Если честно, думать об этом не хотелось, поэтому весь оставшийся путь Гуськов посвятил изучению местности. Так было и полезнее для душевного равновесия, и безопаснее. Например, один раз Гуськов наступил на край осыпи и чуть не сполз в глубокую яму. Хорошо, что вовремя спохватился и успел отскочить. А продолжал бы размышлять на ходу, точно съехал бы вниз.

Условно помогло не погрязнуть в трясине ненужных размышлений еще и то, что черные твари значительно упростили задачу Академику и его помощникам. Троица еще не добралась до МКАД, а вокруг нее уже начали водить хоровод огромные черные сгустки. Когда же впереди показались завалы из обледеневших машин, хоровод превратился в плотное кольцо, и ходоки были вынуждены остановиться. Гуськов, не дожидаясь инициативы от подчиненного, сам ухватил Локатора за руку. Академик зачем-то поступил так же, ухватил Семена за другую руку. Локтев удивленно покосился на Абрамова, но сопротивляться не стал.

– Просто какая-то Черная площадь, – кивком указывая на голый асфальт под ногами, негромко заметил Локтев. Надо сказать, в голосе у старлея не прозвучало ни единой нотки страха или чего-то похожего. Правда, черные твари и не «мычали» в инфразвуковом диапазоне, так что справиться со страхом опытному бойцу было нетрудно. – И парад идет. Мавзолея не хватает.

– «Командовать парадом буду я», – проронил Академик без всяких намеков на шутку. – Приготовьтесь. Надеюсь, получится.

– Нет, ты слышал, командир, – Локтев хмыкнул. – Он надеется! А потренироваться не мог?

– Не было случая, – Академик вдруг запрокинул голову и протяжно, по-волчьи, провыл какую-то почти нечленораздельную фразу на неизвестном языке.

Плотная черная стена вокруг ходоков заметно дрогнула и начала обретать видимую структуру. Вместо размытых черных силуэтов уже через пару секунд навигаторы увидели вполне оформленные фигуры трехметровых воинов, а еще через мгновение сумели различить все детали их вооружения и экипировки. Лично Гуськов ничего нового не заметил. Все твари были как под копирку и ничем не отличались от того чудовища, что зависло, когда Гуськов переводил Стрельцова и компанию в Новый мир. Но зрелище все равно впечатлило даже майора. Особенно поразило то, что эти существа замерли и уставились на людей с явным интересом. Как это определил Гуськов? А черт его знает! Возможно, просто почувствовал.

– Вылупились, – севшим голосом подтвердил Локатор гипотезу майора.

– Спокойно, – шепнул Гуськов.

– Все идет по плану, – подчеркивая каждое слово, негромко произнес Академик.

Черные воины (теперь называть их тварями как-то не поворачивался язык) вдруг выровняли строй, а затем каждый второй, без всякого расчета, сделал шаг назад. А потом какой-то еще строевой прием выполнили те, что стояли позади первой и второй внутренних линий кольца. А дальше – судя по звукам – началось синхронное перестроение и других линий. У Гуськова сложилось впечатление, что он находится внутри какого-то механизма, в который вставили и провернули ключ, и теперь все его внутренности пришли в движение, согласно заложенному в конструкцию алгоритму. Даже звуки, с которыми черные воины перестраивались, напоминали лязг хорошо подогнанных, но не имеющих никаких амортизирующих прокладок или покрытий деталей непонятной машины. Причем звуковой ряд имел ровный ритм и даже своеобразную мелодию, которая создавалась за счет того, что звуки из ближних рядов казались ниже и четче, а прилетевшие издалека чуть выше и мягче. Гуськову даже подумалось, что имей он музыкальное образование и достаточное воображение, он смог бы по этой звуковой «картине» представить себе и картину визуальную, смог бы увидеть, словно с высоты птичьего полета, в какую замысловатую фигуру выстраиваются черные воины.

Когда в этой лязгающей «опере» наступила значительная пауза, Академик коротко откашлялся, снова запрокинул голову и провыл новую фразу. Теперь у него получилось нечто вроде индейского клича, причем на середине он явно сфальшивил, дал петуха, но черные существа его поняли. Один из воинов внутреннего круга протянул нижнюю правую конечность в сторону Академика и четким, механическим движением развернул кисть ладонью вверх. У людей таким жестом предлагают помощь, когда надо через что-нибудь перейти. Или просят подачку.

Академик на миг замер, но все-таки решился и положил руку поверх подобия ладони черного существа. Длинные пальцы воина сомкнулись, фиксируя рукопожатие. Гуськов замер, ожидая, что Академик сейчас взвоет от боли, но воин не причинил вреда человеку. Это было понятно и по взгляду Абрамова. Он обернулся к майору и посмотрел на него спокойно, лишь чуть вопросительно. В чем суть немого вопроса, Гуськов понял без труда, когда взглянул вправо. Один из черных воинов с другой стороны внутреннего круга тоже протягивал устрашающего вида клешню, но не Академику, а Гуськову. Что оставалось майору? Только ухватить черного воина за конечность.

Ощущения от контакта с этим существом были странные. С одной стороны, будто бы взялся за что-то сделанное из металла или керамики, но с другой – создавалось впечатление, что прикасаешься к кому-то живому. «И богу свечка, и черту кочерга».

Как только черный воин зафиксировал руку Гуськова в клешне, весь грандиозный строй в одно синхронное движение развернулся налево. Четко, как на параде. От вида такого нехитрого вроде бы строевого приема у Гуськова даже побежали по спине мурашки. Нехитрый-то он нехитрый, но как был выполнен! Тысячи, десятки тысяч огромных боевых организмов (или машин, тут майор пока сомневался) выполнили этот разворот абсолютно синхронно. Ни одно существо не замешкалось даже на миллисекунду.

Абрамов снова что-то провыл. Выдержал паузу, повыл еще немного, а затем обернулся к Гуськову и Локтеву.

– Вкратце! – Академик откашлялся. Видимо, после «разговора» на непривычном языке у него запершило в глотке. – Они соединились во что-то вроде физической сотовой сети. Размах и количество рук, сами видите, позволяют. Сейчас начнем движение, но вы, майор, останетесь в этом мире и пойдете по кругу… вправо, получается, обратно к стройплощадке. Черная площадь нами уже проверена, ровная – и это самое главное.

– Там яма в одном месте, – напомнил Гуськов.

– Уверен, когда вы доберетесь до ямы, все воины уже перейдут в нереальность.

– Они тоже двинутся по кругу?

– Да, и будут постепенно переходить в нереальность. Не думаю, что это займет много времени.

– А я? – Локтев посмотрел на свои руки, зажатые в клешнях навигаторов. – Получается, я посередке буду? Не порвусь между реальностями?

– Не порветесь, – Академик ответил уверенно. – Хотя чувствовать себя будете странно. Мы с майором могли бы взять друг друга за руки, исключив ваше промежуточное звено, но так будет надежнее. В первую очередь это важно для вас, Семен. Вы понимаете?

– Я согласен, – не раздумывая, заявил Локтев. – Поблизости от этих громил лучше держаться за максимальное количество навигаторов. Были б еще, я и за них уцепился бы чем-нибудь.

– Тогда идем?