– Наверное. Арбалет сделан не слишком тщательно, такчто стрелок вряд ли будет ожидать от него исправной работы. Нужно тольковыдернуть вот этот шплинт – он закрепляет спусковой механизм – и загнать вотверстия пару железных штырьков, чтобы не было заметно исчезновение шплинта. Вотэта пружинка натягивает тетиву, но без шплинта спусковой крючок не спуститтетиву. Они смогут зарядить арбалет, но не сумеют выстрелить.

– Целиком доверяюсь твоему суждению. Сколько временитебе понадобится, чтобы выдернуть эту штуковину?

– Несколько минут.

– Значит, друг мой, впереди у тебя несколькодолгих-долгих ночей. Тебе предстоит иметь дело с несколькими сотнями арбалетов– да еще вдобавок проделать все это без шума и почти в темноте. Кааладор, тыможешь провести моего друга на склад того купца-дакона?

– Ясное дело, могу, ежели только он не топает ножищами,ровно конь.

– Думаю, что он умеет двигаться бесшумно. Он, как и ты,вырос в деревне и, верно, точно так же искушен в ловле кроликов силками иворовстве кур.

– Спархок! – возмутился Халэд.

– Это слишком ценные умения, Халэд, чтобы их невключили в твое обучение, а я, если помнишь, хорошо знал твоего отца.

– Они знали, что мы проедем там, Спархок, – созлостью говорил Келтэн. – Мы разделились на небольшие группы и держалисьподальше от городов и селений, и все-таки они знали, где и когда мы проедем!Они устроили нам засаду на западном берегу озера Самма.

– Тролли? – Голос Спархока прозвучал натянуто.

– Хуже. Шайка негодяев с арбалетами. Они совершилипромах, выстрелив все одновременно. Если бы не это, никто из нас не смог бы,пожалуй, вернуться в Материон, чтобы рассказать тебе, что случилось. Тем неменее им удалось опустошить ряды конных атанов. Энгессу это сильно разгневало.Нескольких паршивцев он прикончил голыми руками.

Ледяная рука страха стиснула вдруг сердце Спархока.

– Где Тиниен? – спросил он.

– Под присмотром лекарей. Ему в плечо попал арбалетныйболт и что-то там повредил.

– Но он поправится?

– Скорее всего, да. Эта рана, впрочем, не смягчила егонрава. Меч в его левой руке действует не хуже, чем в правой. Когда бандитыбросились бежать, нам пришлось удерживать его. Он уже хотел погнаться за ними водиночку, а уж кровь из него хлестала, как из свиньи. Спархок, я думаю, что вэтой копии эленийского замка засели шпионы. Эти люди не могли так удачноустроить засаду, не зная в точности, куда и какой дорогой мы поедем.

– Значит, мы снова обшарим все потайные укрытия.

– Хорошая мысль, и на сей раз те, кого мы изловим, недолжны получить только упреки за дурные привычки. Ни один шпион не сумеетползать по тайным ходам с переломанными ногами. – Лицо светловолосогопандионца было мрачным. – Я сам займусь переломами, – предложилон. – Я хочу быть уверен, что не случится никаких чудесных выздоровлений.Сломанная берцовая кость срастается за пару месяцев, но если обработатьколенные чашечки кувалдой, человек выходит из строя очень и очень надолго.

Бевьер, который двумя днями позже привел в Материон остаткисвоего отряда, пошел даже дальше, чем Келтэн. Его предложение касалосьампутации ног от бедра. Глубоко верующий сириникиец был очень зол оттого, чтопопал в засаду, и употреблял такие выражения, каких Спархок прежде от негоникогда не слышал. Впрочем, окончательно успокоившись, Бевьер отправилсясмиренно молить отпущения грехов у патриарха Эмбана. Эмбан не только отпустилему этот грех, но и дал отпущение на будущее – на тот случай, если Бевьеруповезет отыскать новые бранные слова.

Тщательный осмотр блистающего перламутром замка не выявилукрытых соглядатаев, и на следующий день после возвращения сэра Бевьера эозийцывстретились с императором Сарабианом и министром иностранных дел Оскайном. Онисобрались в покоях на вершине донжона – просто спокойствия ради – и Сефрениядобавила стирикское заклинание, дабы упрочить уверенность, что никто не подслушаетих разговора.

– Я никого не собираюсь обвинять, – сказалВэнион, – так что не вздумайте принять это на свой счет. Каким-то образомнаши планы становятся известными врагу, а потому я считаю, что все мы должнысейчас поклясться, что даже намек на то, о чем мы будем говорить, не выйдет запределы этой комнаты.

– Клятва молчания, лорд Вэнион? – удивился Келтэн.К этому пандионскому обычаю перестали прибегать еще в минувшем столетии.

– Что-то в этом роде, я полагаю, хотя, конечно, не всемы, здесь собравшиеся, принадлежим к Пандионскому ордену. – Оногляделся. – Итак, подведем итоги. Заговор, обнаруженный нами в Материоне,явно выходит за пределы обычного шпионажа. Я полагаю, нам стоит быть готовыми квозможности вооруженного мятежа, направленного на императорскую резиденцию. Нашпротивник теряет терпение.

– Или же испугался, – вставил Оскайн. –Присутствие здесь, в Материоне, рыцарей церкви – и принца Спархока –представляет для него некоторую угрозу. Его кампания по распространению ужаса,гражданских беспорядков и мятежей в подвластных Империи королевствах до сих поршла успешно, однако, судя по всему, он счел ее чересчур медленной. Теперь оннамерен ударить в самое сердце имперской власти.

– И, я полагаю, прямо по мне, – добавил императорСарабиан.

– Это немыслимо, ваше величество, – возразилОскайн. – За всю историю Империи никто еще не покушался впрямую на жизньимператора.

– Пожалуйста, Оскайн, – сказал Сарабиан, – несчитай меня совсем уж идиотом. Изрядное число моих предшественников рассталосьс жизнью из-за «несчастного случая» или смертельной болезни – причем придовольно-таки странных обстоятельствах. От неудобных императоров избавлялись ипрежде.

– Но никогда – открыто, ваше величество. Это было бычудовищно невежливо. Сарабиан расхохотался.

– Уверен, Оскайн, что три министра, которые сбросилимоего прапрадеда с вершины самой высокой башни в императорской резиденции,соблюдали при этом все правила придворного этикета. Итак, мы окажемся передлицом вооруженной толпы на улицах, с воодушевлением требующей моей крови?

– Я бы не отбрасывал такой возможности, вашевеличество, – признал Вэнион.

– Ненавижу все это, – мрачно объявил Улаф.

– Что именно? – осведомился Келтэн.