– Вы не здешний.

Адэр посмотрел в янтарные глаза:

– Меня так легко вычислить?

– Вы хмуритесь. Наши мужчины редко хмурятся. Если вам некуда идти, можете взять своих друзей и переночевать у нас. Мой муж всегда рад гостям. Наш домнеподалёку, в роще.

Адэр невольно поддался обаянию моруны: её мягкий, обволакивающий голос итёплый взгляд располагали к откровенной беседе.

– Я готовлюсь к тяжёлому разговору с любимой женщиной, – промолвил он. – Не знаю, что ей сказать. Не потому, что ищу себе оправдания и никак не могу найти. Во мне столько плохого, от которого я хочу избавиться. Если я начну говорить, боюсь, что не смогу остановиться.

– Вы не такой уж плохой человек, если прошли через Долину Печали.

– Я боюсь сделать только хуже. Она привыкла видеть меня сильным, но сейчас я… – Адэр сглотнул ком в горле. – Сейчас у меня нет сил. Мне хочется упасть перед ней на колени, обнять её ноги и не отпускать. Мне необходимо быть сильным. Мне надо быть таким, каким она меня полюбила.

– Вы говорите о моруне?

– Да.

Незнакомка улыбнулась:

– Вы не знаете, каким она вас полюбила.

Солнце в мгновение ока скатилось за горизонт. На небе, как по мановению чьей-тоневидимой руки, вспыхнули звёзды. Из-за туманной дымки выплыл месяц и залил всё вокруг серебристым светом.

– Могу я задать вам один вопрос?

Моруна вновь улыбнулась:

– Только не личный. Мне не нравится уходить, не ответив.

– Откуда вы берёте силы на любовь к людям?

– Долина Печали произвела на вас гнетущее впечатление.

Адэр вздохнул:

– Не то слово.

– Мы смотрим на климов, ветонов, ориентов, на всех, чьи предки уничтожали наш народ… Мы смотрим на них, как на доверчивых и наивных детей. Они слепо верилиродителям. Их родители тоже дети. Слушали матерей, отцов и верили им. Разве они виноваты в том, что их обманули? – Моруна указал на девичий силуэт, возникший на краю рощи. – Это за мной. Не надумали заночевать у нас?

– Нет, спасибо, – промолвил Адэр. – Проведу ночь в храме.

Поднявшись, моруна отряхнула юбку, поправила на плечах платок:

– Вы найдёте слова. Я в вас верю. – И пошла навстречу девушке.

– А мы тебя потеряли, – прозвучал звонкий голос. – Дедушка, она здесь!

Адэр хмыкнул. Дедушка… Значит, он беседовал с бабушкой.

Лег на спину и закрыл глаза.

***

Лошади обогнули холм и, взрывая копытами луг, понеслись к яблоневому саду, утопающему в белоснежных цветах, как в кружевах. Трава, увенчанная пышнымиметёлками, хлестала всадников по ногам, к небу взвивались клубы золотистых пушинок.

– Там озеро Эйра, – проорал Туман и указал на участок луга, поросший кустамибарбариса. – Не хотите посмотреть?

– Нет! – крикнул Адэр, но, бросив взгляд на бордовый островок, натянул поводья, вынуждая лошадь перейти на шаг. – Хочу.

Скачка длилась несколько часов. Перед важной встречей не мешало бы умыться ипереодеться.

Лавируя между кустами, всадники приблизились к глубокой яме, опоясанной кованой оградой. Адэр слез с лошади и забрался на нижнюю поперечину. Ормай обхватил его за талию, опасаясь, что правитель упадёт вместе с древней конструкцией. На дне провала искрился изумрудный водоём.

– Под лугом пещера, дно затоплено, – проговорил Туман, привязывая поводья к перекладине. – Часть свода рухнула, получилось озеро.

– Почему его назвали «Эйра»?

– А вы спуститесь и спросите: «Кто здесь?»

– Искупаться можно? – поинтересовался Адэр, рассматривая крутую железную лестницу, прикреплённую к отвесному склону провала.

– Чего ж нельзя? Можно. Только там жутко, – предупредил Туман и услужливораспахнул калитку.

Захватив сумку, Адэр сошёл по ступеням на узкий обрывистый берег. Ормай замер внизу лестницы, готовый в любую минуту прийти на помощь.

В утробе полуразрушенного грота и правда было жутко. На уши давила гудящая тишина. Над головой синел лоскут неба как перекошенная дверца в реальность. В двадцати метрах от берега зияла пасть пещеры. С уцелевшего свода свисалисталактиты, похожие на окаменевшие водопады. Застывшие струи отражались в зеркальной поверхности озера, и казалось, что такие же водопады, вопреки всемзаконам природы, поднимаются со дна водоёма.

– Кто здесь? – крикнул Адэр.

Озеро подёрнулось рябью, из грота донеслось: «Эй-ра-а-а-а».

– Ничего себе, – едва слышно промолвил Ормай. – А мы здесь не одни.

Адэр разделся и, набравшись смелости, прыгнул в холодную воду. Сделал несколько гребков, поглядывая на зев пещеры и убеждая себя, что там никого нет. Так и не сумев утихомирить дрожь, схватился за протянутую руку охранителя ивыбрался на берег.

Через сад бежала гранитная дорожка. С ветвей осыпались белоснежные лепестки. Сквозь душистый аромат пробивался пьянящий, ни с чем не сравнимый запах неизвестного времени года. Словно прочтя мысли седока, лошадь фыркнула, встряхнула гривой и остановилась.

Адэр спешился, бросил охранителю поводья:

– Скройтесь с моих глаз. Оба. Живо!

Когда затихло цоканье копыт по камням, втянул в лёгкие воздух без примеси запахалошадей и устремился вглубь сада.

Эйра обмакивала кисть в ведро и покрывала ствол яблони прозрачным раствором. Хрупкая, воздушная, в белом кружевном платье, с атласной лентой в волосах, она, как яблоневый цвет, впитала в себя очарование весны. Рука двигалась плавно, неторопливо: вверх – вдох, вниз – выдох.

Несколько мужчин и женщин, орудуя граблями, перекидывались беззлобнымишутками. Подкалывая друг друга, охранители складывали прошлогоднюю листву в садовые тележки. Даже Талаш – человек, к которому невозможно подкрасться – не замечал правителя. Либо делал вид, что не замечает.

Затаившись в паутине ветвей, Адэр наблюдал за Эйрой и пытался дышать так же плавно, неторопливо, как двигалась её рука. Ему были необходимы эти минуты затишья перед бурей. Смирения и послушания он не ждал.

Эйра бросила кисть в ведёрко. Немного постояла, рассматривая что-то у себя под ногами. Обернувшись, сделала реверанс:

– Ваше Величество… – И опустила голову.

Люди отложили грабли и вилы: без спешки, без любопытства во взорах, словнопришёл не правитель, а старый друг. Поприветствовали Адэра поклонами ипобрели между деревьями, решая, где копать компостную яму.

Адэр поднырнул под ветви, обогнул кучу листьев и остановился в нескольких шагах от Эйры, чтобы не соблазнять себя возможностью обнять её и всё испортить.

– Я думал, что земному миру вы противопоставляете вымышленный мир с собственным звёздным небом и с собственным солнцем. Я ошибался. Природасоздала то, что от неё неотделимо. Вы и есть этот мир.