Волкодав почесал сквозь повязку бедро, глубоко вспоротоестрелой, и сказал вельхинке:

– Госпоже без меня здесь будет легче, чем со мной.

Сероглазая предводительница открыла было рот допытаться, чтода почему… но посмотрела на Волкодава, передумала и отступилась.

* * *

Настал день отъезда…

Всё имущество, нажитое Волкодавом, по-прежнему умещалось вполупустом заплечном мешке. И по-прежнему на дне старенького залатанного мешкахранилось сокровище: молот, чья дубовая рукоять помнила руку его отца, кузнецаМежамира. Когда возле Препоны Волкодав бросился в бой, обещавший стать для негопоследним, он едва не упокоил отцовский молот на дне пропасти. Чем сновадостаться злым людям, лучше бы послужил Неспящим-в-Недрах в Их кузнице. Теперьвенн был благодарен то ли случаю, то ли неведомой силе, удержавшей его.

Правая рука Волкодава, сломанная выше локтя, ещё лежала влубке. Заживать она никак не хотела и болела нещадно. Он пристегнул меч заспину, устроив его так, чтобы доставать левой рукой. Он, правда, был не уверен,что в случае чего сумеет как следует размахнуться. Сил едва хватало гулятьвдоль крепостных стен. Что ж, до Галирада ещё было время…

Волкодав снял с деревянного крючка плащ и повесил его черезплечо. Кажется, совсем недавно серый замшевый плащ был новеньким, красивым ичистым. Волкодав отлично помнил, как поначалу старался даже не класть егоназемь. Боялся запачкать. С тех пор благородную серую замшу успели попятнатьбрызги грязи, искры дорожных костров, потёки дождя… и кровь, конечно.Мастеровые, жившие в крепости, на совесть вычистили плащ, но большая частьпятен оказалась неистребимой.

– Ничего не забыл? – спросила Эртан и, нагнувшись,заглянула под обе лавки. Волкодав смотрел на её гибкую, сильную спину,перехваченную в талии широким поясом с блестящими бляхами. Какое удовольствиепросто смотреть, как двигается красивый живой человек, и в особенности женщина.

– Пошли! – сказала Эртан.

* * *

Серко и Снежинка стояли в одной из крепостных конюшен вместес другими лошадьми. Белая кобылица очень скучала по хозяйке и всегда тянуласьнавстречу Волкодаву, надеясь, что следом за ним придёт и кнесинка. Но кнесинкавсё не появлялась. А теперь Снежинке предстояло распроститься и с Волкодавом, ис серым приятелем-конём, с которым она бежала бок о бок от самого Галирада.Ничего! На красавицу кобылицу уже засматривался широкогрудый золотой Санайгау.Засматривался, ржал ласково и призывно. Пустить их друг к другу – то-то славныеполучатся жеребятки…

Снежинка поняла, что с ней пришли попрощаться. КогдаВолкодав поцеловал её в тёплый нос и хотел отойти, она ухватила его зубами зарукав и долго не отпускала.

Плоты лежали в затоне, готовые выбраться на стремнину иотправиться по течению вниз. Плоты были большущие, длиной чуть не в перестрел.На одном, самом просторном, уже были растянуты шатры и стояли дощатые амбары,уж верно, не пустые, – на этом плоту ехали с верховий торговцы. Галирадцамотвели два других, поменьше. Велиморская охрана разделилась натрое, чтобы,случись неладное, защитить все три плота, а галирадцев – ещё и друг от друга.

Дорога, нарочно проложенная из крепости, кончалась у самойводы, так что погрузку начали без промедления. Лошади фыркали и косились,пугливо приседая на задние ноги. Как ни добротно были спряжены брёвна, плотыказались им ненадёжными по сравнению с твёрдой землёй. Однако доверие квсадникам пересиливало, и кони один за другим вступали на широкие сходни.

– Я – Страж Северных Врат и не смею пренебречьвозложенным на меня долгом, – во всеуслышание заявил Винитар, когдавыезжали из крепости. – Вместо меня в Галирад поедет мой посланник,благородный Дунгорм. Он расскажет отцу моей невесты, что я по-прежнему остаюсьеё женихом и не собираюсь слагать с себя обязательств, которые принял,намереваясь стать зятем достойного кнеса. Мною уже отправлен в Галирад голубь спосланием. Там рассказывается о прискорбном несчастье, постигшем невесту почтина пороге моего дома. Благородный Дунгорм также повезёт с собой подробноеписьмо, где со всей доступной мне точностью изложено происшедшее. Я надеюсь,это поможет государю Глузду установить полную истину, к чему он, несомненно,будет стремиться. Я также надеюсь, что вскоре смогу послать ему весть осчастливом возвращении его дочери и о той встрече, которую окажут госпожекнесинке в моём доме.

Все видели, как Дунгорм, почтительно кланяясь, принял у негокожаный пенальчик с письмом. Наверняка это письмо заключало в себе чьи-тосудьбы. Волкодав сразу подумал, не началась бы за ним охота по дороге домой.Потом решил, что не начнётся. Тех, кого Лучезар мог бы послать на эту охоту,под корень извели у Препоны. А действовать в открытую боярин вряд ли решится…

Дунгорм выбрал тот плот, на котором обосновались ратники, итам подняли его стяг. Винитар сам бросил в реку чёрного петуха, испрашивая дляпутешественников благополучной дороги. Плотогоны убрали сходни, отвязали канатыи налегли на прочные шесты, отводя тяжёлые плоты от берега прочь. У выхода иззатона их подхватывало, увлекая с собой, мощное течение Гирлима. Плотыскрипели, покачивались, между брёвнами проникала вода. Серко, которого Волкодавнепререкаемо заставил лежать, вздрагивал и жалобно косился на хозяина.Привычные рулевые слаженно поворачивали длинные вёсла, выводя плоты настремнину. Мутный тёмный поток плескался и сдержанно рокотал, неудержимостремясь вниз, к далёкому морю, деревья вдоль берегов стояли по колено в воде.

Неподвижные фигурки всадников некоторое время виднелись вотдалении, потом исчезли за поворотом реки.

Весёлый колдун тебе ворожил

До века не знать утрат.

Словца поперёк тебе не скажи,

А скажешь – будешь не рад.

Богатство и удаль – залог удач,

А ты и богат, и смел.

А под ноги кто-то попался – плачь!

Когда ты кого жалел?

Отвага мужчин, девичья краса,

Едва пожелал – твоя!

Но всё же нашла на камень коса:

Тебе повстречался я.

Тебе не поладить со мной добром,

Как водится меж людьми.

В гробу я видал твоё серебро,

А силой – поди сломи!

Не будет пощады или ничьей,

Не кликнешь наёмных слуг:

С тобой нас рассудит пара мечей

И Правда, что в силе рук.

Богатство и власть остались вовне:

Теперь отдувайся сам.

Кому из нас, тебе или мне,

Оставят жизнь Небеса?