Ната прошла в комнату Макса. Тут царил все тот же дух аскетизма, что и везде.

На кухне снова зазвонил смартфон. Ната взяла его, звонил какой-то Глеб Сотка.

Что означало прозвище, она не знала. Но на звонок ответила.

В трубке прозвучал торопливый мужской голос:

– Макс, я не опоздал? Ты ведь еще не все распродал? Мне, как обычно, сотку!

Ната вздохнула.

– Эй! Ты там чего? Макс?..

– Макс умер, – сказала Ната.

– Кто это?!

– Его сестра.

– И где мои деньги, сестра? – произнес голос после недолгой паузы. – Что за игры вы там затеяли?

– Это не игры. Все правда.

– Меня не интересует, что там у Макса за проблемы. Я перевел Максу сотку. Верни ее мне! Я уже позвонил Сереге Крыше, ты знаешь, у него разговор короткий.

– У меня денег нет. А Максим умер. Обращайтесь в полицию.

В трубке крякнули, и звонок прервался.

Ната положила смартфон и снова огляделась по сторонам.

Много мыслей крутилось у нее в голове, но полученные ею впечатления начинали упорядочиваться. Все приходило к определенному логическому выводу. Странные люди, звонившие ее братцу с угрозами и требованиями вернуть им деньги. Голые стены, лишенные картин в тяжелых золоченых рамах, висевших тут еще с незапамятных времен. Исчезнувшие в никуда красивая мебель и дорогая техника. Плюс общее состояние Макса. Все указывало на то, что ее кузен терпел страшные лишения. Сюда же укладывалось и его нежелание общаться с Натой, его постоянные отговорки собственной занятостью. Как ни печально было сознавать Нате, но похоже было на то, что ее братец, завязав с алкоголем, плотно подсел на что-то еще более худшее.

Эту же догадку подтвердили и полицейские, прибывшие в квартиру Макса с удивительной быстротой.

Ната ожидала их появления не раньше, чем через полчаса-час, и была приятно шокирована той скоростью, с которой они появились.

– Ну что тут у нас? Где труп? Ты кто такая? Свидетельница? Родственница? В каких отношениях состояла с покойным? Что у вас тут произошло? Рассказывайте обо всем и без утайки!

Вопросы сыпались один за другим.

Ната не успевала на них отвечать. Впрочем, завладев ее паспортом, полицейские тут же про нее и забыли, занявшись исследованием места предполагаемого преступления.

Напрасно Ната твердила им, что дверь в ванную была закрыта, ей пришлось ее взломать, чтобы извлечь несчастного наружу с целью помочь ему прийти в себя. А значит, убить ее кузена никто не мог по причине того, что в ванной Макс находился совершенно один.

Впрочем, полицейские, едва взглянув на тело погибшего, версий долго не строили.

– Тут все понятно: типичный передоз.

Ната хоть и подозревала что-то подобное, едва не вскрикнула, услышав версию следствия.

Ей пришлось прижать руку к губам, чтобы не заплакать. Наркоман! Ее дорогой братик, которого она так любила, все-таки употреблял наркотики! И умер от слишком большой принятой им дозы.

– Но ведь у него все локти чистые, – попыталась она протестовать. – И на ногах нет следов от инъекций.

– В каком веке живете, девушка? Он употреблял наркотик, который нужно вдыхать. Сейчас по району распространился некий порошочек, называемый ими «ангельская пыль». Синтетический наркотик, очень сильный, действие сродни кокаину, но привыкание от него практически мгновенное. Одного вдоха достаточно, чтобы человек на всю оставшуюся жизнь подсел бы на эту дрянь. Хотя жизнь у этих бедняг бывает после этого недолгая.

– Эта пыль такая вредная?

– Она заставляет переходить на более тяжелые наркотики. Ваш кузен может послужить тому примером. Он начал употреблять около года назад.

– Но я не знала, даже не предполагала! А вы знали, выходит?

– Он несколько раз попадал в поле зрения к нам.

– Что же вы не приняли меры?

– Какие меры, сударыня? Мы ему не няньки. Товара при нем мы не находили. Знали, что он приторговывает, но поймать не могли. Но если бы поймали за руку, можете не сомневаться, отправили бы за решетку на лечение.

– Что же вы так плохо работаете! – воскликнула Ната. – Поймали бы Макса раньше, глядишь, он бы сейчас был бы жив!

– Вы нам лучше скажите, девушка, не видели ли вы у своего брата чего-нибудь подозрительного?

– Нет. Ничего такого. А вы уверены, что он продавал эту «пыль»?

– Еще бы! У него весь район отоваривался. Кто-то привозил ему товар, привозили много по полкило или даже по килограмму. А он затем распродавал мелким оптом. Есть у него один дилер, который всегда берет по сто граммов. Зовут его Глеб, не слышали?

– Он звонил, – упавшим голосом призналась Ната. – Требовал вернуть ему деньги.

– Ну а вы?

– Я сказала правду. Где деньги, я не знаю. А Макс умер, с него спроса нет.

– Эх! Напрасно вы поторопились! Вчера кто-нибудь к вашему брату приходил?

– Кто-то приходил. Я не видела кто. Максим велел оставаться мне в комнате.

– Что принес?

– Игрушки. Целую коробку игрушек из папье-маше.

– И где они сейчас?

Ната растерянно обвела квартиру взглядом.

– Я не знаю. Максим унес коробку к себе в комнату.

– Тут ее нет. А что были за игрушки?

– Небольшие такие поделки, яркие и нарядные, из папье-маше. В офисном здании, где я работаю, есть фирма, которая ими торгует. Называется она «Чайна той».

– Именно теми торгуют, что вы видели у вашего брата?

– Да. Или очень похожими.

– А коробка была какого размера?

Ната показала руками.

– Немаленькая. Просто так не спрячешь. И все-таки где принесенная вчера коробка?

Никаких следов от коробки с игрушками не было. И это вызывало у Наты искреннее недоумение.

– Кроме вас с братом кто-нибудь еще был этой ночью в квартире?

Говорить им про доставщика пиццы или не говорить?

Подумав хорошенько, Ната решила промолчать. Во-первых, потому что не была уверена, что доставщик вообще был. А во-вторых, что бы это изменило?

На всякий случай она прошла на кухню, заглянула в мусорное ведро.

– Там игрушек нет. Мы смотрели.

Но Ната хотела найти не игрушки, а остатки пустой коробки от пиццы. Если бы доставщик пиццы был бы реальным, а не являлся плодом ее воображения, то должна была остаться упаковка от той еды, которую заказал в ночи кузен. Но ведро хранило лишь остатки их собственного с Максом ужина и упаковки от суши, и ничего другого там не было.