– Значит, я не в мамочку, а в папочку, – буркнул Георгий.

– Ну, беда, коли так, – сухо ответила баба Саша. – Недовелось познакомиться, о чем искренне сожалею…

Ах, не знала, не знала Александра Константиновна, что спапочкой его она была знакома, виделась с ним, пусть и единожды, но все ж такивиделась… Не знала, да и ну что ж, оно и к лучшему, ведь чего не знаешь, то неболит!

– Беда, коли и он был такой же, – насмешливо продолжала она.– С нетерпением сердца.

– Это как? – удивился Георгий.

– Это роман такой есть у Стефана Цвейга, – пояснила бабаСаша, которая, такое впечатление, читала все на свете книги. – «Ungeduld desHerzens», «Нетерпение сердца». Про жалостливых людей.

– Вроде меня, что ли? – подозрительно спросил Георгий.

– Вот-вот, вроде тебя. Про таких, которые с жалости невестьчего готовы наобещать, а как до дела дойдет… Нет, они, может, обещания и ненарушат, да только счастья от того никому не будет, ни им, ни кому-то другому!

Да уж, кому бы могло быть счастье, если бы Георгий женилсяна какой-нибудь малярке из рабочего общежития? Правда, и сами Аксаковы небольно-то бояре и дворяне, вот разве что уж совсем во глубине веков, но все жекакая-никакая, а интеллигентная семья. На Георгия столько надежд возлагается, сума сойти! Поэтому лучше не истязать родных всякими неожиданностями вродемезальянса. А чтобы невзначай не залететь в неприятную ситуацию, Георгий большек девкам-маляркам не ходил. И в другие общаги, куда время от времени продолжализазывать его Валерка с Юркой, – тоже ни-ни, ни ногой. То, что у них с Заейслучилось, сказать правду, на него никакого впечатления не произвело. Так себе…мимолетная приятность. Стоит ли ради нее влипать в разные нечистоплотныеистории? Нет, не стоит. Вообще физическое влечение – вещь не столь ужизнурительная и вполне преодолимая. Спорт – отличный помощник. Пару лишнихкилометров сделаешь во время утренней пробежки по Откосу – и как рукой снимаетмысли о всяких глупостях. А тот, кто уверяет, будто без баб жить не может,просто врет и выставляется, цену себе набивает. Ишь, Казановы энские… Духдолжен главенствовать над плотью! То, о чем пишут в стихах, – поэтическаягипербола, метафора и все такое. А на самом деле…

Переживаемо, честное слово, все вполне переживаемо! И,главное, сохраняешь уважение к себе и к женщине как к человеку. Ведь еслипользоваться ею как товаром, деньги за это платить, – значит, унижать,оскорблять ее человеческое достоинство. А уж когда потребление женщиныпоставлено на поток, так и вообще страшно! С подобным надо бороться. Каленымжелезом выжигать.

Такой точки зрения (во всяком случае, на словах)придерживались все активисты «Комсомольского прожектора», которые шли сейчас поулицам Сормова. Путь они держали в один из неприметных проулочков, гдеобосновался… самый настоящий публичный дом. По слухам, там все было как «уМопассана»: комнаты сдавались за деньги, девушки – тоже. Кто завел этот дом,кто там, так сказать, служил – о том толковых сведений в «Комсомольскомпрожекторе» не имелось. Однако, по тем же слухам, таким образом подрабатывалине местные, сормовские девицы (этих здесь не держали, просты больно!), нодевушки из очень неплохих семей, с образованием, из них некоторые – студентки.И даже якобы дочки весьма высокопоставленных родителей, из руководящих органов.Чего ищут обкомовские кралечки – денег, или острых ощущений, или того идругого, – сие тоже никому не было ведомо. Вообще тут все было туманно, ведьсведения о публичном доме «Комсомольский прожектор» получил из анонимки.

Неизвестный доброжелатель (или недоброжелатель, уж какпосмотреть!) сообщал, что сормовской милиции о существовании «непотребногозаведения» давно известно, но поскольку его услугами пользуются отнюдь нерабочие «Красного Сормова», а приезжают зажиточные товарищи из Верхней частигорода (которая всегда считалась более привилегированным местом по сравнению сЗаречной частью, тем паче – с рабочим Сормовом!), то начальник райотдела хорошополучает на лапу, вот и молчит в тряпку. Возможно, ментам тоже перепадает отлюбезных красоток, а возможно, их роль чисто охранная. Поэтому гражданам,возмущенным творимым непотребством, нет смысла обращаться к милиции. Уничтожитьсие позорное заведение можно только одним способом: выставить его на публичноеосмеяние. Вытащить его, так сказать, за ушко – да на солнышко! А кто может этосделать лучше, чем «Комсомольский прожектор», который борется со всякиминедостатками в быту…

«Комсомольский прожектор» был не только университетскойстуденческой многотиражкой, известной в городе. Так же называлась инициативнаягруппа старшекурсников почти со всех факультетов, которые поставили себезадачу: избавить молодежные организации от демагогии, ничегонеделания,болтологии, придать новый, действенный смысл их существованию. Прежде всего онинамеревались изменить комсомол.

– Что такое на сейчас комсомол? – вещал Николай Лесной срадиофака (факультет считался самым прогрессивным в Энском универе). – В нашевремя – организация, забывшая боевые традиции прошлого, скованная инфантилизмомпо рукам и ногам, безынициативная, бездеятельная. Лозунг «Партия сказала –надо, комсомол ответил – есть!» звучит, конечно, классно, но мы выглядим в этойситуации просто как управляемые роботы. А мы молоды, сильны, в конце концов,именно нам в скором времени придется отвечать за судьбу страны. И за что же мысможем отвечать, если приучимся работать только под диктовку, мыслить чужимимыслями, говорить чужими словами, совершать чужие поступки?

– Ага, роботы решили бунтовать? – хмыкнул ВалеркаКрамаренко. – Опасная штука. Поопасней, чем у Чапека!

– А кто такой Чапек? – спросил простодушный великан ЕгорМалышев с физвоса. – Он с какого факультета?

– Сила есть, ума не надо, – засмеялся Валерий. – Эх ты, дитяприроды! Карел Чапек, чешский писатель, в двадцать первом году придумалроботов.

– Да ты что? – изумился Егор. – А я думал, их наши ученыепридумали… Мы же первыми послали корабли в космос, значит, и роботов мыпридумали. Ты чего-то напутал, Валерка!

Валерка возвел очи горе?.

– Ну точно, дитя природы… – вздохнул он тихо.

Но Егор услышал и покраснел. И в который раз ругнул себя зато, что ляпнул, не подумавши. Нет, ну правда, что он со своим физвосом вечносуется в споры гуманитариев или физиков?

– Между прочим, – ехидно сказал Георгий, – насчет Чапека какпервоизобретателя роботов – вопрос спорный. Ты слышал про Голема, глиняногочеловека, которого оживлял бумажный свиток, исписанный каббалистическимизаклинаниями и положенный ему в голову?

– Но это же совсем не то! – воскликнул Валерий.