Мы поставим клерикализм и клерикалов в такиеузкие рамки, чтобы их влияние пошло обратно своему прежнему движению. Когдапридет время окончательно уничтожить папский двор, то палец от невидимой рукиукажет народам в сторону этого двора. Когда же народы бросятся туда, мывыступим как бы его защитниками, чтобы не допустить до сильных кровопусканий.Этой диверсией мы проберемся в самые его недра и уже не выйдем оттуда, пока неподточим всю силу этого места.

Царь Иудейский будет настоящим папоюВселенной, патриархом интернациональной церкви. Но пока мы перевоспитаемюношество в новых переходных верах, а затем и в нашей, мы не затронем открытосуществующие церкви, а будем с ними бороться критикой, возбуждающей раскол…Вообще же наша современная пресса будет изобличать государственные дела,религии, неспособности гоев и все это в самых беспринципных выражениях, чтобывсячески унизить их, так, как это умеет делать только наше гениальное племя…

Наше царство будет апологией божка Вишну, вкотором находится олицетворение его – в наших ста будет по пружине социальноймашины. Мы будем все видеть без помощи официальной полиции, которая в той формеее прав, которую мы ей выработали для гоев, мешает правительствам видеть. При нашейпрограммеатреть наших подданных будет наблюдать за остальными из чувства долга,из принципа добровольной государственной службы.

Тогда не будет постыдно быть шпионом идоносчиком, а похвально, но необоснованные доносы будут жестоко наказуемы,чтобы не развелось злоупотребления этим правом. Наши агенты будут из числа каквысшего, так и низшего общества, из среды веселящегося административногокласса, издатели, типографы, книгопродавцы, приказчики, рабочие, кучера, лакеии т. д. Эта бесправная, не уполномоченная на какое-либо самоуправство, аследовательно, безвластная полиция будет только свидетельствовать идокладывать, а проверка ее показаний и аресты будут зависеть от ответственнойгруппы контролеров по делам полиции, самые же аресты будут производить жандармскийкорпус и городская полиция.

Не донесший о виденном и слышанном по вопросамполитики тоже будет привлекаться к ответственности за укрывательство, еслибудет доказано, что он в этом виновен. Подобно тому, как ныне наши братья подсобственною ответственностью обязаны доносить кагалу на своих отступников илизамеченных в чем-либо, противном кагалу, так в нашем всемирном царстве будетобязательно для всех наших подданных соблюдать долг государственной службы вэтом направлении.

Такая организация искоренит злоупотреблениявластью, силой, подкупом – все то, что мы ввели нашими советами, теориямисверхчеловеческих прав в привычки гоев… Но как же нам иначе было бы и добитьсяувеличения причин к беспорядкам среди их администрации, как не этими путями?! Вчисле же этих путей один из важнейших – это агенты водворения порядка,поставленные в возможность в своей разрушительной деятельности проявлять иразвивать свои дурные наклонности – своенравие, своевластие и в первую головувзяточничество.

Протокол 18.

Меры охраны. Наблюдение в среде заговорщиков.Открытая охрана – гибель власти. Охрана Иудейского царя. Мистический престижвласти. Арест по первому подозрению.

Когда нам будет нужно усилить строгие мерыохраны (страшнейший яд для престижа власти), мы устроим симуляцию беспорядковили проявление неудовольствий, выражаемых при содействии хороших ораторов. Кэтим ораторам примкнут сочувствующие. Это даст нам повод к обыскам и надзору состороны наших слуг из числа гоевской полиции… Так как большинство заговорщиков действуютиз любви к искусству, говорения ради, то до проявления с их стороны действий мыих не будем тревожить, а лишь введем в их среду наблюдательные элементы…

Надо помнить, что престиж власти умаляется,если она обнаруживает часто заговоры против себя: в этом заключена презумпцияпризнания бессилия, или, что еще хуже, неправоты. Вам известно, что мы разбилипрестиж Царствующих гоев частыми покушениями на их жизнь чрез своих агентов,слепых баранов нашего стада, которых легко несколькими либеральными фразамидвинуть на преступления, лишь бы они имели политическую окраску.

Мы вынудим правителей признать свое бессилие вобъявлении открытых мер охраны и этим погубим престиж власти. Наш правитель будетохраняться только самой неприметной стражей, потому что мы не допустим и мысли,чтобы против него могла существовать такая крамола, с которой он не в силахбороться и вынужден от нее прятаться. Если бы мы допустили эту мысль, как этоделали и делают гои, то тем самым мы подписали бы приговор, если не ему самому,то его династии в недалеком будущем.

По строго соблюдаемой внешности наш правительбудет пользоваться своею властью только для пользы народа, а отнюдь не длясвоих или династических выгод. Поэтому при соблюдении этого декорума его властьбудет уважаться и ограждаться самими подданными, ее будут боготворить всознании, что с ней связано благополучие каждого гражданина государства, ибо отнее будет зависеть порядок общественного строя…

Охранять Царя открыто – это значит признатьслабость организации его силы. Наш правитель будет всегда в народе окружентолпой как бы любопытных мужчин и женщин, которые займут первые ряды около негопо виду случайно, а сдерживать будут ряды остальных из уважения якобы кпорядку. Это посеет пример сдержанности в других. Если в народе окажетсяпроситель, старающийся подать прошение, пробиваясь через ряды, то первые рядыдолжны принять это прошение и на глазах просителя передать его правителю, чтобывсе знали, что подаваемое доходит по назначению, что, следовательно, существуетконтроль самого правителя.

Ореол власти требует для своего существования,чтобы народ мог сказать, «когда бы знал об этом Царь» или «Царь об этомузнает». С учреждением официальной охраны исчезает мифический престиж власти:при наличности известной смелости каждый считает себя хозяином на ней,крамольник сознает свою силу и при случае караулит момент для покушения навласть…

Для гоев мы проповедовали иное, но за то же иможем видеть пример, до чего их довели меры открытой охраны!.. У наспреступники будут арестованы при первом более или менее обоснованномподозрении: нельзя из боязни могущей произойти ошибки предоставлять возможностьпобега подозреваемым в политическом проступке или преступлении, к которым мыбудем поистине беспощадными.

Если еще можно, с известной натяжкой,допустить рассмотрение побудительных причин в простых преступлениях, то нетизвинения для лиц, занимающихся вопросами, в которых никто, кромеправительства, ничего понять не может… Да и не все правительства-то понимаютистинную политику.

Протокол 19.

Право подачи прошений и проектов. Крамола,Подсудность политических преступлений. Реклама политических преступлений.