сопровождении трех собачек. Кристиану пришлось ухватиться за стол, сердце так сильно билось, что ему померещилось — Маргаритка может услышать. Когда кто-нибудь смотрел на нее, а такое, по наблюдению Кристиана, случалось лишь изредка, лицо ее приобретало замкнутое выражение, словно она хотела оказаться где угодно, только не здесь. Кристиан рассмотрел уголок книжки, высунувшийся из кармана ее лазурного платья, что придавало наряду домашний вид, несмотря на пышные оборки, сборки, банты и бриллианты. Наряд, в который ее впихнули, совершенно не понимая, что он ей не к лицу. Не подходила и корона. Чересчур уж тяжелая и разукрашенная. У Маргаритки был такой вид, словно ее силком притащили на праздник, который ей ни капельки не нравился. Однако быть так близко к ней после того, как столь долго видел ее через подзорную трубу! И что имел в виду Хейс, описывая ее простушкой? Кожа гладкая, глаза сияют и светятся любопытством, волосы блестящие — да она красива и весь сказ. Его прекрасная недосягаемая принцесса.

Маргаритка сидела в одиночестве на другом конце стола, подперев подбородок рукой. Сначала собачки вертелись вокруг тяжелых складок ее юбок, пока сотрапезники, щедро поглощая проворно разливаемое Кристианом вино, не начали бросать кусочки пищи на пол. Тогда собачки устроили пастбище под столом, подчищая все. Кристиан невольно подумал, что Вул с Катой наслаждались бы такой возможностью. И спасибо книге хороших манер Эдрика — Кристиан знал, что собакам полагается оставлять лакомые кусочки.

Принц Киприан умышлено кидал кусочки жареного мяса под стол, когда знал, что Маргаритка видит, а потом наблюдал, как собаки проглатывают их. Кристиан с трудом сохранял беспристрастность к любителю собак, даже когда не хотел, чтобы ему понравился кто-то из поклонников Маргаритки. Он посмотрел на сэра Магнуса, проявляет ли тот интерес к питомцам Маргаритки. Но сэр Магнус на них даже не смотрел. Впрочем, и на Маргаритку тоже. Он сосредоточился на выложенных в ряд столовых приборах у своей тарелки и, озадаченно нахмурившись, растерянно брал то одну вилку, то другую. Кристиан мог бы подсказать ему, что для устриц предназначена вон та маленькая с тремя зубцами.

Сэр Магнус не уронил нарочно ни одного куска мяса. Вообще-то, он едва притронулся к еде. Кристиан заметил, что у сэра Магнуса под столом трясутся коленки. Было ясно, что парень не чувствует под ногами дна и слишком сильно старается. А Кристиан подозревал, что при таких обстоятельствах может случиться всякое.

Лишь он один заметил, что принц Киприан нарочно уронил кусочек мяса на носок туфли сэра Магнуса. Потому ничуточки не удивился, когда одна из собачек вонзила зубы в изящную ступню поклонника. В испуге Магнус непроизвольно вскочил со стула и швырнул ногой маленькое создание через весь зал.

Маргаритка вскрикнула и вскочила на ноги.

— Ого, хороший бросок! — крикнул один из придворных Магнусу. — Хотя вряд ли благородный.

Недолго думая, Кристиан бросился к собачке и подхватил ее за долю секунды до того, как подоспела принцесса. Не смея дышать от такой близости к Маргаритке, Кристиан молча вручил ей заливающуюся лаем псину. Их руки соприкоснулись сквозь густой мех и глаза встретились.

Кристиан почувствовал, словно залпом выпил пару бокалов «Шато Муттон де Ротшильд 47», которым только что поил гостей.

— О, боже, — прошептала принцесса Маргаритка. Потом, убаюкивая повизгивающую собачку, повернулась и позвала: — Флопси! Мопси! — Остальные собачки подбежали к ней, и вся маленькая свита тронулась из зала.

Королева Олимпия встала с места и закричала:

— Маргаритка! А ну вернись!

Фенли поднял головку и оскалил острые зубы, как бы повторяя приказ королевы Олимпии.

Маргаритка, выпрямив напряженную спину, продолжала идти. Она попыталась хлопнуть за собой высокими дверями, однако два величавых лакея подхватили створки до того, как они с треском сомкнулись. Маргаритка спешно кинулась вверх по лестнице в сопровождении питомцев.

Кристиан невольно залюбовался, как она с силой толкнула тяжелые двери, пока держала расстроенное животное.

— Что? — спросил король Суитберт. — Что случилось с Маргариткой?

Никто не обратил на него внимания.

— Послушай, старина, — обратился к сэру Магнусу самодовольный принц Киприан, — думаешь, твоему сватовству к принцессе это поспособствует?

— Это вышло нечаянно, — пробормотал несчастный сэр Магнус. — Маленький чертенок напугал меня. Никогда не любил собак.

— Ну, дело сделано, — с тайным злорадством заметил принц Киприан. — Нечаянно или нет, мне интересно, как ты можешь загладить вину. Я совершенно уверен, что она приметила, как я щедро кормил маленьких… чертенят, как ты метко окрестил их. А ты знал, что она вырастила их после смерти их матери? Кормила их из детского рожка каждый четыре часа, как я слышал. Любит их как собственных детишек.

— Я этого не знал, — горестно заметил сэр Магнус. Потом расправил плечи, приняв более мужественный вид, хотя Кристиан видел, как под столом у него все еще трясутся коленки. — Я уверен, что смогу объяснить принцессе, что произошло.

Кристиан больше не благоволил самодовольному и коварному принцу Киприану. Однако и не испытывал симпатии к сэру Магнусу, который хотя казался довольно безвредным, но и близко не подходил Маргаритке ни по духу, ни по разуму или отваге. Если честно, ему вообще претило думать, что Маргаритка выйдет замуж за кого-то. От этой мысли сердце пронзала острая боль.

Маргаритка никак не возвращалась в столовую, хотя королева несколько раз посылала слуг позвать ее. Король продолжал спрашивать, что случилось, но никто ему так и не объяснил. Киприан и Магнус остаток обеда обменивались подозрительными взглядами, а остальные гости так буянили, что ко времени десерта уже состоялись пять драк, три угрозы дуэли и одна разорванная помолвка. Кристиан засомневался, такая уж ли хорошая идея подавать пять разных марок вин к обеду. Ему было интересно, куда и зачем ушла Маргаритка. Он мог поклясться, что сейчас ей не помешала бы помощь лучшего друга.

Было поздно, когда обед завершился, комедианты свернули свои фокусы, танцы и пение мадригалов, и гости, пошатываясь, разбрелись по своим постелям.

Кристиан с другими слугами остался убрать беспорядок, устроенный в столовой зале — пролитое вино, разбросанная ореховая скорлупа, упавшая посуда, забытые носовые платки, вуали, шали и невесть откуда взявшаяся искусственная деревянная челюсть. Кристиан знал, что если бы этим людям пришлось убирать за собой хоть одну неделю, то они приучились бы к опрятности. Даже он научился убирать грязь, когда мастерил свои штуковины. Когда за тебя все делают, это не идет на пользу развития личности.

Когда Кристиан наконец добрался до постели на сеновале в конюшне, то так устал душой и телом, что вырубился, как бревно, — так сказал бы Эдрик. Последнее воспоминание перед тем, как