прощание директору хотелось послушать, что думают сотрудники о годах его правления. И он предложил слово желающим. Зал молчал. Директор вторично воззвал к залу. Все молчали. «Ну, нет так нет», — вконец расстроенным голосом произнес он.

Вдруг Сергей высоко вскинул руку и в следующее мгновение, одергивая куцый пиджачок, ринулся к микрофону. Он не знал, что именно будет говорить. Да это было и неважно. Сергей чувствовал, что сбывается его главная мечта — наконец он выступит в актовом зале перед всем большим Ученым советом.

Речь Сергея, хоть подчас и была сбивчивой, но зато воистину пламенной. Не скупясь на красочные эпитеты и метафоры, он описывал годы правления директора как самые плодотворные в истории института. Получалось так, что ни до, ни после его правления ничего хорошего не было и, конечно, быть уже не может, лишь прозябание и захирение. Сам же директор в речи Сергея предстал этаким былинным героем — мудрым и бескорыстным, готовым ради распоследней уборщицы пожертвовать всеми личными благами жизни.

В зале воцарилась глубокая тишина. Оторопели не только видавшие виды академики и профессора, но и сам директор. На такую речь он явно не рассчитывал. А Сергей, словно по мановению волшебной палочки вдруг превратившийся в истинного поэта, уже не мог остановиться, чуть притормозить. Поэтому не мог он заметить неприязненный взгляд человека, находящегося в президиуме, — человека, который шел на смену старому директору. А тот лишь покачивал головой и едва заметно усмехался.

Закончив речь, Сергей с победоносным видом, непривычно выпятив грудь, направился через весь зал к своему креслу.

Столь желанное выступление состоялось. Мечта Сергея сбылась.

Сразу после заседания, да и на следующий день, он оказался в центре внимания. Коллеги, которые раньше рассеянно кивали при встрече, теперь сами подходили к нему. «Ну ты, брат, и выдал! Вот только если бы ты это раньше сказал, пока директор был в силе, поимел бы лабораторию. А так запоздал маленько. И чего тебя прорвало?» — после таких слов, его, как правило, снисходительно похлопывали по плечу и добавляли: «Держись, брат». Сергей не замечал насмешливости тона и пребывал на вершине блаженства. За всю свою долгую научную жизнь судьба ни разу не предоставила ему шанса оказаться в центре всеобщего внимания. Теперь же он со всеми раскланивался, беспрестанно кивал головой, на шутки отвечал шутками. И только раз его смутили слова старого, уважаемого и обычно молчаливого профессора, которые он произнес будто бы и не в адрес Сергея, а в пространство: «Знаете, за всю свою историю человечество так и не выдумало более беспроигрышной линии поведения, чем молчание». В первый момент Сергея несколько озадачило такое высказывание, но он быстро отмахнулся от него. «Глупости говорит старик, а как же, например, мое выступление? Всех всколыхнуло, все только о нем и говорят. А промолчал бы я…» Сергей с легким сердцем тут же забыл о пожилом профессоре.

Спустя три месяца новый директор провел реорганизацию института и на вполне законных с юридической точки зрения основаниях провел сокращение штатов. В своем отделе первым уволенным оказался Сергей.

Какая-то совсем маленького росточка старушка теребила рукав его полушубка. Сергей очнулся.

— Вы не поможете приложить мою карточку к валидатору, а то мне не дотянуться?

Трамвай, покачиваясь и поскрипывая, летел по кругу. По заколдованному кругу.

Зоопарк

Серегу Дерюгина вызвал главный редактор местной питерской газеты.

— Сережа, я решил поручить тебе большой тематический репортаж. Хватит отделываться малюсенькими заметочками-карапузами. Пора проверить тебя в настоящем деле. Если справишься, жизнь твоя станет много интереснее. Будешь посылаться на интересные задания — большие репортажи. А там и до интервью со знаменитостями рукой подать.

Серега весь превратился в слух.

— Тема твоего репортажа — зоопарк. Знаешь, о нем ходят разные слухи, в одной московской газете наш зоопарк даже черной краской измазали. В твою задачу входит представить зверинец во всей красе. Репортаж должен быть солидный, с научной подоплекой, чтоб комар носа не подточил. Так что дуй сначала в библиотеку, а потом к директору зоопарка. Я уже с ней созвонился. Она ждет не дождется тебя. Задача будущему Хемингуэю ясна?

— Так точно, Павел Анатольевич.

— Молодец, работай. Кстати, а сам-то ты животных любишь?

— Полюблю, Павел Анатольевич.

— Давай, в путь.

Серега Дерюгин с воодушевлением полетел в Публичную библиотеку. Там он проштудировал большое количество источников о питерском зоопарке, о других зоопарках мира, о содержании животных в неволе, об их повадках и особенностях поведения в естественной среде. Узнал много нового, был очень доволен собой и начал набрасывать остов будущего репортажа.

В зоопарке его приняли любезно. Директриса после милого разговора протянула ему стопку листов.

— Сергей, мы подготовились к встрече с представителем столь уважаемой газеты. Это может облегчить вам работу. Поверьте, здесь отражены как достоинства, так и некоторые недостатки нашего учреждения. Все по-честному. Вы, как опытный журналист, конечно, можете что-то изменить, дополнить, ну что я вам буду объяснять — вы сами все знаете и понимаете.

Сергей сидел в уютном кабинете, пил кофе,

ел вкусные пирожные и думал: «Как же здесь хорошо!»

И неведомо было Сереге Дерюгину, что в это самое время грузный «Боинг», подпрыгивая на стыках бетонных плит, перешел в режим резкого торможения в аэропорту Пулково. Там приземлился самолет, следующий по маршруту Кения — Санкт-Петербург.

На борту этого лайнера находилась самая знаменитая во всем мире исследовательница дикой природы англичанка Джейн Каллаген. Прилетела она по приглашению Петербургского университета. А вернее, известного профессора биологического факультета Александра Юрьевича Малыгина. Знаменитая англичанка хорошо знала его работы, касающиеся поведения бурых медведей в естественной среде, и заочно относилась к профессору с большим уважением.

Малыгин лично встретил ее в аэропорту, и с первых слов они понравились друг другу. Это были родственные души, которые беззаветно любили живую природу и всех животных без исключения.

Юрий Александрович, забыв о правилах приличия, вместо полагающейся при встрече светской беседы — как долетели, как себя чувствуете, — с жадностью начал расспрашивать о том, как ей удалось спасти такое количество львов в Кении, кишащей браконьерами и бандитами. Она поняла его порыв, отвечала охотно, с жаром тоже, забыв о всяком этикете. Очнулись они от нетерпеливых покашливаний водителя такси. Оказывается, они уже долго стояли перед входом гостиницы, в которой должна была остановиться Джейн Каллаген.

На следующий день они с утра работали на кафедре Малыгина. Договорились, что завтра она прочтет большую лекцию для всего биологического факультета. Далее Малыгин представил ее ректору. И после всех светских мероприятий предложил сопровождать ее вечером