А папа… мама с бабушкой ему не стали рассказывать всего. Но кое-что пришлось. Ну ещё бы – увидев помолодевшую бабулю, он страшно удивился. А потом, когда она окончательно вернула им память (мама-то уже к тому моменту точно знала, что у неё есть дочь, но никак не могла вспомнить, куда эта дочь делась), он и вовсе был в шоке.

К моменту моего приезда он уже, конечно, более-менее пришёл в себя, но всё равно выглядел совершенно растерянным. Впрочем, мама тоже ходила слегка ошалевшей. Хотя она-то довольно быстро приняла новую реальность – всё же её воспитывала бабуля, которая с детства закладывала нам в голову, что невозможного не существует.

Урлю пришлось взять с собой к родителям – он ни в какую не хотел оставаться в таверне. Чтобы не шокировать маму с папой, я посадила его в карман и строго-настрого запретила вылезать без разрешения. Однако же это было не лучшим решением. Сидеть в кармане ему быстро наскучило, и он принялся там с ворчанием возиться.

– Это что там у тебя? Котёнок, что ли? – рассеянно спросил папа.

– Эээ… вроде того…

В этот момент из кармана высунулась пухлая мохнатая ручка и приветливо помахала папе. Он слабо икнул, но в обморок не грохнулся. Видимо, всё-таки успел уже немного привыкнуть к чудесам за последнее время.

– Котёнок, значит? Ну-ну…

Справедливости ради стоит заметить, что к моменту моего отбытия папа уже настолько привык к Урле, что даже чесал ему пузико.

Разумеется, я звала их всех в Пряниксберг. Бабушка сказала, что непременно навестит меня там, но позже, так как её в одном из миров ждёт поклонник, а она и так задержалась тут с нашими делами. А мама… она тайком от папы выспросила у меня все детали проживания в моём чудесном городке и сказала, что таких открытий папа пока не потянет. Лучше уж она будет понемногу приучать его к мысли о чудесах. И да, в свой город они возвращаться не стали – остались жить у моря. Тут им нравилось гораздо больше.

***

Сердце Мироздания сияло теперь как будто даже ещё ярче, чем все предыдущие разы.

Я стояла перед ним и ощущала, как меня наполняет чистый возвышенный восторг.

Этот свет растворял все тревоги, беспокойства, лишние мысли и сомнения. Всё становилось простым и понятным, а внутри разливалось невероятное блаженство.

Варленн, так же замерев, молча стоял рядом. Буквально мгновение назад он подхватил встрёпанную и приятно утомлённую (от чего утомлённую – догадайтесь сами) меня на руки и переместился сюда.

Честно сказать, я собиралась спросить его, в чём дело, но, увидев сердце, замерла, не в силах спокойно реагировать на величайшее чудо, мощнейший источник, дарующий жизнь всему Мирозданию.

Наконец, ощущая себя абсолютно очищенной и просветлённой, я повернулась к Варленну и обнаружила, что он всё это время смотрел на меня – лохматую, растерянную, застывшую с приоткрытым ртом… н-да, великолепное зрелище.

– Ты будешь моей богиней? – тихо спросил он.

В первую секунду до меня не дошло. Даже едва не вырвался ответ: «Как я могу стать твоей богиней, если ты сам – бог?», а в следующий миг я поняла, что в виду имеется совсем другое. Похоже, мне делают предложение.

– Конечно.

Ответ вырвался легко, да и само решение было лёгким и удивительно правильным. Я чувствовала это очень ясно. Мы оба чувствовали.

Как только прозвучал мой ответ, сердце Мироздания полыхнуло так, что свет на мгновение затопил всё вокруг, а когда он схлынул, мы получили ясное и чёткое понимание – сердце услышало наши слова и засвидетельствовало их.

– Всё? – чуть растерянно уточнила я. Честно сказать, никогда не думала, что эта процедура будет настолько невероятной, торжественной и… простой.

– Конечно, нет, – очень веско и серьёзно сказал Варленн. Я залюбовалась его возвышенно-прекрасным лицом, освещённым сиянием сердца. Он словно и сам светился изнутри. – Осталось самое главное.

– Что? – уточнила я, замирая от торжественной важности момента.

Наверное, сейчас он проведёт ещё какую-то церемонию, например, по традициям Пряниксберга (правда, я до сих пор не имела никаких представлений об их свадебных традициях). Может, произнесёт длинную красивую речь, полную клятв и признаний, или же сделает ещё что-то столь же возвышенное…

– Закрепить помолвку! И немедленно! – Он снова подхватил меня на руки и расхохотался, изучая моё потрясённое лицо, на котором проступало осознание.

– Закрепить? Ты имеешь в виду… то самое? Но мы же только что из спальни!

– Угу, – с довольным видом подтвердил Варленн.

Я застонала и возопила, обращаясь к сгустку света:

– Как ты могло свести меня с этим ненасытным чудовищем?

По сердцу прошло несколько всполохов, которые отозвались внутри щекочущим чувством. Оно что… хохочет?!

Да они сговорились…

Хотя и в самом деле, зачем нам лишние церемонии? И так ведь всё ясно. Да и предложенная Варленном программа нравится мне гораздо-гораздо больше. Только я ему об этом не скажу! Точнее, скажу, но не сразу. Всё-таки мне так нравится его дразнить…

***

Мы вдвоём стояли на крыше самой высокой башни в городе. Пряниксберг простирался под нами, красивый настолько, что захватывало дух. Невероятнейший, завораживающий город, центр всех миров…

Нас никто не видел, и это к лучшему – из одежды на мне была лишь впопыхах накинутая простыня.

Меня захлёстывало ощущение невероятной бесшабашной свободы. Удивительно, но ещё никогда оно не было таким острым, как сейчас, здесь, с Варленном. Будто с ним я была ещё свободнее, чем без него.

Было ветрено, но ветер не обжигал, он лишь нежно поглаживал разгорячённую от ласк кожу. Поглаживал так знакомо, будто бы невидимыми пальцами… Я запрокинула голову и глянула на Варленна, к которому прижималась спиной.

– Твои проделки?

Он улыбнулся мне. В этот раз совсем без насмешки. Я почувствовала, что растворяюсь в его глазах, таких неожиданно тёплых. В них плескалось что-то, от чего перехватывало дыхание. Будто это я была центром миров, а вовсе не этот город.

– Люблю тебя. – Казалось, вся Вселенная шепнула мне это вместе с Варленном.

Боже, как же я счастлива…