Кислород в легких закончился. Толланд стукнул в стеклопоследний раз. Он ничего уже не видел внутри. Было слишком темно. Собравпоследние силы, он крикнул:

— Рейчел... толкни... стекло...

Слова его утонули в бульканье воды.

Рейчел казалось, что ее голову ломают на части какими-тосредневековыми пыточными инструментами. Стоя на коленях, согнувшись возлесиденья, она чувствовала, как неумолимо подступает смерть. Силуэт в окнепропал. Стук прекратился. Темно. Толланд ушел. Бросил ее.

Свист сжатого воздуха, поступающего откуда-то сверху,напомнил о ветре на леднике Милна. На полу кабины набрался целый фут воды. Вголове завертелось сразу множество мыслей, воспоминаний и видений. Вспышкамифиолетового света они пронзали мозг.

В полной темноте батискаф начал крениться куда-то вбок, ипленница потеряла равновесие, не в силах удержаться. Стукнувшись о сиденье, онаупала вперед и ударилась о стекло. Плечо пронзила резкая горячая боль. Рейчелобессилено привалилась к стеклу и внезапно ощутила странное явление — давлениевнутри кабины определенно уменьшилось. Боль в ушах отпустила, и Рейчел ясноуслышала, как с шумом выходит из батискафа воздух.

Ей потребовалось всего несколько мгновений, чтобы понять,что произошло. Упав на окно, она своим весом немного выдавила стекло наружу, ивоздух начал по его периметру выходить из кабины. Это означало, что стеклодержится слабо! Рейчел неожиданно поняла, о чем с таким упорством пыталсясказать ей Майкл. И зачем он так повысил давление в кабине.

Он хочет, чтобы она выдавила окно!

Наверху, над головой, продолжал шипеть сжатый воздух. Дажележа Рейчел чувствовала, как снова стремительно нарастает внутри батискафадавление. На сей раз она почти приветствовала вновь появившуюся боль, хотяочень боялась потерять сознание. С трудом, кое-как поднявшись на ноги, Рейчелвсем своим весом из последних сил надавила на стекло.

Оно едва дрогнуло.

Она снова бросилась на стекло. И еще раз. Болело плечо.Рейчел хотела попробовать снова, но внезапно «Тритон» начал крениться назад.Тяжелый двигатель перевесил балластные баки, батискаф перевернулся и пошел кодну вверх смотровым окном.

Рейчел опрокинулась на спину, упав на противоположную отокна стену. Лежа в плещущейся воде, она смотрела вверх, на протекающий купол,нависающий над ней, словно гигантский небосвод.

За ним была ночь... И тысячи тонн тяжелой, давящей океанскойводы.

Пленница попыталась встать, но тело не слушалось, словноналитое свинцом. Мысли снова вернулись в детство, в ледяную хватку замерзшейреки.

«Борись, Рейчел! — кричала мать, пытаясь дотянуться до нее.— Борись, карабкайся вверх!»

Рейчел закрыла глаза. Она тонет. Коньки кажутсянеподъемными, свинцовыми; они утягивают ее вниз. Она видит, как матьраспростерлась на льду, чтобы равномерно распределить собственный вес, и изовсех сил тянется к ней. «Держись, Рейчел! Бей ногами!»

Девочка старалась как могла. Она немного приподнялась надводой. Мелькнула искра надежды. Мать крепко схватила ее за руку.

«Я держу! — закричала мать. — Теперь помоги мне тащить тебя!Бей ногами!»

Мать тянула ее вверх, а девочка из последних сил попыталасьоттолкнуться от воды тяжелыми, непослушными от груза коньков ногами. Но и этогооказалось достаточно. Мать вытащила ее на лед. Дотащила мокрую дочь до сугробана берегу и только тогда позволила себе заплакать.

Мучаясь от возрастающей влажности и жары в батискафе, Рейчелоткрыла глаза и посмотрела в окутавший ее мрак. Она слышала, как мать шепчет —всего лишь шепчет — из могилы. Но голос ее заполнял все пространство внутриуходящего под воду тяжелого металлического шара. «Бей ногами!»

Рейчел посмотрела на прозрачный купол над головой. Собравостатки сил, забралась на сиденье, которое сейчас лежало почти горизонтально,словно кресло стоматолога. Упираясь в него спиной, Рейчел согнула колени,насколько могла, вытянула вверх ноги и, сконцентрировавшись, всем теломоттолкнулась от сиденья. С диким криком, вместившим в себя и ее усилие, и отчаяние,она ударила ногами в центр купола. Резкой болезненной судорогой так свело икры,что в глазах потемнело. В ушах снова застучало, и Рейчел почувствовала, какопять резко ослабевает давление. Резиновая прокладка с левой стороны стеклаотошла, и внезапно толстый прозрачный лист полиакрилата открылся, словноамбарная дверь.

В батискаф сразу ворвался столб воды, пригвоздив Рейчел ксиденью. Океан бушевал вокруг, крутил ее, пытаясь скинуть с сиденья,переворачивая, словно носок в стиральной машине. Рейчел слепо взмахнула рукой,пытаясь за что-нибудь ухватиться, но ее слишком сильно вертело потоком, иудержаться не удавалось. Кабина стремительно наполнилась водой, и Рейчелпочувствовала, как «Тритон» быстро пошел ко дну. Сила инерции дернула теловверх, и Рейчел поняла, что поднимается. Водоворот повлек ее вверх. Она сильноударилась о стекло и неожиданно оказалась на свободе.

Выплыв в теплую темную воду, Рейчел ощутила, как легкиепросят воздуха. Теперь — наверх! Она поискала глазами какой-нибудь источник света,но ничего не нашла. Мир со всех сторон казался совершенно одинаковым. Полнаятьма. Никакого притяжения. Никакого понятия, где верх, а где низ.

Рейчел с ужасом осознала, что не знает, в какую сторонуплыть.

А в тысячах футов под ней затонувший вертолет «кайова»сплющивался под многотонным грузом воды. Пятнадцать начиненных бризантнымвзрывчатым веществом ракет «хеллфайер», все еще находящихся на его борту, покакаким-то образом противостояли силе давления, хотя несущие корпуса сбоеголовками уже опасно выдвинулись вперед.

В сотне футов над океанским дном могучая сила мегаплюмаподхватила остатки раздавленного вертолета и швырнула вниз, ударив ораскаленную докрасна поверхность купола магмы. Словно вспыхнувший коробокспичек, ракеты «хеллфайер» взорвались, проделав в горячем куполе зияющую дыру.

Поднявшись на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, а потом вотчаянии безнадежности нырнув снова, Майкл Толланд остановился в пятнадцатифутах ниже поверхности воды, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в темноте. В этотмиг и взорвались ракеты. Вверх взметнулась белая вспышка, на мгновение осветивфантастическую картину — стоп-кадр, который невозможно забыть.

Примерно в десяти футах под ним, словно марионетка,безвольно и беспомощно болталась Рейчел. А еще ниже, с развороченным смотровымокном, стремительно уходил ко дну «Тритон». Акулы, напуганные громом и светом,бросились прочь от опасного места.