Ясидел впалате уВеры иЛеры, пока полицейские снимали отпечатки, искали улики ибрали свидетельские показания. Когда суета поутихла, комне зашёл Коромыслов, попрощался инапоследок сказал:

—Знаешь, кто быникрышевал эту ферму, онсовершенно точно хочет остаться неизвестным,— сержант секунду помолчал идобавил:— Мне бынехотелось быть его врагом.

—Как тысчитаешь, что будет сэтими пациентами?

—Ничего хорошего,— оннахмурился.— Мывыставили охрану. Она будет патрулировать этаж, пока невыпишется последний больной, ноунас нехватит людей, чтобы приставить полицейского ккаждому пациенту. Нехочу накаркать, номне кажется, что через пару недель внашем районе будет всплеск преступности. Если точнее— убийств, которые станут висяками. Невпутывайся вэто.

Дверь тихо закрылась заего спиной. Вера— теперь, когда девушек отмыли, ямог различать ихпоцвету волос,— которая всё это время притворялась спящей, открыла глаза ивнимательно наменя посмотрела.

—Тыпришёл,— едва слышно произнесла она.

—Да,— яподвинул стул иуселся.— Как твоё состояние? Тыспособна разговаривать?

—Способна,— Вера вздохнула.— Ядавно несплю. Меня разбудили сирены.

—Буду говорить честно,— яоткинулся наспинку стула исложил руки нагруди.— Во-первых, яубедился, что просто так вас неотпустят. Покушение— лучшее тому доказательство. Во-вторых, мне нужны гарантии, что выменя непредадите. Снова. Сегодня выбоитесь своих бывших работодателей, азавтра они предложат вам хорошую цену ивывонзите мне нож вспину.

—Нет!— воскликнула Вера итут жезакашлялась, повторила уже гораздо тише:— Нет.

—Мне нужны гарантии. Ида, бесплатно вас кормить исодержать тоже несобираюсь,— яговорил жёстко иультимативно.— Единственный выход, который явижу,— тыитвоя сестра дадите мне вассальную нерушимую клятву. Потвоим глазам вижу, тыпонимаешь, что это означает. Выпросто несможете причинить мне вред, нисловом, ниделом. Аесли попытаетесь, тоумрёте наместе.

—Акак мыбудем отрабатывать еду исодержание?— спросила Вера и, потянувшись, положила ладонь мне наколено, робко погладила.— Яготова внести залог, только вид уменя неприглядный…

Язакрыл глаза, глубоко вдохнул ивыдохнул, аккуратно взял еёруку ипереложил накровать, накрыл одеялом. Вера несомневалась, что человек, укоторого она попросила укрытия, способен измести воспользоваться еёискалеченным телом. Янепринял это насвой счёт— просто девушки были загнаны вугол иабсолютно отчаялись, они были готовы навсё, только чтобы выжить. Это было ещё одним доказательством, что они неврут инеиграют надва лагеря.

—Выстанете моими личными секретарями,— сообщил я, иВера соблегчением всхлипнула.— Будете контролировать строительство особняка, развитие деревни, торговлю сКраснодаром… Тызря так успокоилась, наваши плечи ляжет всё, чем янесмогу вплотную заниматься, пока обучаюсь вАкадемии Романовых.

—Хорошо, хорошо…— срадостью согласилась Вера.

Поток еёблагодарностей прервал телефонный звонок. Явытащи смартфон иответил.— Марк, директор велел тебе позвонить исказать, чтобы тыобязательно вернулся завтра вАкадемию! Вечером приезжает какая-то важная делегация!***

Академия Романовых, три часа дня, ректорат.

Виктор Викторович запечатал дверь магией иповесил магический непроницаемый купол, чтобы защититься отчужих любопытных ушей. Онбыл вбешенстве— впреподавательском составе завелась крыса. Кто-то доложил вышестоящему начальству опредсказаниях Анны Викторовны— точнее, ободном конкретном, огорящей Москве. Почему это случилось⁈ Онжеделал всё возможное, чтобы этого недопустить! УАнны Викторовны было мало учебных часов, она почти никогда непоявлялась налюдях, адаже если ипоявлялась, тоВиктор Викторович всегда старался быть рядом, чтобы вовремя увести еёпрочь. Онстарательно проверял всех преподавателей имгновенно увольнял тех, кто казался ему неблагонадёжным.

—Продажная тварь!— проревел Виктор Викторович ишвырнул сноп молний вогромный дорогущий плазменный телевизор, висящий настене. Напол сгрустным звоном посыпались осколки. Анна Викторовна, которая забилась вугол дивана истревогой наблюдала забратом, вздрогнула отего крика. Нотот необратил наэто внимания иразбил стол пополам.— Кто эта продажная тварь⁈

Все преподаватели Академии Романовых знали или догадывались ощекотливой ситуации Анны Викторовны. Они помогали поддерживать репутацию директорской сестры как заурядной юродивой, которая возомнила себя великой предсказательницей инесмогла справиться ссуровой реальностью. Чокнутая, нобезобидная дамочка, что снеё взять? АВиктор Викторович— хороший изаботливый брат, онпросто несмог отправить еёвдом сумасшедших, пристроил для вида вАкадемию, чтобы держать под боком. Эта легенда работала уже много лет, носегодня…

—Ненавижу!— Виктор Викторович рухнул вкресло изажмурился, яростно вцепившись вподоконник. Золотые волосы разметались поподголовнику. Ондосих пор помнил, как двадцать семь лет назад люди вчёрных костюмах вломились кним дом, вырубили сопротивляющегося отца иувели ихмать, даже непозволив ейпоцеловать плачущих детей напрощание. Виктору Викторовичу было пять лет, Анне Викторовне— всего три года.— Непозволю, непозволю, непозволю!

—Витя, всё жехорошо,— робко прошептала Анна Викторовна.— Ну, подумаешь, проверят, порасспрашивают…

—Заткнись, дура!— всердцах прокричал еёбрат.— Если бытыдержала язык зазубами, если быневысовывалась…

Оносёкся, когда пощекам Анны Викторовны покатились слёзы, иприкусил нижнюю губу, чтобы несказать ещё какую-нибудь грубость, окоторой пожалеет. Слегка успокоившись, Виктор Викторович поднялся, подошёл ксестре иосторожно обнял еёзаплечи.

—Прости меня,— попросил он.— Яочень боюсь тебя потерять.

—Может, так будет клучшему,— Анна Викторовна вытерла мокрое лицо ишмыгнула носом.— Витя, ясильно устала. Сдвадцати лет жить взаперти, постоянно скрываться. Пожалуйста, отпусти меня. Почему тырешил, что там мне причинят вред? Может, я, наконец, принесу хоть какую-то пользу.

—Низачто. Тыостанешься вАкадемии,— отрезал Виктор Викторович, унего уже был план. Онзнал, как отвлечь внимание отсестры.— Носперва нужно вычислить крысу. Ктебе неприходили видения? Может, укого-то изпреподавателей проблемы, онвлез вдолги ипоэтому продался Психотроникам? Должно жебыть хоть что-то…— онзадумчиво уставился встену, поглаживая сестру поплечу.— Погоди-ка… Два раза, когда тыкричала огорящей Москве, поблизости был Ломоносов. Ачто если…

Онвскочил, нервно зачесал волосы назад инесколько раз прошёлся взад-вперёд покомнате под взволнованным взглядом сестры. Всё сходилось. Виктор Викторович понимал, что ухватился заэту версию, потому что она была очень удобной. Ведь тогда получалось, что оннесовершал ошибок иникто изпреподавателей небыл крысой. Ктому же… Теперь Виктор Викторович соспокойной душой мог заткнуть совесть, которая безостановочно грызла его последние пару часов. Дело втом, что онсобирался подсунуть Психотроникам… замену. Студентку-первокурсницу Марию Кошкину, подружку Ломоносова. Что ж, это будет вполне честно, ведь парень едва незабрал унего сестру.