– Ты выпросил экземпляр императора? – Милаш непонимающе нахмурил брови.

Ссадаши же отрицательно мотнул головой.

– Попросил князя Хенесия сделать ещё один. У меня, – коварная улыбка искривила тонкие губы, – был с собой образец.

– Я так понимаю, напились вы с князем Хришием не только до драконов, – виконт ухмыльнулся. – Дейна, ты нашла себе невероятно предусмотрительного мужа.

Дония фыркнула, но говорить ничего не стала. Её тоже впечатлило, как быстро наагалей успел подготовиться к возможным неприятностям.

– Ну вот я же говорил, – самодовольно заявил Шерр. – Даже папе он понравился. По крайней мере, противиться он не будет.

Ссадаши благосклонно посмотрел на шурина.

– Милаш, а к чему была фраза про не сцепляться? Ты предполагаешь, что кто-то надел Корону? Ритуал единения был только у императорской семьи и его описание уничтожил ещё Реанг. Неужели у потомков Хваены он сохранился?

Милаш покачал головой.

– Нет. Кровным потомкам Хваены ритуал не нужен. И есть опасение, что на Малую Корону охотились именно они.

– Младший брат графа Риана? – прищурился наагалей.

Милаш только улыбнулся догадливости нага. У госпожи Арирдеши было всего двое детей. Сын Риан, ставший главой рода, и сын Сиан, пропавший более двадцати лет назад.

– Некоторое время мы были уверены, что он мёртв.

Дония резко отвернулась и отошла к окну, кусая губы почти до крови.

– Ещё до рождения Шерра и Дейны между Рианом и Сианом произошла сильная размолвка.

– Называй вещи своими именами, – не оборачиваясь, презрительно бросила Дония. – Сиан совершил мерзость и должен был сдохнуть. И если бы не Арирдеша, он бы и сдох.

Ссадаши заинтересованно взглянул на Дейну, но та сама растерянно переглядывалась с братом, который явно понимал не больше сестры.

– Дейна, Шерр, прогуляйтесь, – решил выпроводить племянников Милаш.

– Ну уж нет! – парень решительно сложил руки на груди и отступил за спину могучего Вааша. – Мы с Дейной тоже имеем право знать.

– Действительно, Милаш, – тон Донии сочился ядом, – к чему скрывать? Детям нужно знать, с какой мразью они могут столкнуться, чтобы у них не возникло желания пожалеть его.

Впервые Ссадаши увидел, как в глазах виконта загорается негодование. И с негодованием он смотрел на прямую спину сестры.

– Моя милая сестричка не умеет прощать, – наконец произнёс он и, помолчав, добавил: – Я тоже.

– Это у нас семейное, – заключил Шерр. – Не тяни.

Парень даже не ждал, что рассказ на себя возьмёт тётка. В роду Фанлекс было одно нерушимое правило: семейные тайны рассказывает всегда глава.

– Я вернулся незадолго до произошедшего, – неохотно начал Милаш. – Принимал от Яковии наследство Фанлексов, которое перешло к ней после смерти отца. На тот момент я считался мёртвым, поэтому всё отошло к ней. С Сианом мы были знакомы и ранее, всё-таки имения у нас располагаются почти по соседству. Нормальным парнем был. Потом мы в одно время уехали повидать мир и с тех пор больше не виделись. Следующая встреча произошла после моего возвращения домой. Он вернулся на несколько лет раньше меня. И, я скажу, сильно изменился. Озлобился, стал завистливым… Госпожа Арирдеша предположила, что он связался с плохими людьми, которые дурно на него повлияли. Корила себя, что отпустила его…

– Толку с её раскаяния, – в голосе Донии звучала горечь.

– Он сделал кое-что непростительное, – Милаш умолк, подбирая слова. – В ту ночь Риан едва его не убил. Госпожа Арирдеша спустилась в тот момент, когда весь холл был перемазан кровью Сиана и Риан его уже почти задушил. Увидев, что дети пытаются убить друг друга, она перепугалась и пришла в такую ярость, что прокляла их обоих. Сказала, что если один из них посмеет убить другого, то умрёт сам и также умрут все его потомки. Материнская ярость, она… – виконт запнулся, – слепая. Она прокляла всю семью Фанлекс, чтобы не могли навредить Сиану, прокляла всю семью Аррекс, чтобы никто не посмел тронуть Риана. Прокляла… – он опять запнулся, – Яковию, мать Шерра и Дейны. Арирдеша была уверена, что это Яковия стравила её сыновей, и прокляла её, распорядившись, чтобы та мучилась от осознания своей вины. То, что Яковия ни в чём не виновата, она поняла позже, но сказанного не отменишь. Она очень сожалела, – Милаш встревоженно посмотрел на мрачных племянников.

– Смысл в её сожалениях, – голос Донии дрогнул.

– Сиан сбежал, испугавшись гнева матери. Да и Риан обещал до него добраться. Последнее, что мы про него смогли разузнать, – что он женился и через год погиб на охоте.

– Следовало насторожиться ещё тогда, – обвиняюще бросила Дония, – когда его вдова не захотела даже увидеться с нами. А его тесть пригрозил спустить на нас арбалетчиков.

– Уже после случившегося стало известно, что Яковия ждёт ребёнка, – продолжил Милаш. – Беременность и проклятие сильно её вымотали. Проклятие заставляло её верить, что она действительно виновата в ссоре Риана и Сиана, и чувство вины сжирало её. После рождения Шерра и Дейны у неё началась горячка. Она уже не хотела бороться и быстро угасла. Конечно же, после смерти она не пожелала возвращаться. И тело, и её душа были сильно истощены.

Ссадаши приобнял Дейну и с тревогой всмотрелся в её лицо, но мрачная женщина не выглядела сильно опечаленной. Они с Шерром знали, что маму сожгла болезнь и её нежелание жить дальше. И понимали, что от них что-то скрывают, не договаривают. Услышанное не стало сюрпризом или ударом: они просто поняли, что именно скрывали.

Но недоговорённость осталась.

– Что сделал Сиан? – прямо спросил Вааш.

– Это прошлое, – Милаш упрямо прищурился.

– Да, – неожиданно поддержала его сестра.

– Вааш, – тихо осадил Ссадаши открывшего рот друга, – не нужно.

По крайней мере, не сейчас.

– Первое время Риан пытался справляться с детьми сам, – теперь роль рассказчика на себя взяла Дония, – но Шерр и Дейна – Фанлексы. Они унаследовали нашу кровь, и она приносила много проблем. Это стало одной из причин, из-за которой Риан отдал Шерра и Дейну нам. Второй причиной было то, что он больше не доверял собственной семье.

Шерр зло цыкнул. Отец действительно не любил семейные торжества рода Аррекс. Из-за этого они с Дейной так редко бывали среди родственников семьи, имя которой носили, что