Но хватит говорить о прошлом. Будущее, вот что меня волнует.

– Прошлое тоже важно, Лоренцо.

– Я сказал все, что тебе нужно знать, – пресек он ее вопросы. – Я хочу поговорить об Аве.

Она знала, что этот момент настанет, но все же сопротивлялась.

– Что ж, давай.

На секунду его лицо смягчилось, и губы растянулись в улыбке.

– Какая она? Судя по тому, что я видел, она знает, чего хочет.

– Это так. И с этим приходится считаться, уж поверь.

– Это поможет ей в дальнейшей жизни.

– Я постоянно говорю себе это. – К своему удивлению, Эмма поняла, что улыбается.

– Я хочу увидеть ее, – твердо сказал Лоренцо.

И Эмма глубоко вздохнула.

– Есть площадка рядом с домом…

Лицо Лоренцо потемнело, в глазах полыхнул огонь.

– Площадка? Ты думала отделаться от меня, предоставив мне час или два на детской площадке?

– Это для начала, Лоренцо.

– Я пропустил первые десять месяцев жизни моей дочери. Я хочу проводить время с ней. Настоящее время. А не несколько часов в парке.

Эмма смотрела в окно, понимая, как быстро он отверг ее предложение. Она хотела постепенно вводить его в жизнь Авы, держа контроль в своих руках, и возможно, где-то ограничивая это общение. Она должна была понять, что Лоренцо не позволит ей этого. Он был человеком, который сам все контролировал. Всегда.

– Очень хорошо. – Она вздохнула. – Что ты предлагаешь?

– У меня есть квартира в Нью-Йорке, и там достаточно места. Я предлагаю вам переехать ко мне.

Эмма уставилась на него, слишком ошеломленная, чтобы произнести хоть слово.

– Ты хочешь, чтобы мы жили вместе? – Наконец она смогла взять себя в руки, но ее голос был больше похож на писк.

– Я не утверждаю, что у нас есть какие-то отношения, – хладнокровно пояснил Лоренцо. – Я не заинтересован в этом. Но я хочу видеть мою дочь как можно чаще и реально присутствовать в ее жизни. То место, где вы сейчас живете, не очень-то вам подходит. – Он пожал плечами. – Так что ответ очевиден.

– Для тебя. – Она потянулась за стаканом воды. Эмма никак не ожидала, что Лоренцо предложит такое, чтобы жить с ним… быть так близко к искушению…

– Я не вижу альтернативы. Я хочу неограниченный доступ к моей дочери.

– Неограниченный? Лоренцо, будь разумным. – Самое большее, чего она ожидала, – совместные прогулки или что-то в этом роде. Но это?

Это было опасно. Невозможно. И заманчиво…

– Я не вижу проблемы, – спокойно сказал Лоренцо. – Ты ведь согласна, что для Авы будет лучше иметь двоих любящих родителей в своей жизни?

Эмма сглотнула.

– Да, но это не значит, что мы должны жить вместе.

– А что тебе не нравится? – Он понизил голос. – У вас будут свои собственные комнаты, ванные, и жилищные условия уж точно лучше, чем сейчас.

Она смотрела на него беспомощно. Из его уст все звучит так просто, но на самом деле это не так.

– Все так сложно, – сказала она. – Мне надо подумать.

– Конечно. У тебя есть время до завтра.

– Завтра.

– Я хочу увидеть мою дочь, Эмма.

– Я понимаю. – Она была удивлена, что Лоренцо так яростно отстаивал свои отцовские права. И она поняла, что не может этому противостоять. Она знала, каково это, когда родитель выбирает жизнь, в которой нет места своему ребенку. А еще она была рада, что Лоренцо хотел присутствовать в жизни Авы, даже если ей и было страшно от этого.

– Я не могу с тобой жить, – наконец выпалила она.

Лоренцо высокомерно приподнял одну бровь:

– Почему нет?

– Потому что… потому что… – Потому что она боялась его, и речь не о криминальном прошлом. Она боялась его власти над ней. – Мне нужно жить своей жизнью. Поэтому я планировала переезжать от сестры. Мне двадцать семь лет, и я не собираюсь вечно сидеть на шее у родственников.

– Так вопрос в деньгах?

– Не только. Речь идет о самостоятельности и независимости.

– И ты не сможешь стать такой, живя в моей квартире? – Он заставил ее чувствовать себя нелепо, и все же она не могла просто переехать к нему, вторгнуться в его жизнь, не имея собственной.

– Не могу поверить, что я вообще когда-либо буду думать о том, чтобы жить с тобой. – Она покачала головой.

– Это имеет смысл.

Эмма не ответила. Все запуталось. Три дня назад она думала, что Лоренцо Кавелли проведет всю свою жизнь в тюрьме. Два дня назад она изо всех сил старалась не впустить его в жизнь своей дочери. А теперь думает о совместном проживании с ним? Эмма прижала пальцы к вискам и закрыла глаза.

– Это просто сумасшествие.

– Может быть, и так, – пожал он плечами. – Но такова реальность. И я не приму «нет» за ответ.

Она посмотрела на него и увидела холод в его глазах, намек на то, каким твердым он может быть.

– Что бы ты сделал, Лоренцо, если бы я сказала «нет»?

– Этого не будет.

– Но все же?

Он поколебался, а потом решительно заявил:

– Я бы подал в суд.

Эмма в ужасе отшатнулась.

– Так это шантаж?

– Нет.

– А как это называется? «Живи со мной, или я отберу ребенка». Это то, что ты сказал, Лоренцо.

– А что сказала ты? – В его голосе послышался гнев. – «Ты отец моего ребенка, но я не хочу, чтобы ты вмешивался в нашу жизнь». Даже если ты знаешь, что я невиновен.

– Я не сказала.

– Ты говоришь это уже десять месяцев.

Эмма глубоко вздохнула. Спор ни к чему не приведет.

– Все изменилось, Лоренцо. Я признаю это. Но ты не можешь ожидать, что я соглашусь на твои планы, даже ни секунды не подумав.

– Я и не жду. Я сказал, у тебя есть время до завтра.

– Спасибо за это, – с сарказмом сказала она. Его не переубедить. Так что же ей делать?

Официант принес их заказ, давая Эмме передышку в их интенсивном разговоре. Она посмотрела на свое блюдо, не в силах проглотить ни кусочка. А затем она испытала шок, ощутив руку Лоренцо на своей, такую теплую и сильную, как это было полтора года назад. Когда она чувствовала, что этот мужчина ей ближе всех на этой земле.

– Почему ты сражаешься, Эмма? – тихо спросил он, и его голос был точно таким же, как в ту ночь.

Комок встал у нее в горле, и она быстро сглотнула.

– Я не знаю, – прошептала она. Это было как признание.