— К нам? То есть вы хотите сказать, что вы не были зарулем? — И тут ее снова охватил ужас — она начала понимать. Алисонобманула ее — она поехала не с Торенсенами. Но с кем же и кто был за рулем?

— Ну конечно.

— Алисон сказала, что вы хотели вывезти их на ужин в«Луиджи», а потом в кино. Мне и в голову не пришло, что это не так… — И толькотеперь кусочки головоломки сошлись — розовый свитер, белая юбка, то упорноенежелание доехать до Хлои на машине, ведь Пейдж предлагала подвезтидочь. — Какая я дура!

— Похоже, мы оба недосмотрели. — Сквозь слезы онпосмотрел на нее, и Пейдж разрыдалась. — Видели бы вы Хлою, когда еепривезли… У нее множественные переломы ног, вывих бедра, сломанный таз ивнутренние повреждения. Они удалили ей селезенку, и, может быть, у нееповреждена печень. Тазобедренный сустав они починят, но позвоночник… Пейдж,может быть, она никогда не сможет ходить… — Слезы застилали его глаза. — Аона так мечтала о балетной школе! О боже… Я просто не знаю, как им помочь, чтонам делать?!

Пейдж лишь кивнула, не в состоянии сказать ни слова. Хлоя несможет ходить… а у Алисон тяжелая травма головы.

— Вы видели Алисон? — Сама она боялась и все жеотчаянно хотела увидеть дочь, хотя Пейдж сказали, что, но, пока не закончитсяоперация, она не сможет увидеть Алисон. Но если Алисон умрет и Пейдж не увидитее…

Нет, она не должна думать об этом.

— К ним никого не пускают, — печально сказалТригви. — Я пытался, но меня не пустили. Хлою отвезли в операционную. Мнесказали, что операция продлится шесть или восемь часов, а может, и дольше. Намс вами предстоит долгая ночь. — Хотя кто знает, может быть, для Пейдж всезакончится гораздо быстрее, если Алисон… — Мне сказали, что у Алисон тяжелаятравма головы, это так? — спросил Тригви.

— То же сказали и мне. Я ничего не могу понять — незадет ли мозг, выживет ли она, останется ли она нормальной? — Пейдж едвамогла говорить, она дрожала, не в силах справиться с возбуждением. —Сейчас, как я поняла, идет консилиум. Вызвали заведующего отделением.

— Вы должны верить, что с ней все будет в порядке.

Сейчас нам больше ничего не остается.

— Значит, пока мы должны набраться терпения иждать? — Пейдж хотелось говорить с кем-нибудь, а Тригви по крайней мерепонимает ее, понимает ее страхи.

Конечно, у каждого из них своя боль, своя тревога: жизньХлои вне опасности, как бы ни были серьезны травмы, а что будет с Алисон?

— Постарайтесь верить в лучшее, — ответилон. — Я тоже задаю себе такие же вопросы о Хлое: что, если она не сможетходить… что, если ее парализует… сможет ли она танцевать, бегать… или иметьдетей? Всего несколько минут назад я поймал себя на мысли — где же мне устроитьее кресло на колесах? Нужно заставить себя не думать об этом. Мы еще ничего незнаем. Так что просто ждите, минуту за минутой.

Пейдж кивнула, понимая, что он имеет в виду: она тожепоймала себя на мысли о том, что сказать Брэду, если Алисон умрет, хотя тут жесама ужаснулась этому.

— Вы знаете, кто вел машину? — спросила Пейдж,вспомнив слова медсестры.

— Только имя парня — Филипп Чэпмен, ему былосемнадцать. Вот и все. А Хлою пока не спросишь.

— Я слышала о нем. Мне кажется, я знакома с егородителями. А где они познакомились, как вы думаете?

— Бог знает где — в школе, в команде, на теннисномкорте, — они ведь взрослеют. Хотя с мальчиками у меня таких проблем небыло. Во всяком случае, с Ником. Бьорн, правда, дело другое. Наверное, девочкивообще более предприимчивы, наши уж во всяком случае.

Он думал, она улыбнется, но Пейдж не отреагировала на егослова. Она думала о своем. Что, если бы Алисон оставалась маленькой, никогда быне бегала на свидания, никогда не заводила бы приятелей? Или мужа? Или ребенка?Что, если бы… Пятнадцать лет — и все. От этой мысли у нее снова хлынули слезы,и Тригви пришлось взять ее за руку.

— Пейдж, не плачьте, не поддавайтесь панике…

— Что я могу сделать? Как это все выдержать? — Онаотняла у него руку и продолжала всхлипывать. — Она даже не пожила насвете. Она может умереть, как тот парень, что вел машину.

Он беспомощно кивал ей, и она вдруг резко повернулась кТригви и спросила:

— Они пили? — Эта мысль впервые пришла ей в голову— семнадцатилетний неопытный водитель, вечеринка, авария.

— Не знаю, — честно ответил он. — Медсестрасказала, что у всех взяли пробы крови на содержание алкоголя.

Вполне возможно, — мрачно добавил он.

К ним приблизился репортер. Он давно уже следил за ихбеседой и после того как поговорил с патрульным и навел справки у сестры, решилпоговорить с ними.

Пейдж еще плакала, когда к ним подошел этот молодой человекв джинсах, кроссовках, клетчатой рубашке и с пластиковой журналистскойкарточкой на груди. В руке у него были блокнот и диктофон.

— Миссис Кларк? — спросил он, приближаясь.

— Да? — Пейдж была в таком состоянии, что непонимала, кто он такой, на секунду ей даже показалось, что это врач. Онаглядела на него со страхом, а Тригви с подозрением.

— Каково состояние вашей дочери? — спросил он стаким участием, словно был с ней давно знаком.

— Я не знаю… я думала, вы мне скажете…

Но Тригви покачал головой, и только тогда Пейдж заметила егокарточку с фотографией, фамилией и названием газеты.

— Что вы от меня хотите?! — Пейдж никак не моглапонять, что здесь делает этот человек.

— Я просто хотел узнать, как вы себя чувствуете.

А Алисой… как давно она была знакома с Филиппом Чэпменом?Что он был за парень? Он был очень крут? Или вы полагаете… — Репортер продолжалнапирать на нее, но Тригви резко оборвал его:

— Я думаю, что сейчас не время… — Тригви встал иподошел к журналисту, но тот сделал вид, что не замечает этого.

— Вы знали, что за рулем второй машины была женасенатора Хатчинсона? Она, кстати, совершенно не пострадала, — началпровоцировать он Пейдж. — Как вы себя чувствуете, миссис Кларк? Вы,наверное, потрясены!

У Пейдж от изумления расширились зрачки: что этот человек отнее хочет? Он что, думает, что она сумасшедшая? Какое имеет значение, кто былза рулем второй машины? Неужели в нем нет ни капли сострадания? Она беспомощнооглянулась на Тригви и увидела, что он также взбешен поведением репортера.

— Как вы думаете, миссис Кларк, подростки могли бытьпьяны? Был ли Филипп Чэпмен приятелем вашей дочери?

— Что вы вообще тут делаете? — Пейдж встала и вбешенстве уставилась на него. — Моя дочь умирает, и не ваше дело, какие унее отношения были с этим мальчиком, кто был второй водитель и что я сейчасчувствую. — Ее слова перемежались со всхлипами. — Уходите! Оставьтенас одних! — Она села и закрыла лицо руками, а Тригви встал между нею ирепортером.