Я веду речь о толстяках в нашем обществе. Например, обизнесмене, который весит четыреста фунтов и обычно покупает два места втуристском классе и убирает поручень между креслами. Я веду речь о женщине,которая готовит себе на ленч четыре гамбургера и съедает их с восемью ломтямихлеба и большим количеством картофельного салата со сметаной, за которымследует еще десерт из полугаллона мороженого поверх сладкого пирога.

В 1976 году во время деловой поездки в Нью-Йорк я виделочень толстого человека, который застрял во вращающейся двери книжного магазина“Даблдэй” на Пятой авеню. Огромный, потный, в полосатом костюме, он простозаклинил собой дверь. К охраннику на помощь прибежал городской полицейский;вдвоем они толкали и нажимали, пока мало-помалу дверь снова не начала рывкамидвигаться. Наконец она повернулась настолько, что джентльмену удалось выйти. Итогда я задал себе вопрос, который задаю до сих пор: многим ли отличаетсятолпа, собравшаяся, чтобы поглазеть на эту спасательную операцию, от той, чтослушает болтовню ярмарочного зазывалы.., или от зрителей первого фильма студии“Юниверсал”, не сводящих глаз с экрана, когда чудовище Франкенштейна встает слабораторного стола и идет.

Чудовищны ли толстяки? А люди с заячьей губой или большимиродимыми пятнами на лице? В ярмарочную труппу с этим не попадешь – слишкомобычное уродство, к сожалению. А те, у кого по шесть пальцев на руках илиногах? Таких тоже немало. И если перейти поближе к повседневности, что выскажете о человеке, у которого очень много угрей?

Конечно, обычные прыщи – это пустяк: даже у предводительницыболельщиц может время от времени выскочить прыщик в уголке ее чудесного ротика;но я и не говорю об обычных прыщах – я говорю о тех ужасных случаях, когда онипокрывают все лицо, словно в японском фильме ужасов, нарыв на нарыве, и почтивсе пылают и гноятся.

Как та сцена в “Чужом”, когда разрывается грудь, – вполнедостаточно, чтобы заставить вас расстаться со съеденным попкорном.., тольковидим мы это не в кино, а в реальности.

Может быть, я еще не затронул ваших представлений очудовищном в обычной жизни и, возможно, так их и не затрону, но задумайтесь ненадолгоо таком банальном явлении, как левша. Разумеется, дискриминация по отношению клевшам очевидна с самого начала. Если вы учились в колледже или средней школе ссовременными партами или столами, то знаете, что все они спроектированыисключительно для правшей. В самых передовых учебных заведениях могут вкачестве символического жеста заказать несколько парт для левшей, но не больше.А во время тестов или экзаменов левши сбиваются в кучу на какой-нибудь однойстороне зала, чтобы не толкать локтями своих нормальных соперников.

Но проблема шире, чем просто дискриминация. Дискриминациярасползлась всюду, но корни чудовищности уходят и в ширину, и в глубину.Левши-бейсболисты всегда считаются посредственными игроками, хотя на самом делеони могут играть очень хорошо [34]. Французы называют левшу la sinistre, этослово происходит из латинского языка, и предок у него тот же самый, что унашего sinister – “зловещий”. В соответствии со старинным поверьем, ваша праваясторона принадлежит Богу, а левая – тому, другому парню. К боксерам-левшамвсегда относились подозрительно. Моя мать была левшой; она рассказывала нам сбратом, что в школе учитель бил ее линейкой по левой руке, чтобы она взяларучку в правую. Когда учитель отходил, она, конечно, тут же снова брала ручкулевой рукой, потому что правой могла изобразить только большие детскиекаракули; такова судьба многих, кто пытается писать, как говорят жители НовойАнглии, “тупой рукой”. Мало кто умеет одинаково хорошо владеть обеими руками,как Брэнвелл Бронте, не лишенный таланта брат Шарлотты и Эмилии. Брэнвеллнастолько хорошо владел обеими руками, что мог писать два письма двум разнымлюдям одновременно. Можно задуматься, является ли такая способностьчудовищной.., или гениальной.

В сущности, любое отклонение от интеллектуальной илифизической нормы рассматривалось в истории – и рассматривается сейчас – какпроявление чудовищности; полный список включал бы в себя вдовьи чепцы (когда-тоони считались доказательством того, что муж этой женщины был колдуном), родимыепятна на теле женщины (доказательство того, что она ведьма) и крайниепроявления шизофрении, благодаря которым церковь канонизировала умственнонездоровых людей.

Чудовищность привлекает прежде всего того консервативногореспубликанца в костюме-тройке, который сидит в каждом из нас. Концепциячудовищности нравится нам и нужна нам, потому что она подтверждаетсуществование порядка, к которому мы, как человеческие существа, стремимсяежеминутно.., и позвольте предположить, что не физические и умственныеотклонения приводят нас в ужас, а то отсутствие порядка, которое онисимволизируют.

Покойный Джон Уиндем, возможно, лучший писатель в жанрефантастики из всех англичан, хорошо выразил эту мысль в своем романе“Хризалиды” (The Chrysalids), выпущенном в Америке под названием “Возрождение”(Rebirth). На мой взгляд, в этой книге проблема мутации и отклонения от нормырассматривается полнее и глубже, чем в любой другой книге на английском языкесо времен Второй мировой войны. В гостиной дома молодого героя книги висяттаблички-поучения: ТОЛЬКО ОБРАЗ БОЖИЙ И ЕГО ПОДОБИЕ ЕСТЬ ЧЕЛОВЕК; НЕ ОСКВЕРНЯЙНЕЧИСТЬЮ РОД, УГОДНЫЙ БОГУ; В ОЧИЩЕНИИ НАШЕ СПАСЕНИЕ;

НОРМА – ЖЕЛАНИЕ ГОСПОДА; и самое красноречивое: ИЩИ И НАЙДИМУТАНТА! В конечном счете, даже просто обсуждая чудовищность, мы выражаем своюверу в норму и страх перед мутантами. И тот, кто пишет романы ужасов, простойпредставитель этого статус-кво, не больше, но и не меньше.

5

Теперь после всего сказанного давайте вернемся к фильмам“Американ интернешнл пикчерз” 50-х годов. Чуть позже мы поговорим обаллегорических свойствах этих картин (вы там, в заднем ряду, перестаньтесмеяться или покиньте помещение), но пока давайте еще немного порассуждаем очудовищности.., и если коснемся аллегории, то лишь поверхностно, полагая, что вфильмах ее нет.

Хотя эти фильмы появились в то время, когда рок-н-ролл прорвалрасовый барьер, хотя они обращены к тем же самым молодым людям, увлеченнымсовременной музыкой, интересно отметить некую вещь, которая в них отсутствуетсовершенно.., по крайней мере если говорить в терминах “подлинной”чудовищности.

Мы уже отмечали, что фильмы АИП и других компаний, которыеначали ей подражать, дали киноиндустрии 50-х годов столь необходимый ей толчок.Они предложили миллионам молодых зрителей то, что те не могли увидеть дома потелевизору, а также место, куда можно пойти и сравнительно комфортабельнопровести время. Именно эти “инди” [35], как называл их журнал “Верайети”,вызвали у всего поколения детей войны ненасытную жажду к кино и, возможно,обеспечили успех таким несопоставимым друг с другом фильмам, как “Легкоечтение” (Easy Reader), “Челюсти” (Jaws), “Рокки” (Rocky), “Крестный отец”(Godfather) и “Изгоняющий дьявола” (Exorcist).