— Алисон не может дольше обходиться без нашей помощи,миссис Кларк… Дорога каждая минута. Как я уже говорил вам, мы провелитомографию и сделали рентгеновский снимок. Мы должны действовать немедленно,если хотим сохранить ее жизнь и рассудок.

— А если мы подождем? — Она должна былапосоветоваться с Брэдом, ведь это и его дочь. Нельзя принимать такое решениебез него.

Он пристально посмотрел на нее.

— Миссис Кларк, я не думаю, что она проживет еще двачаса. И если даже проживет, то функции мозга будут навсегда нарушены и скореевсего она ослепнет.

А если он ошибается? Но у них нет времени. У них нет временидаже на первое впечатление, если он не ошибается насчет двух часов. Что делать?

— Вы просто не оставляете мне выбора, доктор, —обреченно произнесла Пейдж, и Тригви сжал ее руку.

— Выбора нет, миссис Кларк. Я уверен, что ваш муж сэтим согласится, когда вы сможете связаться с ним. Мы хотели бы сделать все,что можно.

Она кивнула, не зная, верить ему или нет. Но выбора у нее всамом деле не было — от их умения и опыта зависела жизнь Алисон. А вдруг онавыживет, но будет жить растительной жизнью? Разве ей нужна такая победа?

— Итак, вы подпишете согласие на операцию? —спросил заведующий снова, и Пейдж, еще немного помедлив, наконец кивнула.

— Когда вы собираетесь начать операцию? —сдавленно проговорила она.

— Через полчаса, — спокойно ответил хирург.

— Могу ли я побыть около нее до начала операции? —умоляюще спросила Пейдж. Что, если они не разрешат увидеть ее? Что, если этобудет последний раз, когда она ее увидит? Почему она не задержала ее подольшеперед выходом сегодня вечером? Почему она не сказала ей все, что хотела сказатьи не сказала раньше? Она снова начала плакать, даже не замечая этого. Хирургтронул ее за плечо.

— Мы сделаем для нее все, что можно, миссис Кларк.

Я даю вам слово. — Он оглянулся на своих коллег,которые за все это время не произнесли ни слова. — У нас одна из лучшихнейрохирургических бригад в стране.

Доверьтесь нам. А сейчас пойдемте к ней.

Она кивнула, не в состоянии произнести ни слова.

Врач встал и направился к двери.

— Она без сознания, миссис Кларк, к тому же у нее естьи другие травмы. Это выглядит не совсем приятно.

Но многое, что может испугать вас сейчас, исчезнет безследа. Самое главное — спасти ее мозг.

Но даже это предупреждение не подготовило Пейдж к зрелищу,которое ее ожидало в палате интенсивной терапии, где под наблюдением врача идвух медсестер лежала Алисон. Одна трубка входила ей в рот, другая — в нос,третья — в руку, повсюду стояли, мигая огоньками, разнообразные аппараты. А вцентре всего этого лежала маленькая милая Алисон с лицом, превратившимся почтичто в кашу, так что даже Пейдж не сразу узнала ее. Лоб девочки был прикрыткосынкой, ей должны были остричь волосы и побрить голову перед операцией.

Да, Алисон невозможно было узнать, это могла сделать толькомать — ведь это ее ребенок. И если глаза не узнавали ее, это сделало ее сердце.Пейдж приблизилась к Алисон.

— Привет, малышка! — Она низко склонилась наддочерью и говорила ей в самое ухо, молясь, чтобы какой-то отдаленной частьюсознания дочка услышала ее. — Я люблю тебя, детка… все будет хорошо… ялюблю тебя, Алисон… мы тебя любим… мы любим тебя… — Она еще и еще раз, плача,повторяла эти слова, гладя руку дочери, касаясь ее щеки. Алисон была такбледна, что, если бы не работающие аппараты, Пейдж решила бы, что та и в самомделе мертва. У Пейдж сердце разрывалось от жалости и боли, она смотрела на своюбедную девочку и не могла поверить, что все это происходит наяву. —Алисон, мы любим тебя… ты обязательно поправишься, ради всех нас… меня… папы…Энди…

Наконец врачи попросили Пейдж удалиться, так как пора былоготовить Алисон к операции. Пейдж спросила, нельзя ли ей остаться, но это былокатегорически запрещено. Пейдж объяснили, как будут готовить к операции Алисон.Работы предстояло много, был уже выбран наркоз — Алисон не почувствует боли. НоПейдж лучше не видеть всего этого.

— Но могу ли я… могла бы я… — Она не находила в себесил закончить фразу, но наконец сумела выговорить:

— Можно мне сохранить прядь ее волос? — Она самаужаснулась своим словам, но не могла не попросить их об этом.

— Конечно, — мягко ответила одна из сестер. —Миссис Кларк, будьте покойны, мы позаботимся о ней, обещаю вам.

Пейдж благодарно кивнула и снова склонилась над Алисой инежно поцеловала ее.

— Я люблю тебя, солнышко… всегда буду любить. —Она так говорила Алисон, еще когда та была совсем маленькой, и Пейдж надеялась,что ее слова отзываются в сознании дочери тем давним воспоминанием.

Когда Пейдж вышла из палаты, она ничего не видела из-заслез, с трудом заставила себя отступить от кровати, на которой лежала Алисон.Мысль о том, что она, может быть, никогда больше не увидит Алисон живой, лишалаее последних сил. Пейдж говорила себе, что у нее нет выбора. Если она хочет,чтобы врачи попытались спасти Алисой, нужно дать им возможность начатьоперацию.

В коридоре она увидела Тригви. На него было жалко смотреть,но вид самой Пейдж привел Тригви в смятение. Он не узнавал Пейдж — в считанныеминуты она постарела и поникла. Когда Пейдж заходила в палату, Тригви мелькомувидел Алисон, и это действительно было страшное зрелище. Хлое тоже предстоялитяжкие испытания, но угрозы ее жизни не было. А из того, что сказали врачи,было ясно, что вероятность гибели Алисон велика.

— Мне так жаль, Пейдж, — прошептал он и обнял ее.

Пейдж разрыдалась в его объятиях и долго не моглауспокоиться. Больше ей ничего не оставалось. Это была самая длинная ночь в еежизни, ночь нескончаемого кошмара. Тригви, несмотря на все испытания, которымибыла богата его жизнь, тоже не помнил более мучительного испытания. Он знал,что Хлоя на операции и, как сказала подошедшая к нему медсестра, операцияпродлится несколько часов.

Сестра из приемной принесла Пейдж бумаги на подпись, а потомТригви заставил ее пойти в кафе и выпить чашечку кофе.

— Мне кажется, я не смогу. Я боюсь отсюда отойти.

— Нет, Пейдж, вам нужно отвлечься. Пройдет ночь,впереди будет долгий день. Вам, да и мне тоже нужны силы, чтобы помочь нашимдетям. Сейчас мы нужны им еще больше.

Было уже четыре утра, и оперирующий хирург сказал Пейдж, чтооперация продлится от двенадцати до четырнадцати часов.

— Я бы советовал вам поехать домой и отдохнуть несколькочасов, — обеспокоенно сказал Тригви. Последние несколько часов сблизилиПейдж и Тригви гораздо больше, чем восемь лет их знакомства, и она была рада,что не одна сейчас. Без Тригви она, наверное, сошла бы с ума. Господи, ведьздесь рядом с ней должен находиться Брэд, а он до сих пор ничего не знает. Носейчас она не будет ни сетовать, ни упрекать его. Он же не виноват в том, чтоей не удалось его разыскать.