– Полный доступ?! – прижимая к уху мобильник, я подошел к окну. Дождь застилал небо серой пеленой. – Но…

– Послушай, Серж! – голос девушки дрогнул. – Самое главное… ради чего я звоню… Сейчас Орден ведет переговоры с Управлением. И с нашей стороны поступил запрос… в общем, мне сообщили, совершенно секретно. Чтобы подставить шефа, они хотят пресечь ваши поиски и объявить вас вне закона…

– Я все понял, – сказал я негромко. – Спасибо, Жанна.

Спрятав телефон, я подошел к столу и некоторое время разглядывал дневник Луковского.

Затем вытащил из барсетки плоскую металлическую фляжку с тисненой меткой КБСК на боку.

Кровь нужна чтобы побеждать. Кровь – плата за Силу. Кровь – это сила. В моем случае – донорская кровь, всего-навсего суррогат силы. Но пусть лучше так… Это мой выбор.

Спрятав опустевшую на четверть фляжку обратно, я накинул черное пальто, поднял воротник и, зажав барсетку под мышкой и спрятав руки в карманы, пошел к выходу.

Вполне возможно, что местные белые маги уже получили тайное указание задержать Старшего вампира Семьи Тореадор по имени Серж.

К счастью, по пути мне не встретился никто из Служителей Архива.

– «Калинку» знаешь? – Тибет сделал неопределенный жест рукой, в которой сжимал кружку темного пива, при этом едва не расплескав его, и запихнул в трубу музыканту несколько смятых купюр. – Давай, играй!

Музыканты, прохаживающиеся между рядами и принимающие заказы на исполнение, остановленные возле нашего столика Тибетом, с радостью и старанием, надувая щеки, принялись исполнять прихоть Тибета.

Немецкие туристы в дальнем конце зала, радостно распевавшие перед этим что-то свое народно-пивное, притихли, услышав мотивчик повсеместно растиражированной русской народной мелодии.

– Мне кажется, в нашем положении не стоит создавать столько шума… – хмуро оглядывая забитый подвыпившими посетителями зал, сказал Игорь. – Шумим…

– По-моему, это самый удачный вид конспирации, который мы можем применить, – возразил я, невозмутимо принимаясь за маринованную говядину с кнедликами. – Никто не догадается искать нас здесь. Ни орденские, ни местные человеческие спецслужбы, которые наверняка уже тоже в деле…

Игорь прощупал недобрым взглядом старинные фрески на стенах, старательно выводящих «калинку» чехов и пьяного Тибета, несвязно подпевающего им, каким-то образом все еще умудряясь не расплескать пиво из кружки, которую он использовал на манер дирижерской палочки.

– Я не могу понять одного… – Игорь задумчиво повертел стоящую перед ним на столе пепельницу. – Поведение нашего шефа.

Я промолчал, сосредоточенно двигая челюстями. Мне было нечего ответить напарнику.

– Значит так… – сказал я после продолжительной паузы, в ходе которой Тибет допил свое пиво и, запихнув в трубу музыканту очередную порцию купюр, заказал «Катюшу». – Сейчас пообедаем, потом возьмем тачку и двинем к указанному в дневнике месту. Выясним, что это за ерунда, и я звоню шефу. Дальше – разберемся. Лады?

– Лады, – кивнул Игорь, поднося к губам кружку с пивом. – Тачку возьмем в прокат?

– Нет времени. Будем цеплять попутку. Зовом.

Игорь чертыхнулся, возвращая кружку обратно на стол.

– Так и знал, что даже выпить сегодня как следует не дадут.

Я криво усмехнулся, разделывая говядину ножиком и обильно сдабривая ее горчицей.

– Путь нам предстоит неблизкий, Игорь, так что лучше подкрепись…

– Так что это за место?

– «Вот он – передо мной, горделиво тянется к бирюзовому небу, там, впереди, на одной из лесистых вершин. Я набрал в свою флягу воды из озера. Кажется, князь Н. называл его Маховым», – процитировал я покойного графа Луковского. – Я тут прикупил карту в сувенирном магазинчике. Конечный пункт нашего путешествия – Махово озеро. И то, что осталось от расположенного в нескольких километрах к северу средневекового замка Бездез… Не поверишь, но сейчас туда водят экскурсии.

Мы оставили нашу машину – красную «Мазду», отобранную у какого-то добропорядочного чеха при помощи преступного магического вмешательства 4-й степени, – у стен замка. Старых, обветшалых стен, многократно испытанных дождем и солнцем.

В небе висели тяжелые тучи, и вдалеке, за поросшими соснами холмами, маслянисто поблескивала гладь Махова озера. Погода была не самая хорошая, туристов не наблюдалось. Последний экскурсионный автобус спустился по холму нам навстречу.

– Будем сканировать? – предложил Игорь.

Тибет стоял, чуть покачиваясь, засунув руки в карманы джинсов, и презрительно щурился на горизонт. В дороге он прикончил полбутылки виски. Все-таки, у него очень специфическое представление о том, как должна проходить рабочая командировка…

– Давайте снесем это нахер… – провозгласил он, по-имперски величественным жестом указывая на возвышающиеся над нами стены.

– Мне кажется, стоит связать его, – рассудил я, кивнув на Тибета. – Впрочем… давай-ка лучше сканировать…

Игорь согласно кивнул.

Я зажмурил глаза и попытался расслабиться. Меня несколько смущало громкое сопение Тибета, который, постояв немного и не найдя себе никакого подходящего занятия, полез в машину за неприконченной бутылкой виски.

Впрочем, через некоторое время все отвлекающие факторы отошли на второй план…

Существовала лишь Тьма… Лишь легкий шелест и едва слышимый звон – отзвуки иных пространств и тысяч и тысяч сущностей. Паутина многомерна. Наш мир – лишь одна из ее Нитей. Лишь переплетение мириад разноцветных световых линий. Лишь точка их пересечения.

Паутина вела меня… Я спрашивал ее. И тут же находил ответ, выхватывая его из фантастических цветных узоров, из подрагивающих сплетений светящихся нитей.

Паутина манила меня… Я нырял в нее, погружался все глубже и глубже, теряясь для того мира, мира людей, где оставался древний замок, холодные воды озера и пьяный Тибет, я уходил все дальше по незримым дорогам чужих миров и уже начинал забывать о том, что мне нужно вернуться.

Паутина шептала мне… она расцвечивала Тьму тысячами ярких цветных картинок, тысячами образов. И среди них я увидел то, что хотел.

Я распахнул глаза, возвращаясь.

Тибет понуро курил, в свободной руке удерживая бутылку забористого янтарного напитка.

Игорь стоял, закрыв глаза и что-то беззвучно шепча, страхуя меня в моем Скольжении.

Я похлопал его по плечу. Он неохотно распахнул глаза, возвращаясь из неполного погружения в Паутину.