ничего путного из этого не вышло. Когда туман начал рассеиваться, Майтимо все-таки отыскал клетку, возле которой уже никого не было, и успел залезть на ее верх, потому что прорваться к краю лагеря стало невозможно. Орки столпились вокруг, оторопело взирая на опустевшую, но целую клетку, на невесть откуда взявшегося воина с мечом, и пытались хоть как-то связать эти два факта между собой.

- А может, он их сожрал? – предположил кто-то нетривиально мыслящий.

- Че, целиком заглотил, что ли? – не поверил кто-то сообразительный.

- А дыму кто напрудил? – задался вопросом кто-то любопытный.

- Он их того, сожрал и в дым! – выдвинул очередную версию нетривиально мыслящий.

- Давайте его самого сожрем! – прорычал кто-то радикально настроенный.

Майтимо поудобнее перехватил оружие.

- А чего мы Владыке скажем? – напомнил кто-то убоявшийся. - О тех двоих вперед доложено!

- Скажем, этот их сожрал, а мы - его! – предложил кто-то особенно голодный и хитроумный.

- А потом Владыка нас сожрет! – предрек сообразительный.

- Не, не годится! – решили все и стали думать дальше.

Потом кто-то наблюдательный отметил сходство неведомого воина с одноруким Маэдросом, за поимку которого назначена большая награда. Было решено взять эльфа живьем и доставить к Владыке, а там пусть он сам изволит разбираться, что к чему, откуда дым и кто кого сожрал.

Майтимо лихо раскрутил меч над головой.

- Живым не дамся! А кто сунется – заколдую страшным эльфийским колдовством! Бамбара-чуфара-скорики-морики! Транзистентность потока не зависит от величины мелохоцендрала!

Орки опасливо вслушались, понаблюдали за хищным блеском лезвия, и охотников лезть на клетку не нашлось. Достать же добычу с земли не позволяла высота решетки.

- А если его арканом зацепить? – предложил кто-то богатый на идеи.

- Давайте, цепляйте! – поддержал Майтимо. – Мне как раз недостает пары-тройки отобранных у вас веревок!

Но вопреки его поддержке идея почему-то не прижилась.

- Может, сложим под ним костер и дымом выкурим?

Майтимо присел на корточки и нехорошо оскалился.

- Складывайте! Смерть в огне – это наша любимая семейная традиция!

Орки снова принялись совещаться.

- Да какая разница, на клетке он или внутри нее? – высказался уже знакомый сообразительный орк. – Куда он оттуда денется? Отнесем как есть, а там Владыка пусть сам его отколупывает.

Вокруг одобрительно зашумели. Майтимо же очень не понравилась эта мысль, но поделать он ничего не мог. Как клинки орков не доставали до него, так и длины его меча не хватало, чтобы отогнать тех, кто поднял клетку, чтобы нести.

Дорога до Ангамандо была короткой: орки не останавливались на привал, желая поскорей избавиться от условно пленного эльфа, шли днем и ночью, таща клетку посменно. Несколько раз Майтимо пытался слезть и прорваться через них, но всякий раз был вынужден с боем возвращаться обратно.

…Когда за спиной ужасающе знакомо хлопнули железные крепостные ворота, и клетку со всем почетом внесли во внутренний двор цитадели, большой и круглый каменный мешок, почти не изменившийся за столько лет и измерений, Майтимо с досадой отметил, что его положение из просто скверного стало почти безнадежным. Вечно наверху не просидишь: либо возьмут измором, либо и правда сам Моринготто изволит «отколупать».

А уж когда из-за убранной решетками двери, которая, как ясно помнил Майтимо, вела в подвалы, по-хозяйски вальяжно вышел Саурон, эльфу малодушно захотелось сию минуту броситься на собственный меч, чтоб не мучиться. Удержало только фамильное упрямство, ненависть к легким путям (и к Саурону заодно!), а еще совершенно безумная надежда, что с Теньки станется вытащить его и отсюда.

Как назло, Саурон был точь-в-точь такой же, каким Майтимо запомнил его много лет назад: весь в черном, руки в кожаных перчатках по локоть. Только лицо белое, застывшее, злое, и на нем горят кровавые точки глаз.

Первым делом Саурон вызверился на орков.

- Что за балаган вы здесь устроили, грязные псы? Где синда и гном, о которых мне докладывали?

Орки испуганно вжались в клетку и принялись путанно излагать насчет дыма, сожранных прежних пленников и кровожадного нового, который невесть как оказался наверху и живым не дается. Вот господин мудрый и сильный, он знает, как с этим быть. А пленник-то один в один однорукий Маэдрос, только обе руки на месте, но это уж мудрому господину видней, чего тут надо делать…

Судя по вытянувшемуся лицу Саурона, ему было вовсе не видней, а даже наоборот. Майтимо был очень рад созерцать эту рожу растерянной, правда, грядущая расплата за зрелище неоправданно высока.

Темный майа подошел ближе, пристально вглядываясь в лицо пленника и явно пытаясь понять, в чем же тут подвох. Вроде бы, вот он, старый знакомый, те же рыжие волосы и дерзкий взгляд, две ноги, две руки… Но последнее и настораживает!

- Нельяфинвэ, - елейным голосом произнес Саурон, становясь у клетки вплотную, - как хорошо, что ты выбрал время снова заглянуть в гости.

- Ну что ты, пустяки, - не остался в долгу Майтимо. – Меня так упрашивали, что я не смог отказать себе в удовольствии лишний раз взглянуть на твое мерзкое рыло.

Саурон изобразил такую любезную улыбку, что даже орков пробрала дрожь.

- Чего же ты там сидишь, дорогой Нельяфинвэ? Слезай и поговорим с глазу на глаз, как хорошие знакомые.

- Благодарю, мне и здесь неплохо, - отказался Майтимо.

- Не будь дураком, - взгляд Саурона заледенел. – Рано или поздно ты все равно окажешься внизу.

- Я никуда не тороплюсь, - заверил Майтимо.

В толпе орков послышались смешки.

- Слезай сам, проклятый мальчишка! – рявкнул Саурон. – Слезай, не то хуже будет!

- Шиш тебе! – плюнул вниз Майтимо. – Забирайся и снимай, если сможешь, а мне терять нечего!

- Ты так думаешь? – осклабился темный майа. – Я погляжу, обе твои руки на месте, а это непорядок. Ай-ай-ай, такое неуважение к памяти Финдекано, который лично отрубил тебе кисть. Но ничего, я могу это исправить. А еще у тебя очень острый и слишком длинный язык. Да и ноги тебе уже ни к чему, а то снова сбежать попытаешься…

- Тявкай-тявкай, красноглазая собачонка! – ухмыльнулся Майтимо, хотя ему было совсем не до смеха. – Я наверху, а ты внизу, и тебе все равно придется сюда лезть оркам на потеху.

- Ты слезешь сам, - пообещал Саурон. – Ты спрыгнешь и приползешь ко мне на брюхе! Смотри, что у меня