— Пойду отнесу Зои в кровать, — взглядом показала мне на выход мама, требуя разговора.

Пришлось делать вид, что Ханни срочно нужно подоткнуть одеяло. Я взяла на руки Зои, передала матери, не глядя в глаза, и быстро уселась на кровать обратно. Моя спина была пряма — в точности, как у Анны-Марии, когда я вошла — пока она не вышла.

— Ханни, что ты выпила? — тихо спросила я. — Я никому не скажу. Мне нужно знать, чтобы помочь тебе.

Девушка смотрела на свои руки, сцепленные в замок на животе.

— Где мой братец? — я оглянулась по сторонам, понимая, что не видела Ллойда, как только зашла. Он был единственным, кто мог разговорить ее.

— Не надо. Не зови, — вдруг сказала Ханни еле слышно. — Ему нельзя знать.

В голове мигом образовались предположения. Брату нельзя знать о том, что принимала его жена. Значит, это вызовет между ними ссору.

— Ты приняла что-то абортативное? — вдруг осенило меня.

— Нет, что ты! Всего лишь противозачаточные травы, — шепотом возмутилась своячница.

Так вот почему они мне казались такими знакомыми и противными! Мама пила их по молодости, и однажды я нечаянно отхлебнула глоток. Потом Анна Мария промывала мне желудок — помню до трясучки. Вот откуда такие неприятные ассоциации!

Теперь все ясно. Хотя бы понятно, что за причина так резко подкосила здоровье Ханни.

— Тебе их прописал доктор?

— Нет. Посоветовали, — девушка снова гипнотизировала свои руки. — Только не говори брату. Ты знаешь, он против этого. И… я правда больше не могу.

— Я тебя не осуждаю, — я положила руку на сцепленные в замок пальцы девушки. — Уж кто-кто, но не я.

Сама сегодня таких дел наворотила — не разгребешь. До сих пор дергаюсь от подозрительной тишины и поглядываю на дверь, будто на пороге может возникнуть Райян.

Что самое противное — с надеждой поглядываю. Даже усилившийся ветер за окном вселяет трепет ожидания.

— Я привез доктора! — раздался громкий голос Шэна, и я расслабила спину, сгорбившись колесом. Дверь хлопнула так, будто ее кто-то пнул со всего размаху.

— Ну там и ветер! Еле добрались. Доброй ночи, я доктор Лирмиан Гарминский, — представился мужчина.

— Я сама скажу все врачу, — тихо пообещала я Ханни, и та возмущенно открыла рот. — И не переживай, он давал клятву о неразглашении, как и все врачи.

Своячница неуверенно выдохнула.

Я поднялась, чтобы встретить Шэна и доктора и взглядом поблагодарила друга детства. В это время на него налетел отец, затряс его руку:

— Благодарю. Ты всегда помогаешь нам. Даже не знаю, чем тебя благодарить.

Шэн едва склонил голову, принимая благодарности, а когда поднял, то посмотрел прямо на меня и сказал отцу:

— Я ничего такого не сделал. Вы семья Мэд, а это значит, и моя семья, отец.

Зашедшая мама выронила кружку. Посмотрела на костюм Шэна, потом на мое платье и задумчиво замолчала.

Похоже, для нее тоже было сюрпризом, что соседушка, что гостил в доме у своего деда, оказался очень обеспеченным.

Врач уже прошел к Ханни, поэтому я быстрее кинулась за ним. То, что он поздоровался только с отцом и полностью игнорировал женскую половину было дурным знаком. Знала я таких докторов.

— Кто ее муж? — требовательно спросил он, как только переступил порог и принюхался.

Ох, кажется, я слышу звон монет взятки за молчание. Но, правда, где же Ллойд?

Глава 7

Особняк Рендольфов

— Ты тоже это чувствуешь? — Чарити Рендольф отложила книгу в сторону и встала.

Муж, Кристиан Рендольф, уже вышел на балкон, окидывая взглядом небо.

Стоило его жене встать рядом, как ее прическу тут же растрепал ветер, выдернул шпильки из волос и рассыпал их по полу.

— Стихия бушует, — Чарити не обратила внимание на испорченную прическу, она вцепилась в перила балкона и слушала завывания ветра. — Райян!

— Да, — старший Рендольф закрыл глаза и неожиданно широко улыбнулся. — А наш сын чертовски удачлив!

— О чем ты? Разве не видишь, что происходит со стихией? — Чарити проследила взглядом как по улице пронесся маленький смерч.

— Райяну теперь подвластна седьмая ступень. Знаешь, что это значит?

— Он нашел свою имби, — взгляд Чарити не прекращал беспокойно метаться. — Нашел и потерял.

— Потерял — найдет! Еще ни одна имби не спряталась от своего дракона! — чрезмерно довольно произнес лорд Рендольф, распрямив плечи.

А вот леди Чарити положила руку на сердце и потерла кожу.

— С пятого уровня сразу на седьмой, — прошептала она, качая головой. — Поисковые смерчи носятся по всему городу, Кристиан. Неужели у нашего мальчика не образовалась связь?

— Если бы не образовалась, он бы не взял седьмой уровень ветра. Просто… леди ему попалась под стать, Чарити. Давно пора кому-то сбавить его спесь, — лорд Рендольф довольно и совсем не по-джентельменски запихнул руки в карманы брюк.

— Разве имби может сопротивляться силе зова? Я беспокоюсь. У меня плохое предчувствие, — леди Чарити нервно затеребила кулон.

— Кто знает, какой у нее дар, — задумчиво посмотрел вдаль Кристиан Рендольф, а потом повернул голову к жене. — Впервые за век в нашем роду имби, да еще и у нашего сына, а ты еще не празднуешь? К утру он ее найдет, помяни мое слово.

Ветер хлестнул волосами леди Рендольф лорда, и тот взял жену под локоток и завел в дом.

— Не переживай. Еще ни одной имби не удалось скрываться от имбиса дольше шести часов. А наш Рейян сильный дракон. Ставлю на два часа.

Чарити подняла глаза на своего мужа. Не могла же она сказать, что сердце не на месте. Не поверит и обзовет глупышкой. Лучше она подождет. Шесть часов — не так уж и много.

Райян

— А где сама имби? — мой друг Балти посмотрел на добычу, разложенную на столе в нашем охотничьем домике. — Туфли, платье, даже нижняя юбка и ящерица в клетке. Твоя леди сбежала от тебя голая? Или превратилась в эту рептилию?

Балтимор Нивертон склонился над клеткой со скалящайся “ящерицей” и вдруг резко отшатнулся:

— Откуда он? Это же…

— Дракон, — закончил я, прекрасно понимая его удивление.

Да я сам чуть с неба не упал, когда мелкий приземлился мне на морду. И мало того, что умудрился пролезть когтями под чешую, так еще норовил добраться до глаз.

Даже сейчас устраивает воинственное болтание клетки, глядя на меня оранжевыми глазами, топорщит чешую и имитирует звук ветра.

— Это он что, стихию пародирует? — друг присел перед клеткой, чтобы его глаза были на одном уровне с оранжевыми зрачками.