что, несмотря на свой рост и расшитый костюм, рядом со старым магом он выглядит достаточно жалко.

— Мы этого так не оставим, — наконец, сказал он.

— Рад за вас, — кивнул шеф.

— Мы вызовем всех...

— Обязательно!

— Мы выясним...

— Незамедлительно!

— Мы проверим...

— Всенепременно!

Дипломат смотрел на него взглядом загнанной в угол мыши.

— Мы будем жаловаться! — наконец, сказал он. По виду его было понятно, что он и сам не в восторге от этой угрозы, но придумать чего-то весомее с ходу не может.

— Ну так жалуйтесь! — взорвался вдруг Аполлон Артамонович. — Жалуйтесь! Что Вы стоите — ждёте, что я за Вас напишу Вашу жалобу?! Простите, у меня на это нет времени — у меня здесь триста тонн оборудования, а Вы хотите, чтобы я вместо этого играл с Вами в какую-то дипломатию?!

Глаза префекта налились кровью, губы дрожали. Он хотел что-то ответить, но тут в глубине площади что-то грохнуло, бухнуло, покатилось и затихло вдали, сопровождаемое дружным матом рабочих. Старый волшебник шумно вздохнул.

— Двести девяносто семь тонн оборудования, — уже гораздо спокойнее сказал он.

Префект всё ещё стоял над ним, раздумывая над ответом, но тут к нему быстрым шагом подошёл другой эльф и что-то зашептал на ухо. Градоначальник слушал. Наконец, дипломаты переглянулись и, оставив слова, устремились к подъезду, возле которого вытянулись по струнке двое гвардейцев. Аполлон Артамонович снял шляпу и платком вытер с лица и волос пот.

— Спровадил всё-таки... — пробормотал он.

Я приблизился к Василисе и ткнул её в бок.

— Васька... Какого чёрта?

Чародейка медленно подняла на меня глаза.

— Дылда... Понимаешь, Макс, я — патологическая садистка, исчадье ада, получаю глубокое удовольствие, избивая невинных младенцев, ем деток на ужин, в моих жилах течёт кислота, и вообще...

— Вась! Ну, хватит уже!.. — я вновь поглядел на Димеону, вокруг которой по-прежнему хлопотала одна из медсестёр. — Не смешно. Можешь серьёзно сказать?

— А если серьёзно, Макс, то я просто устала. Мне просто-напросто надоело, что для кого-то правила писаны, а кой-кому любые гадости сходят с рук за смазливое личико.

— Гадости? — удивился я. — Василис, ты о чём вообще?

Василиса вздохнула.

— То есть когда меня прессовали — это было нормально? — спросила она. — Когда в Кромвеле людей запугивали — это простительно? Когда четыре жмурика за раз — это весело? Когда из-за её притязаний на город приходится всю технику сюда перебрасывать...

— А при чём тут она? — спросил я. — Мелиссу ты прогнала ещё в самом начале.

— «Мелиссу», — волшебница усмехнулась. — Интересно, почему, скажем, не Карлсона? Не Питера Пена? Почему одних людей отучают врать ещё в детстве, а других, что привыкли корчить из себя ангелочков... У меня тоже нервы, знаешь ли, не железные.

Я оглянулся на Димеону.

— Ну, и что дальше? Окольцуете и развоплотите?

— А смысл? — Василиса заглянула мне в глаза. — Кольцевать её сейчас, когда прорыв уже начался, — это всё равно что пичкать младенца противозачаточными таблетками в надежде, что тот как-нибудь рассосётся... Извините за мой французский. С неоднородностью надо что-то делать, этим сейчас Ерёмин займётся. Ладно... Пардоньте муа, я пойду носик припудрю — меня тоже неплохо так зацепило, если ты не заметил.

[1] Здесь и далее — перевод с эльфийского.

Глава двадцать восьмая, в которой Максим получает ответы

Я подошёл к Димеоне. Девушка была в сознании: она сидела на голой брусчатке, опершись локтем о забытый медиками чемоданчик. Медленно, словно не чувствуя боли, она отлепила от ладони пропитанный кровью бинт, потом поднесла к ране палец и стала смотреть, как та затягивается под янтарными искрами. Под босыми ступнями жрицы пробивалась трава. Я подошёл и опустился на землю рядом с ней.

Друидка закончила с раной и подняла на меня взгляд.

— Димеона... Как ты? — спросил я.

Нимфа склонила голову на бок:

— Максим... Теперь ты такой?

Я кивнул.

— Как... Я? Живая, — сказала она. — Наверное, живая. У меня... Снова не получилось, да?

Я не ответил.

— Она опять была мной, да? — снова спросила друидка. — Это же всё я, да?

— Да.

— Понятно... — она вздохнула.

Мы помолчали. Маги развернули аппаратуру и теперь настраивали её — за тарахтением генераторов хора стало почти не слышно. Стражники угрюмо стояли кольцом вокруг здания Префектуры, до них никому не было дела.

— Что это? — спросила друидка.

— Это... Такая магия, — объяснил я. — Они не хотят, чтобы эльфы и лес тратили ещё больше сил. Сейчас они заглушат их магию, вашу магию, потом разведут вас по углам, потом...

— Знаешь, в чём главная ваша проблема? — спросила Димеона.