– Я готов исполнять твои желания всю оставшуюся мне вечность. Любые желания. – Он посмотрел мне в глаза, взмахнул ресницами и проникновенно продолжил: – Ласкать эти прекрасные волосы… Эти губы, словно созданные для поцелуев… Эту шею, словно выточенную из мрамора…

А мой визит становится томным! Гламор-то как тратит! Старается!

– Энирен, – не менее проникновенно сказала я. – Может, хватит?

– Как скажет моя прекрасная голубка.

Я залпом допила сок, чтобы скрыть гримасу. Вот уже внутри все слиплось, честное слово! И сок, как назло, сладкий.

– Говорю. Жениться не будем. Помолвки тоже не будет. Мне нужно другое.

Терновый откинулся на спинку кресла и нормальным голосом спросил:

– Что именно, Ула? Мне странно, что ты отказываешься от моего предложения. Ты его достойна, если тебя смущает это. Но я готов сделать то, что ты скажешь.

– Мне нужен черный свиток.

Рыцарь закашлялся. Ну хоть не засвистел…

– Думаю, это проще, чем жениться, – надавила я. – Я, глейстига Ула из долины Голубых озер, дочь Лирнестин, клянусь, что аннулирую долг жизни Энирена, господина Светлого Дола, как только получу от него черный свиток, которого еще не касалась моя рука или рука Аламбера Янтарного.

Формулировку я заранее придумала. А то пойдет еще моего декана обворовывать, мало ли… Ах да!

– И Диары Каменной, – поспешно добавила я.

Брови Тернового поползли вверх.

– Какая… интересная компания… – пробормотал он. – Надеюсь, вы не намерены использовать свитки против меня? Или для меня. Уверяю тебя, я уже не нуждаюсь ни в какой помощи!

Я опешила.

– Нет, конечно. С чего вы взяли?

Рыцарь пожал плечами.

– Когда ты меня воскрешала, первые, кого я увидел, были эти двое. Меня даже присутствие леди Каменного удела изрядно удивило. А уж лорд Аламбер как туда попал, я и представить не могу. Но вы были там втроем.

– Лорд Аламбер мне помогал, – скромно поделилась я, наливая себе еще сока и выхватывая с блюда пирожное. Кажется, с расшаркиваниями покончено. По крайней мере, сладость из голоса Тернового напрочь исчезла, за что ему огромное спасибо.

– Вот как… – протянул Энирен.

– Он мой декан, – пояснила я.

– Да-да, – усмехнулся мой несостоявшийся жених. – Я так и понял. Особенно когда он посоветовал мне подумать о продолжении рода попозже.

– А вот это вас совершенно не касается, – указала я. Не очень внятно, потому что уже надкусила пирожное. Но достали эти церемонии. Я, в конце концов, не леди, чтобы соблюдать этикет и не есть во время разговора.

– Привлечь внимание Янтарного лорда – это дорогого стоит… – сообщил в ответ Терновый. – Ты, Ула, совершенно особенная глейстига.

Оставалось только закатить глазоньки, что я и сделала, продолжая жевать. А проглотив, сказала:

– Вы хотите поговорить об этом, Энирен? В общем-то, я не против. Если вы объясните, почему так жестоко обошлись тогда с Диарой.

– Жестоко? – удивился этот… мужчина же, что с него взять! Все прекрасное и ужасное в этом мире начинается с мужчин, воистину так. Моя мать очень мудра. – Что именно показалось тебе жестоким?

– Вы вели себя так, словно она вам чужая. Случайная знакомая.

Терновый щелкнул пальцами, и в руке у него появился полный бокал – явно не с соком. Выпил в несколько глотков и, глядя на дно, мрачно выдал:

– Ты полагаешь, что я могу считать не чужой женщину, которая ни разу за сто лет не пришла навестить мою… могилу? Женщину, у которой не нашлось желания попытаться вернуть меня к жизни? Женщину, которая стояла в сторонке, когда посторонняя, не знакомая со мной девочка воскрешала меня?

Последнюю фразу он почти выкрикнул.

Полный дурак. Хотя… а что еще он мог подумать? Но все равно дурак.

– Послушайте, Энирен, вы ведь совсем не в курсе, – раздраженно сказала я. – Все совершенно не так! Без Диары ничего бы не вышло. Это она нашла ритуал воскрешения.

Он так посмотрел на меня…

– Да! Клянусь вам! Больше того, ее никто об этом не просил. Она сама нашла меня и вручила мне список того, что нужно сделать. Понимаете? И с чего вы взяли, что она к вам не приходила? Она знала, что вы мертвы и даже что труп иссох! А к жизни вас могла вернуть только смертная, потому что фейри не может разрушить стальные цепи. А вы были прикованы именно ими! Если бы я тогда уже не была человечкой, я бы тоже не смогла.

– Да-да… – сказал Терновый, прикрывая глаза. – Да… Я уже знаю твою историю. Но я как-то… не подумал.

– А вообще-то, если бы Янтарному лорду не понадобились зарытые под вами сапоги, так вы бы до сих пор там лежали! – сообщила я. – Так что все это на самом деле случайность. Но как факт – мы вас втроем спасли!

– Да-да… – повторил Энирен.

И вдруг зеленые глаза распахнулись. В них светилась такая надежда, что я даже слегка позавидовала Диаре Каменной. Терновый точно ее любит. Да еще как!

– А еще, – торопливо сказала я, – она наслала проклятие на Благую королеву, чтобы за вас отомстить! И вы знаете, чтобы саму Титанию заколдовать на целых тринадцать лет – это же какая сила нужна! Тут одной магией не обойдешься, даже если ты Неблагая леди.

– А какая нужна сила? – с огромным любопытством спросил рыцарь.

– Сила любви, – ответила я чистую правду.

– Ула… Ты действительно думаешь, что она меня любит? – спросил он. Вот так по-детски! В точности, как Каменная леди несколько дней назад.

– Даже не сомневайтесь, – уверила я. – Да она сто лет страдала из-за вас! Лучшего доказательства просто не найти, согласитесь?

– Да… Наверное.

– В общем, вы идите к ней и просите прощения!

Ну а что, имею я право дать совет глупому мужчине? Совет, который буквально на поверхности лежит! Хотя сдается мне, что господин Светлого Дола отлично обойдется и без моих советов.

– Только мне нужен черный свиток, – напомнила поспешно. – В течение трех дней!

– Я добуду его! А сейчас, если ты позволишь…

– А сейчас я пойду домой.

Терновый встал и снова опустился передо мной на колено.

– Ула. Через два дня я отдам тебе долг жизни. Но помни – ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью. Или за советом. И я не попрошу в ответ отплатить услугой или знаниями.

Вот так вот.

Ула, а ты обрастаешь очень полезными знакомствами! Хотя Аламбер считает совсем наоборот.

Но посмотрим, что он скажет теперь!

Четыре дня промелькнули стремительно. Я училась, всеми силами старалась погрузиться в процесс, но удавалось это откровенно паршиво.