Выйдя из душа, Егор в одном полотенце подошел к окну и залюбовался точными движениями матери, подплывающей к бортику на всех скоростях. Ну вот она поднырнув, кувыркнулась в воде и, оттолкнувшись ногой от мозаичной стены, понеслась в другую сторону, где Геля и отец уже вышли из воды и инструкторша подобострастно накидывала халат на крепкие плечи Аллигатора.

— Сейчас потрещит с матерью пять минут о погоде и природе, а потом поднимется, — пробурчал Кайман сквозь зубы, мысленно отдавая себе отчет, что за последние двенадцать часов принял душ четыре раза.

«Так вся шкура растворится вместе с жидким мылом», — хмыкнул он и сам себе заметил, что в долбанный гель не добавляют соляную кислоту.

Лениво глянул на разобранную кровать, подумал было, что стоит вернуться, но сам же себя остановил.

«Дел полно. Организация похорон, архитекторы с макетом, еще отчеты нужно хоть по диагонали проверить перед тем, как они лягут на стол к Аллигатору. А еще не забыть бы дать Мирошникову задание пробить всю информацию о Настеньке. Что там у нашей девочки за душой? Что любит? С кем общается?»

Егор, не снимая полотенца, улегся на диван и принялся ждать Гелю. Минуты через две в коридоре послышались шаги, и, когда ручка на двери поползла вниз, Кайман отбросил в сторону белоснежную тряпку, выпуская на свободу маленького Егорку, в одночасье набухшего в предвкушении предстоящих ласк. Вздыбленная плоть встала торчком и закачалась как маятник, приветствуя гостью. Кайман с довольной усмешкой оглядел Егорку и повернулся к гостье, будто намекая, что уже заждался. Но вместо Гели в дверях замерла Настя и изумленно пялилась на самого Каймана и его радостно стоявший член. Обалдевший Легатов уставился на незваную гостью, позабыв накинуть полотенце на неугомонного друга. Несколько секунд так и таращились друг на друга. Потом девчонка негодующе фыркнула и унеслась к себе. Егор чертыхаясь прикрылся полотенцем и раздраженно подскочил с дивана. Когда в комнату просочилась Геля, он молча уселся в кресло и даже не застонал, пока она активно работала. Вместо расслабленности Кайман чувствовал, как в душе закипает ярость. Сдерживаясь, он закрыл глаза и даже положил ладонь на голову Гели, но и это слабо помогло. Перед глазами вновь маячила Настя в халате матери и с накрученным тюрбаном из полотенца. Егор снова увидел, как она разворачивается в приступе гнева и выбегает прочь. Снова заметил, как распахнулись полы халата, обнажая длинные ноги и круглые девчоночьи коленки. Ему на краткий миг показалось, что рядом на коленях стоит не Геля, а Настя. Он застонал, получая разрядку, а когда открыл глаза, уставился на Гелю в полном недоумении. Затем, не вставая, потянулся к бумажнику, лежащему на журнальном столике, и выдал сумму, значительно превышающую договоренную.

— Спасибо, Геля, — холодно бросил он. — Но больше не приходи, ладно?

Она метнула на него недоверчивый взгляд, не понимая, что происходит.

— Это из-за девчонки, выскочившей из твоей комнаты? — осведомилась подозрительно. — Все из-за нее?

Егор чуть не заорал, что теперь в его жизни все проблемы связаны только с Настей. Что эта дура доведет его до импотенции! Что у него нет сил находиться с ней под одной крышей и не придушить! Что…

— Обычная курица, — передернула плечами Геля, забирая деньги. — Обидно будет, если ты сдуру женишься на ней. Таких миллионы, Егор…

— Ты спятила, что ли? — огрызнулся он. — Да никогда! — проревел негодующе, а потом кивнул на дверь. — Пока, Гель…

— Позвони, если передумаешь, — проворковала она. — Я всегда к твоим услугам. — А проходя мимо соседней комнаты, остановилась около двери и прислушалась. Кто-то громко рыдал.

«Наверное, эта девка, — хмыкнула про себя Геля и добавила раздраженно: — Поделом тебе!»

Настя даже не подозревала, что умудрилась вызвать приступ злобы у совершенно незнакомой женщины. По привычке она проснулась рано и, открыв глаза, заметила, как по комнате носится Бэлла в одном купальнике и что-то бубнит себе под нос.

— Я в бассейн, — бросила она напоследок. — Хочешь, еще поваляйся, а хочешь, прими ванну. Побалуй себя. Джакузи только у меня в комнате.

Настя, справедливо рассудив, что день будет тяжелый и когда ей еще представится случай поваляться в новомодной ванне с бьющими со всех сторон струями, воспользовалась предложением. Она долго лежала в воде, млея от игривых струек и чудесного запаха пены из Бэлкиных запасов. Потом, набравшись наглости, вымыла голову шампунем, картинку с которым видела недавно в журнале, и, накинув халат, направилась к себе в комнату. Дорогой с третьего этажа на второй Настя рассуждала, как же хорошо жить в богатстве, покупать что вздумается и каждый день валяться в джакузи. Найти бы мужа миллионера или на худой конец выйти замуж за Димку. Он в своем автосервисе зарабатывает больше, чем Колька, работая менеджером в магазине. Или закончить бухгалтерские курсы и стать главбухом? Жаль, что идти в модели уже поздно, да и бабушка против. «Была!» — словно вскрикнула Настя, опускаясь на грешную землю, она спустилась по лестнице с кованым поручнем, влетела в коридор и рывком распахнула дверь.

«Егор, твою мать! — выругалась она, садясь на кровати. — Теперь твой член все время перед глазами маячит. Чтоб тебя, кретин. И как вообще это называется? Утренние игры взрослых мальчиков? Или разговор с лучшим другом?»

Настя вытерла опухшие от слез глаза и, надев вчерашние черные джинсы и серую майку, отправилась на кухню, где уже завтракало семейство Легатовых.

Поздоровавшись, она прошла к столу и уселась на свое вчерашнее место. Оказалось рядом с Егором. Тот ел как ни в чем не бывало. С пенисом не разговаривал, да и уже оделся в легкие светлые брюки и черную майку.

Настя бросила взгляд на Бэллу и дядю Илью. Тот, усталый и сумрачный, казался слишком бледным в черной рубашке, а Бэлла в темно-синем халате выглядела расслабленной и довольной.

— Картошку жареную хочешь? — предложила она. — Я сейчас для Ильи приготовила. Тебе немного оставила.

Настя кивнула, точно зная, что, несмотря на ранее утро, готова есть жареную картошку. Вообще в любое время дня и ночи готова, было б кому пожарить.

— Егор у нас предпочитает здоровую пищу, — фыркнула Бэлла. — А картошку ест по великим праздникам.

— Слишком тяжело для утра, — сморщил переносицу Егор.

— А я люблю, — пробурчал Легатов. — Этот ваш ЗОЖ— откровенное фуфло. Ты сам не знаешь, что ешь. А тут все просто.

— Бабушка тоже любила, — пробормотала Настя.

— Так Легатовская порода, — хмыкнул Илья, неожиданно вспомнив, как когда-то осенью копали картошку. А потом взрослые поехали кто куда, а они с Диной шли с поля пешком и целовались дорогой. Снова нестерпимо закололо сердце и захотелось завыть от тоски и боли.

— Сердце, Илья? — забеспокоилась Бэлла. — Накапать лекарства?

— Глупости, — отмахнулся Легатов. — Сейчас в офис поедем, сынок, — невзначай заметил он. — Потом в похоронное бюро. Бэлла, Настя, туда подъезжайте. Я могу только оплатить, а выбрать что-то стоящее лучше вам. А затем в морг нужно вещи отвезти.