Первая группа предприятий была переведена на новые условия планирования и экономического стимулирования менее, чем через 4 месяца после принятия постановления о проведении реформы. Многие предприятия переводились на новую систему в середине года, имея при этом по-старому разработанный и утвержденный план. Типичной была ситуация, когда часть предприятий одного министерства уже перешла на новые условия, часть – еще нет. Все это подрывало принципы реформы уже при первых попытках внедрения.

Дискуссионным является вопрос о том, как повлияло проведение хозяйственной реформы на темпы экономического роста. С одной стороны, в годы 8-й пятилетки они несколько выросли по сравнению с первой половиной 1960-х гг. Национальный доход, использованный на потребление и накопление в 1966–1970 гг., вырос на 41 % по сравнению с 32 % за предшествующее пятилетие. Приросты производительности общественного труда составили соответственно 37 и 29 %, производительности труда в промышленности – 32 и 25 %, реальных доходов на душу населения 33 и 25 %.

Были и другие факторы, способствовавшие повышению темпов. В годы 8-й пятилетки гораздо более успешно (в немалой степени – из-за благоприятных погодных условий) развивалось сельское хозяйство; начали давать отдачу огромные капитальные вложения, произведенные в предшествовавший период, были преодолены последствия волюнтаризма и субъективизма в экономике. Кроме того, некоторые экономисты считают, что более высокие приросты макроэкономических показателей во второй половине 1960-х гг. обусловлены неучтенными статистикой инфляционными процессами.

Подведем итоги. Задачи, поставленные в ходе хозяйственной реформы 1965 г., не были полностью выполнены, противозатратный хозяйственный механизм не был создан, не удалось активизировать хозрасчетный интерес предприятия. Связано это было как с некомплексностью проводимых преобразований, так и с игнорированием роли «человеческого фактора» в перестройке хозяйственного механизма. Эти уроки должны быть учтены на современном этапе совершенствования планового управления. Наряду с изменениями плановых и оценочных показателей и порядка распределения доходов хозяйственных звеньев необходимо провести коренную перестройку системы народнохозяйственного планирования и материально-технического снабжения, кредитно-финансовую реформу. В то же время принципиально важно создать «социальный механизм» проведения реформ на основе учета интересов людей, в той или иной степени связанных с преобразованиями в экономике.

Хозяйственная реформа 1965 г. была направлена на повышение эффективности использования возросших основных фондов. Среднегодовые темпы прироста основных фондов всех отраслей народного хозяйства составили 9,6 %, в дальнейшем они начали снижаться и в 1986 г. равнялись 5,2 %. В 1959–1965 гг. доля капитальных вложений в производство средств производства составляла 36,3 %, а в производство предметов потребления – 5,4 %. Вместе с тем во 2-й пятилетке за счет роста производительности труда получено 79 % всего прироста промышленной продукции, за военные годы и в 4-й пятилетке – 69, в 5-й пятилетке – 68, за годы семилетки – 67 %. Действовавшая до реформы система планирования и стимулирования была направлена на экономию живого труда, снижение текущих затрат, а эта часть достигалась за счет огромных единовременных затрат в основные фонды.

В ходе реформы критерием эффективности предприятий стали прибыль и рентабельность, рассчитываемая как отношение прибыли к производственным фондам. Предполагалось, что это позволит стимулировать внедрение техники, снижающей фондо- и материалоемкость продукции. Однако экономическое развитие СССР до последнего времени продолжало оставаться связанным с привлечением дополнительных ресурсов.

В экономической литературе отмечается противоречивость мероприятий, связанных с проведением хозяйственной реформы. Так, расширение прав предприятий предполагалось осуществлять одновременно с учреждением министерств. Оптовые цены на продукцию устанавливались директивно, а прибыль вводилась в ранг важнейших показателей деятельности предприятий. В результате сложились предпосылки к искусственному завышению цен. Скрытый рост оптовых цен в машиностроении почти вдвое превысил рост цен в 1961–1965 гг. Воздействие же потребителя на цены было ограниченно. Поэтому никакой контроль сверху не мог противодействовать этой тенденции. Противоречивость и непоследовательность в проведении хозяйственной реформы дали импульс к укреплению затратного механизма.

Не удалось превратить пятилетку в основную форму планирования, задания предприятиям устанавливались ежегодно, фактически не добились стабильности планов, нормативов и других условий хозяйствования. Опыт проведения реформы показал, что необходимо усилить политический подход к экономике как условие наиболее полной реализации преимуществ. Политический подход к управлению предполагает разработку стратегических задач, экономической политики, механизма, с помощью которого происходит практическое соединение политики и экономики, т. е. планового управления народным хозяйством. Совершенствование планового управления – постоянный процесс, связанный с обеспечением взаимодействия производительных сил и производственных отношений, учетом конкретных внутренних и внешних условий развития экономики.

К важным причинам «угасания» реформы относится застойный характер сложившейся политической системы, структуры социально-экономических отношений. Несмотря на то, что были сделаны шаги в деле демократизации деятельности трудовых коллективов, но не были обеспечены реальные условия для радикального повышения роли человека в управлении экономикой, для формирования соответствующего экономического мышления.

Особый акцент в осуществленной реформе был сделан на системе показателей деятельности предприятий и структуре фондов их развития и стимулирования. Однако при этом неизменной осталась система директивных планов, олицетворявших важнейшую сторону жесткой централизации. Это не являлось неким «диалектическим противоречием», а означало, по существу, нестыковку, несоответствие, неувязку отдельных элементов и звеньев реформы.

Результаты 8-й пятилетки свидетельствуют о несомненно благоприятном воздействии реформы на динамику общественного производства. Тем не менее позитивные сдвиги в динамике национального дохода произошли преимущественно за счет ускорения роста сельскохозяйственной продукции при фактически стабильном среднегодовом темпе прироста промышленной продукции в 1961–1965 гг. и в 1966–1970 гг.

Итак, по первоначальному замыслу и в соответствии с разработанной системой мероприятий реформа была направлена на развитие инициативы и расширение самостоятельности первичных хозяйственных звеньев, трудовых коллективов, способствовала углублению хозрасчетных отношений. Однако, когда ставится вопрос о том, почему не были в полной мере реализованы принципы реформы, не учитывается, что реформа по своему содержанию была некомплексной. В ней основной акцент был сделан на положении предприятий в системе хозяйствования при фактически неизменном состоянии других составных элементов и звеньев хозяйственного механизма. Более того, осуществление реформы началось с укрепления директивно-децентрализованного начала в управлении, а именно с перехода к отраслевому принципу руководства хозяйством и восстановления досовнархозовской структуры управления, базирующейся на административно-командной системе. В этих условиях, когда на министерства возлагалась функция осуществления научно-технического прогресса, последний выпал из системы хозрасчетных отношений.

Структура экономических отношений, сложившихся в результате реформы, ориентировала предприятия на достижение прежде всего валовых показателей роста – прибыли, общего объема продукции, т. е. на реализацию преимущественно экстенсивных факторов экономического роста. Не были созданы условия для динамичного развития принципов реформы, не обеспечивалась и ориентация производства на достижение качественных результатов общественного производства.

Активизация действенности экономических рычагов и стимулов не подкреплялась соответствующими изменениями в сфере общегосударственного планирования и управления. Усиливающееся несоответствие, несогласованность централизма и самостоятельность предприятий все больше выдвигали необходимость выбора «или-или», что в конечном счете и послужило