— Ну что ты городишь, Селина, — раздраженно возразил Шон. — Я бы с удовольствием взял на эту роль Лору, но актриса из нее, ты уж извини, никудышная…

— Никудышная?! — возмутилась Селина. — Да что ты себе позволяешь?!

— Я сказал — актриса. Это вовсе не означает, что она никудышный человек… В конце концов, — примирительно добавил Шон, — я могу предложить ей эпизодическую роль… С ней она справится.

— Ты что — издеваешься?! — вспыхнула Селина. — Моя мать — в каком-то эпизоде? Ну уж нет! И даже не вздумай ей это предлагать — ты ее оскорбишь.

— Не знал, что играть в эпизодах — оскорбительно, — мрачно отозвался Шон. — Во всяком случае для тех, у кого нет никакого актерского опыта…

— Не понимаю, зачем ты приехал? — снова сменив гнев на холодность, поинтересовалась Селина. — Чтобы оскорблять мою мать?

— Чтобы спокойно поговорить с тобой. Теперь я понимаю, что это невозможно.

Шон вышел из-за стола, поправил шарф и направился к выходу из гостиной. Селина взбесила его, и он чувствовал, что нескоро придет в себя. Но самым обидным было то, что совсем недавно он вышел от Патрика Кабоди и даже почувствовал себя немного лучше. А теперь — все напрасно, хоть снова беги к психоаналитику…

Селина даже не поднялась, чтобы проводить его. Шон вышел на улицу, нырнул в машину и приказал Вилли ехать домой.

Дома его ожидал очередной сюрприз: в гостиной, прихлебывая свой любимый зеленый чай с мелиссой, сидела его мать, Лидия Милано.

— Мама? — удивленно пробормотал Шон.

— А что, я стала похожа на бабушку? — ехидно поинтересовалась Лидия. — Вообще-то, я предупредила Грэйс, что заеду.

— Ты не уточнила, когда… — Шон попытался взять себя в руки и улыбнуться матери, но Лидия сразу же заметила, что улыбка сына выглядит неестественно.

— Вижу, ты очень рад моему визиту… — огорченно констатировала она. — Иногда мне кажется, что ты готов терпеть меня только в Рождественские праздники. Да и то один день, не больше…

— Мама… — Лидия добилась своего — Шон снова чувствовал себя виноватым. — Ну что ты говоришь… Конечно, я рад тому, что ты приехала. Просто перед отъездом появилось так много проблем…

— Проблем? Каких проблем? — оживилась Лидия.

Шон немедленно понял свою ошибку: Лидия Милано обожала решать проблемы сына. Теперь она оседлает своего любимого конька и не отстанет от Шона, пока не выяснит все причины его беспокойства…

Решив умолчать о главном, Шон ограничился пересказом своих мелких неудач: ему пришлось долго искать актрису на одну из ключевых ролей, у него вышла размолвка с актером, который рассчитывал на роль, но в итоге не получил ее, и наконец он беспокоился, как бы информация о городке, в котором будет сниматься фильм, не просочилась в прессу… Но даже эти причины для беспокойства Шон смягчил настолько, насколько это было возможно.

Разумеется, он ни словом не обмолвился матери о письмах, которые получал уже не первый год. Если бы Лидия Милано о них узнала, то подняла бы на ноги весь город, чтобы отыскать порядком надоевшего сыну анонима.

— Надеюсь, ты принимаешь лекарства? — поинтересовалась Лидия.

— Разумеется, мама.

— А что тебе выписывает доктор Кабоди?

— Думаю, это не тот вопрос, который нам стоит с тобой обсуждать, — спокойно ответил Шон.

— Хм… — недовольно покосилась на него мать. — До сих пор не могу понять, почему ты не обратился к специалисту, которого я для тебя нашла. Конечно, покойный доктор Тавихэм был лучшим, но что же делать, если теперь его с нами нет…

— Да, доктор Тавихэм был прекрасным психоаналитиком, — согласился Шон, пользуясь возможностью хоть в чем-то согласиться с матерью. — Очень жаль, что его не стало…

— А где твой ужасный зверь? — полюбопытствовала Лидия. — Растаскивает твой гардероб и прячет под ковер?

— Твинс — вовсе не ужасный, — обиделся за питомца Шон. — Не наговаривай на него, он ничего не растаскивает.

— А как же моя золотая брошь, которую он спрятал у тебя под диваном?

— Иногда он может утащить что-то маленькое и блестящее. У всех есть свои недостатки…

— У твоего Твинса их чересчур много. Он наверняка воняет. Все хорьки вонючие.

— Он не воняет, мама. Хорьки очень чистоплотные животные. Они постоянно чистят свою шерсть.

— Выглядит это так, словно он ищет у себя блох. Надеюсь, он не блохастый?

— Нет, не блохастый, мама.

— Между прочим, у твоего отца была аллергия на шерсть, — напомнила Лидия и предостерегла сына: — Смотри, как бы и у тебя не началась…

— Если еще не началась, то уже не начнется, — возразил Шон.

— Бывали случаи…

— Не надо, мама, — поспешил перебить ее Шон. — Ты ведь знаешь, что я мнительный. Зачем провоцируешь?

— Я не провоцирую, а предупреждаю. Я пытаюсь тебя предостеречь. Мне кажется, это нормальное поведение матери…

— Я — мать, а мать никогда не посоветует и не сделает плохого своему ребенку… — механически процитировал Шон.

— Ты издеваешься? — недовольно поинтересовалась Лидия.

Ну вот, и она туда же… — мелькнуло у Шона. Я даже не пытаюсь издеваться — так почему же они об этом твердят?

Джун заглянула в автомастерскую, но Кима Доджеса на рабочем месте не застала.

— Эй, Фрэдди, — окликнула она помощника Кима, — а куда Ким подевался?

— Ему позвонили, — высунув голову из-под машины, отозвался Фрэдди. — Он в офисе, говорит по телефону. Подожди его здесь, он скоро будет.

— А-а, — протянула Джун и направилась к лестнице, ведущей в маленькую комнатушку с компьютером и телефоном, которую Ким и Фрэдди почему-то гордо именовали «офисом». — Я, пожалуй, поднимусь к нему.

Фрэдди хотел что-то возразить, а потом махнул рукой и снова скрылся под машиной. Джун поднялась по лестнице. Дверь в комнату была открыта, а Ким говорил довольно громко, так что Джун хорошо расслышала его слова, которые сразу показались ей подозрительными. Речь шла о какой-то машине, из-за которой у Кима почему-то могли возникнуть проблемы.

Джун не любила подслушивать, но слова Кима ее насторожили. Пользуясь тем, что Ким ее не видит, она замерла возле двери, прислушавшись к разговору.

— Послушай-ка, Майерс, — раздраженно обратился Ким к собеседнику на другом конце провода, — мы не о том с тобой договаривались. Я обещал заменить на тачке номера и перекрасить ее. И за возню с заменой бампера ты мне не заплатил. Так что если клиент недоволен, обижайся на себя. Что-то мне подсказывает, что бабки ты зажулил, а теперь хочешь на халяву получить ремонт. Так не бывает, Майерс… И потом, ты знаешь, что за эти тачки платят по другому курсу. Те бабки, что ты мне дал, платят за ремонт обычных машин… Нет, Майерс, не в два раза, а в три… А ты накинул мне какую-то мелочь… Хочешь и дальше со мной работать, не жмотничай. Я своей головой за такие бабки рисковать не стану…