«Лягушки-квакушки,

Зеленые подушки,

Что под дождиком сидите

И от холода дрожите?

Так от холода дрожите,

Что и квакать не хотите». —

«Потому-то мы дрожим,

Что без зонтика сидим». —

«Так скорее зонт купите

И сидите, не дрожите». —

«Мы б его купили,

Только

Денег нет у нас нисколько,

А без денег ни за что

Зонтик нам не даст никто.

Потому-то,

Оттого-то

Даже квакать неохота».

Дождь между тем припустил сильней. А всем известно, что у промокшего человека не слишком сухо и уютно на душе. Поэтому друзья, вначале безобидно препиравшиеся, вскоре не на шутку разругались.

— Мне кажется, сэр, что калоши следовало искать не здесь, а в обувном магазине мистера Уильяма Пипа! — язвительно восклицал Пэн Трикитак.

— А вам, сэр, только бы пудинги печь да стишки сочинять! — мрачно огрызался эсквайр.

— А вам, сэр, следовало бы сделать марш-бросок в собственный огород, который зарос чертополохом… — кричал Пэн.

Лорд Сэм Уайт, сидя между ними, то приподнимал, то опускал уши. Дело вот-вот грозило дойти до потасовки. И вдруг раздался выстрел. И наступила тишина.

— Это вы, сэр… своей… мухобойкой? — шепотом спросил Пэн. У эсквайра от страха побледнел нос.

И тут из камышей прямо к друзьям вышли БОЛЬ-ШУ-ЩИЕ БО-ЛОТ-НЫЕ СА-ПО-ГИ! А в них стоял высоченный, длинноногий, как цапля, мистер Чарльз Уильям Буль! В руках он держал ружье, а на поясе у него висел охотничий ягдташ.

— Хеллоу, джентльмены! — крикнул он.

— Хеллоу, Буль! — крикнули джентльмены. — Наконец-то мы нашли вас, сэр! Мы пришли навестить вас, сэр!

— Меня? — очень удивился Буль. — А вы разве не знаете, джентльмены, что на осенне-зимний сезон я перебираюсь в город, где ждет меня драгоценная миссис Буль? И разве не вчера мы с эсквайром битый час беседовали о политике возле овощной лавки, куда меня послала за спаржей и репой миссис Буль?

— А что вы здесь делаете в таком случае? — спросил совсем сбитый с толку Трикитак.

— Охочусь, — сказал Буль. — Спасибо, вы своими криками распугали диких уток, они поднялись в воздух, и я подстрелил трех. Если бы вы знали, джентльмены, какое жаркое делает миссис Буль из диких уток!

— В таком случае, сэр, не случалось ли вам встречать поблизости ГУЛЯЮЩИЕ КАЛОШИ? — спросил эсквайр.

— А, это мои старые калоши, — небрежно ответил мистер Буль. — Видите ли, мне миссис Буль купила на ярмарке вот эти прекрасные болотные сапоги, а старые калоши я отдал лягушкам. Пусть разъезжают…

И славный охотник помог друзьям выбраться на тропинку. Он бросил свой сапог Трикитаку, а сам стоял на одной ноге, поджав, как цапля, другую ногу в прекрасном охотничьем носке с оранжевым мыском и зеленой пяткой, который связала ему несравненная миссис Буль. Потом в этом же сапоге переправился на берег эсквайр. А Лорд Сэм Уайт приплыл, держа в зубах зонтик и пустую корзинку.

— Вы, должно быть, проголодались, джентльмены? — спросил мистер Буль. — Я приглашаю вас к себе на обед. Если миссис Буль позволит.

— Мы с удовольствием принимаем ваше предложение! — закричали хором Трикитак и Смит. И отправились в гости к знаменитому и славному охотнику.

А вечером они опять сидели в гостиной Трикитака и смотрели, как огонь весело пляшет в камине.

— И все-таки я не понимаю! — воскликнул Пэн. — Почему Буль не может жить в городе круглый год, как все люди? У меня это в голове НЕ УКЛАДЫВАЕТСЯ!

— Сложите вчетверо — уложится… — ответил ему эсквайр. — Какой вы недогадливый, сэр! Неужели вы не поняли, что с наступлением весны Буль готов бежать от своей несравненной миссис куда глаза глядят, даже на болота!

Они оба покачали головами и вновь устремили задумчивые взгляды на огонь в камине.

Как Трикитак пытался уснуть

Проснулся ночью Трикитак,

И, боже, что он слышит —

Скрипит над головой чердак,

И дождь стучит по крыше.

Тогда сказал себе он так:

«Чтобы я смог уснуть,

Необходимо мне чердак

Убрать куда-нибудь.

Убрать, пока еще темно,

Чердак и крышу заодно».

И вот, уже забыв про сон

И ничего не слыша,

Стропила спиливает он

И скатывает крышу.

Работа эта нелегка,

Известно всем, — и все же

Остался дом без чердака,

Да и без крыши тоже.

А Трикитак легко вздохнул,

Спустившись вниз устало,

В постель улегся и уснул,

Укрывшись одеялом.

Он даже не заметил,

Что стих под утро ветер,

Что наступил давно рассвет

И что дождя в помине нет.

Можно подумать, Трикитак только и делал, что бездельничал. На самом деле Пэн приносил большую пользу — он служил в конторе, которая называлась Стол Находок. Он был ее директором и единственным сотрудником. Впрочем, это только так называлось — СТОЛ НАХОДОК. На самом-то деле в комнате, где служил Пэн, стояли целых три стола. Над самым большим — из красного дерева — было написано: «Директор», а рядом на гвозде висело канотье Трикитака. Над другим столом было написано: «Прием находок и заявлений», над третьим висела табличка: «Выдача опознанных находок».

Каждое утро Трикитак выходил на крыльцо и смотрел в небо — брать или не брать сегодня зонт? Потом он брал или не брал его, в зависимости от того, как небо выглядело, и шел на службу. Он садился за большой стол из красного дерева под надписью «Директор» и начинал скучать. Ведь люди, когда теряют какую-нибудь вещь, очень редко обращаются в Стол Находок. Чаще всего они ходят по знакомым и рассказывают им, какая это была хорошая и почти новая вещь, как она была необходима и сколько лет еще могла бы славно послужить.

Когда Пэну становилось очень скучно, он открывал КНИГУ ЖАЛОБНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ и что-нибудь записывал в ней, вроде:

«Вчера на рыбалке эсквайр поймал трех хариусов, а я только одну лягушку, и почему это Смиту всегда-всегда везет, а мне никогда нет?»

или:

«Почему это с утра не было дождя, а сейчас он пошел, а я не взял зонтик, почему это?»

Или еще какое-нибудь ЖАЛОБНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ.