающего.

Вскоре послышались женские голоса и далеко не самые приличные звуки. От чего мои догадки, что за стеной спальня перешли в разряд подтвержденных фактов. Неужели он и меня сейчас туда потащит? Точно варвары! Не удивлюсь, если у них там вообще гаремы целые, пусть учитель Ментор вроде бы и не рассказывал ни о чем подобном. Меня бросало в дрожь от одной только мысли о том, что я могу оказаться на той кровати. Мне нужно срочно что-то придумать. Что угодно лишь бы сбежать отсюда. Пусть даже на тот свет. Мои переживания прервал звук распахнутой двери где-то за спиной, после послышались женский визг. А потом Джордж стал разговаривать с кем-то.

Этот голос! Он говорил с Витторио. Вот он и по имени его называет. В их разговоре проскакиваю и я. Витторио здесь потому что ищет меня? Если выбирать из двух зол, то он была куда лучше Джорджа. Я должна подать знак, что я здесь! Стала мычать, но, кажется, меня не услышали. Тогда я решила попробовать сбить ногами вазочку, стоявшую на столике возле дивана, где я так и лежала со вчера. Тело затекло и не слушалось. Я дернулась и вместо того, чтобы сбить вазочку ногами случайно упала. Прямо на холодный мраморный пол. Лететь было невысоко, но приземляться больно. И как мое исхудавшее тело могло издать такой звук, будто свалилась не я, а мешок картошки? Ладно, пострадаю об этом потом. Хорошо было еще и то, что вовремя падения кандалы звонко стукнули по мраморному полу. Аж в ушах зазвенело.

И, о чудо! Витторио и Джордж внезапно затихли. Они точно услышали меня!

Витторио:

Я услышал какой-то подозрительный звук из соседней комнаты. А потом послышался сдавленный, едва уловимый стон, рассекавший повисшую в воздухе тишину. Дыхание перехватило. Я сразу же догадался, кто является источником звука. Это моя герцогиня. Правильно говорят: хочешь спрятать положи на видное место. В грудине все больно сжалось от осознания того, что с ней происходит сейчас за этими дверями, не говоря уже о том, что Джордж мог сделать ей ночью. Она не заслужила этого.

Ее натужный стон говорил о том, что этот нелюдь завязал бедняжке рот. В добавок я слышал, как звонко стучит металл о холодный мраморный пол. Мерзавец. Он вообще головой думает о судьбе нордорийцев и империи? Она ночью только пришла в сознание после лихорадки, а он мало того, что заковал ее, как цепную собаку, так еще и держит на полу! Вдруг она опять заболеет?! Что тогда? Ей еще носить в своем чреве наследников династии Хангвул! Ее нельзя держать в таких условиях!

Но еще больше на меня давила мысль, что она ждет спасения от меня. Ну как мысль, скорее глупая и наивная надежда. Мне почему-то хотелось верить в то, что Анна Аврора узнала мой голос и зовет именно меня. Но все мои глупые фантазии. Этого просто не могло быть — она ненавидит меня. Я помню, как она смотрела в мои глаза, как кричала проклятия в мою сторону, пока лежа в полусознании. И после этого всего… Разве она может ждать меня? Нет, Анна Аврора, которую я знал, ненавидит всех нордорийцев и я не просто не исключение, я ее главный враг.

Не прошло и нескольких секунд с момента, как послышались звуки с соседней комнаты, как я уже обнажил свой меч и ринулся в сторону двери, которая должна была привести меня к герцогине. Но голос человека, по злому року судьбы оказавшимся моим братом, остановил меня, сковав движения сильней стальных цепей. Я даже не мог вдохнуть полной грудью, будто что-то надавило на нее снаружи, но в то же время в клочья разрывало внутри.

— Зайдешь — она умрет. — как отрезал Джордж. Я не видел его лица, но даже спиной почувствовал, как скривились его губы в дьявольской усмешке. — Рядом с ней мой стражник. Уверен, услышав тебя, он уже успел приставить нож к ее тонкой шейке. Попробуешь приблизиться и забрать ее — императорская кровь прольется не по назначению.

Вот урод. Я знал Джорджа. Если он одержим какой-то идеей, то не отступиться. Нельзя было точно сказать: блефует он или нет. Но проверять не хотелось. Я боялся потерять ее, девушку, в чьих тонких жилах текли алые вестники мира для нордорийцев и причина раздора для их Эрлов. Я чувствовал, как в меня начинает вселяться вся первобытная кровожадность и жестокость, которые только есть в этом мире. Мне вдруг резко стало наплевать на законы. В долю секунды, после сказанных им слов, я перевел свой хищный взгляд на брата и меня будто осенило. Момент, который может быть больше никогда не представится. Он стоит передо мной без оружия, в одном только одеяле, висевшем на его поясе, и с бокалом рома в руках. Я должен воспользоваться этим. Но он снова опередил меня, по новой пригвоздив к мраморным полам этого злосчастного дворца. Будто предугадал, что я хочу сделать.

— Даже не думай. Убьешь меня — она умрет вместе со мной. Ты же всегда хорошо учился, Ттори, а такое просто правило никак не запомнишь, — сказал он и запил свою фразу бокалом.

«Ттори»… Как гадко он выделил это слово. Сокращение от мое имени. Так меня ласково называла мать. Да он просто издевался надо мной. Я был загнан в ловушку. Боялся сделать неверный шаг, принять не то решение. Меня буквально парализовал страх потерять герцогиню. Я не знал, что мне делать и как быть. Изнутри меня распирало от злости и ненависти, но я буквально не мог пошевелиться. Чего нельзя было сказать про Джорджа. Он был вполне себе расслаблен, будто ничего не случилось и даже снизошел до того, чтобы дать мне совет о том, что делать, хоть я его и не просил.

— Пошел вон отсюда. — по-хозяйски произнес он, но я пропустил мимо это унизительное обращение, — Увидимся на закате. Ты всегда был умным мальчиком, Ттори, ты примешь правильное решение.

Он прошипел это подобно змею, но да… Он прав. Мне лучше уйти или я сейчас сгоряча могу натворить непоправимые вещи. Никогда не отличался особой сдержанностью. Если бы не внезапная смерть старшего брата, то я был бы еще тот сорви голова. Но титул первого наследника сдавливает меня в тиски. Я не имею права на ошибки. А принимать решения сгоряча — это всегда ошибка.

Я глубоко вдохнул через нос, пытаясь вернуть над собой контроль. Мои ноздри раздулись как у дракона, не меньше. Я будто пытался поглотить весь воздух в этой комнате. Может хоть ему не достанется и он умрет от удушья? Но эта тварь стояла на месте. Он чувствовал себя хорошо. Его, кажется, даже забавляла эта ситуация. Я трудом заставил сложить меч в ножны, хоть его лезвие жаждало крови моего брата. Простите меня, матушка, но я хочу убить Вашего сына. Увы, я не могу сделать это сейчас и не знаю смогу ли когда-либо. В данный момент мне не остается ничего, кроме как выйти на негнущихся ногах за пределы покоев Джорджа. Поэтому я с тяжелым сердцем покидаю их, судорожно пытаясь подсчитать в голове, сколько часов у меня осталось до битвы.