Придя к этому умозаключению, Алексей почувствовал себя совершенно отвратительно. Его терзало отчаяние.

Два десятка лет своей жизни он был движим жаждой мести, Клер должна была стать вишенкой на торте, но почему-то у всей этой затеи оказался горький привкус.

«Победитель…» – ехидно подумал про себя Алексей и ухмыльнулся.

Снова и снова он мерил комнату шагами. Ему хотелось сбежать и одновременно остаться здесь с ней навсегда. Алексей был потрясен тем, что эта женщина подарила ему свою девственность. Он мог бы притвориться другим человеком. Почему бы и нет? Париж – нейтральная территория. Здесь ни он, ни она не знают никого.

«Какое безумие».

Он перестал узнавать самого себя. Что будет, когда он вернется домой?

Спустя какое-то время ему удалось совершить сделку с собственной совестью. Он убедил себя, что эти ощущения – временное явление. В своем роде он ценил каждую женщину, с которой спал, но теперь ему не нужны были другие. Он хотел только Клер. Вывод: он оставит ее рядом с собой, пока не пресытится, и это странное чувство, которое он испытывает сейчас, не канет в Лету. Это решение ненадолго принесло ему успокоение.

Ровно до того момента, как Клер вошла в комнату. На ней было простое светлое платье. Она казалась ему свежей и прекрасной, как невеста после первой брачной ночи. Легкое платье и макияж подчеркивали ее естественную красоту. Однако ее лицо было совершенно непроницаемо: Клер снова отгородилась от него, словно стеной.

Нужно что-то сделать, чтобы не выдать своего замешательства.

– Я запишу тебя в салон, – выпалил он.

Его деловой партнер как-то жаловался, что его жена проводит кучу времени и спускает целое состояние в салоне красоты. Отлично, он сделает приятное Клер. К тому же, пока они побудут врозь, он выработает какую-нибудь приемлемую тактику. Сейчас же он тает перед ней, как желе на солнце. Ну да, есть же еще и магазины!

– Я была у парикмахера пару недель назад. – Она поправила свои золотистые волосы.

План Алексея рухнул как карточный домик. Но он не собирался так легко сдаваться.

– Послушай, это очень модное место. Потом, если хочешь, пройдись по магазинам. Купишь себе что-нибудь.

Он отодвинул для нее стул.

– Зачем? Тебе недостаточно того, что было ночью? Хочешь бирку пришить?

Ее голос едва заметно дрожал. Нервы или раздражение? Нет, он не позволит ей так легко вывести его из равновесия.

– Отныне я не хочу, чтобы ты носила вещи, которые оплачивал Виктор.

– Отныне? – передразнила она его. – И почему же?

Их препирательствам положила конец пришедшая горничная Иветта. Клер поблагодарила ее за женские мелочи, которые та заботливо приготовила для гостьи.

Когда горничная ушла, они сели за стол. Клер тщательно намазывала свежий хрустящий круассан маслом. Алексей заметил, что ее руки дрожат.

– Словно с меня недостаточно этого издевательства… – едва слышно пролепетала она.

– Издевательства?

– Возможно, для тебя совместные завтраки с человеком, которого ты знаешь меньше суток, – дело привычное, но мне неприятно быть рядом с тобой.

Алексей напрягся. Так вот о чем она думает!..

– Я не меняю женщин как перчатки, – негромко сказал он. Словно это могло что-то изменить или исправить.

– Да, и не спишь с девственницами. Как тебе новые ощущения?

– Какая разница, ты-то больше не девственница.

Покраснев, Клер со звоном уронила нож, вздохнула и опустила глаза на тарелку. Алексею не нравилось, что она пытается скрывать от него свои истинные чувства. Между ними теперь не должно быть секретов. Ей следует понять, что одной ночью их отношения не закончатся.

Он потянулся через стол и взял Клер за подбородок, чтобы видеть ее глаза. В ее взгляде таились страх, замешательство, отголоски желания и море тоски. Алексей вновь испытал доселе неизвестное желание – успокоить, обнять.

Она резко дернулась.

– Я хочу домой.

Алексею захотелось ударить рукой по столу, но он сдержался.

– Почему?

Сердце Клер сжалось. Как же ей хочется выглядеть спокойной! Прежде у Клер прекрасно получалось, в прямом и переносном смысле, держать людей на безопасном расстоянии. Однако теперь она не могла ничего поделать со взглядами Алексея, которые, казалось, проникали прямо в душу. То и дело Клер приходилось напоминать себе, что для этого человека она лишь трофей, награда, приз… Но тоска и разочарование не отпускали ее.

– Мне нужно время, чтобы найти работу и дом.

Он вдруг перевел взгляд на телефон, лежащий рядом с его тарелкой.

– Что ж, чудно. Теперь твое время принадлежит мне.

В его голосе звучала сладкая угроза.

Клер прочитала сообщение от банка. На ее счет поступило пятьдесят тысяч фунтов. Теперь сделка полностью в силе. От этой мысли ее залихорадило.

– Мы условились о ста тысячах. – Собственные слова покоробили ее – так мерзко они прозвучали. Она напомнила себе, что все это только ради ее фонда. Она не позволит эмоциям взять над ней верх, не уступит этому человеку ни пенни!

– Послушай, я бы никогда не добился всего этого, если бы требовал гарантий от своих бизнес-партнеров. И с чем бы я остался, если бы ты внезапно передумала?

Алексей излучал спокойствие и сосредоточенность. Клер чувствовала, что теряет контроль над ситуацией.

– Но этого не произошло. Я свою часть сделки выполнила, ожидаю от тебя того же.

– Вторую половину ты получишь, когда наш роман подойдет к концу.

Ей показалось, что пол уходит у нее из-под ног. Непроизвольно Клер схватилась за край стола.

– Но я думала… – Неужели ему мало? Хотя прошлой ночью он оставил ее именно с этим ощущением. – Разве между нами не все кончено?

В ее голосе смешались отчаяние, страх, смущение, надежда… Клер задержала дыхание. Она почувствовала, как заливается краской.

– Нет, – отрезал он по-русски.

«Нет или еще нет?»

Клер была сбита с толку. Она не могла понять, к чему он клонит. Все утро она проигрывала в голове, как уйдет – холодная, невозмутимая, безразличная.

Она нервно рассмеялась.

– И как долго это будет продолжаться?

Алексей пожал плечами.

– Пока мне не станет с тобой скучно.

«Ну уж нет».

– Ты не можешь держать меня рядом с собой бесконечно!

– Пусть это послужит тебе уроком – всегда оговаривай стоимость и сроки.

Клер была в отчаянии. Что будет дальше?

– В чем проблема? Сама же сказала, что у тебя нет ни жилья, ни босса, перед которым надо держать ответ. Хочешь, чтобы я обеспечил тебе все условия, когда наш союз распадется? На том и порешили. Я могу сделать это.