– Конечно, – Павлик кивнул и недоуменно пожал плечами. – На хрена тут выдумывать что-то? Как было, так и говорю. Реально за руль прыгнули и сгинули в ночи. Сколько вас не было, не скажу. Не засекали время, сами понимаете. Извелся я, конечно, пока вас по полям носило, но потом ничего – вернулись целый и здоровый. Как вывалились из машины, так с концами в небытие и провалились. Вот, собственно, ретроспективно я вам весь вечер вчерашний и обрисовал…

– Павел, я больше десяти лет за рулем не сидел!..

– Ну, Игорь Сергеевич, это вам виднее, сколько вы там за чем не сидели, но вчера по вам этого сказать нельзя было. Вася правильно подметил: Шумахер бы локти грыз от зависти! Ночь, вы без фар укатили, и – заметьте! – ни единой же царапины! – Павлик кивнул в сторону автомобиля и ободряюще похлопал потрясенного спутника по колену. – Что вы паритесь-то? Все ж в полном порядке!

– В порядке?! Да то, что вы рассказываете, это же ужас какой-то!

– Ужасов вы не видели еще. Кстати! – Павлик опять с интересом уставился на собеседника. – А вы проблему-то свою решили? Задачу ту свою? С которой разобраться хотели?

– Задачу?.. – Игорь Сергеевич непонимающе смотрел на своего молодого спутника, но уже через мгновение с ним произошла настолько разительная перемена, что Павлик только покачал головой от столь стремительного перепада настроений. На губах типичного московского аллигатора заиграла широкая улыбка, плечи расправились. Казалось, шок от утренних новостей, прошел бесследно, и теперь перед ним снова оказался тот самый, уверенный в себе и окружающем мире владелец всего, что только возможно, каким Павлик и запомнил Игоря Сергеевича по их первой встрече в офисе. Улыбка на губах хозяина жизни стала еще шире, а потом он и вовсе безудержно расхохотался. Озадаченный Павлик не с самым умным видом хлопал глазами, но смех Игоря Сергеевича, неожиданно всепобеждающий и заразительный, увлек его за собой.

– Ну вы даете, Игорь Сергеевич! Эко вас колбасит-то! То в депресняк на ровном месте впадаете, то, извините, ржете, что тот конь! Так что с задачей-то вашей, решили?

– Решил, – московский аллигатор улыбнулся еще шире, хотя до этого момента можно было заподозрить, что подобное невозможно по определению. Однако он быстро сделался серьезен и, выбравшись из креслица, присел на корточки возле потухшего уже костра. Небольшая веточка, которая оказалась у него в руках, в темпе приятной задумчивости вычерчивала узоры на густом слое пепла, покрывающем угли. – Решил я задачу, молодой человек. Точнее, – мимолетная хмурая гримаса на его лице тут же уступила место прежней широкой улыбке, – не было никакой задачи, как выяснилось! Так что и решать ничего не пришлось…

– Да вы что? Как это – не было? Вы же сами вчера сказали!.. Что проблема у вас, что сожрать вас хотят!..

– А это не проблема, как оказалось, – типичный хозяин жизни расплылся в невесть чем порожденной мягкой улыбке, по-прежнему продолжая ворошить веточкой угли, а потом развернулся и подмигнул неподвижному Павлику. – Нет тут никакой проблемы – вот что выяснилось, молодой человек!

– Это как?!!

– Да вот так, – все с той же чудесной и необъяснимой улыбкой Игорь Сергеевич пожал плечами, неторопливо встал и начал медленно расхаживать возле костра. – Я же, как проснулся, смотрю – вы с Василием без задних ног дрыхнете… Ну и, чтобы вас ненароком не потревожить, пошел в поле прогуляться. Вышел, а там – красотища неимоверная! Роса выпала, и каждая росинка, как брильянт маленький, блестит – вся трава усыпана, словно ковер из камней драгоценных под ногами. Постоял я в поле и к речке пошел. Тут метров с семьсот, наверное, не больше. Иду, а голова… – типичный московский аллигатор улыбался теперь немного растерянно. – Не знаю, – он повел широкими плечами, – поверите или нет, но ни одной мысли нет, как будто начисто все веником кто-то вымел! Иду, как ребенок маленький, улыбаюсь… Так и на берег вышел. А речка – чудо! Маленькая, заросшая вся, плотины бобровые на каждом шагу, не речка, одним словом, а затерянный мир из детства. Сел я на берегу, любуюсь на красоту на эту и продолжаю, как дите беззаботное, улыбаться, хотя поводов вроде бы особых и нет. А потом вдруг на меня накатило: все вспомнил! Еще миг назад – ни единой мысли в голове, кроме красоты этой неземной, и – как обрушилось. И решение, что принять надо, и все метания мои – разом тут как тут, словно плотину в голове открыли. И не поверите, – Игорь Сергеевич задумчиво прикусил губу и наморщил лоб, подбирая слова поточнее, – осенило меня! Нет, не осенило даже, – он опять поморщился, пощелкал пальцами, призывая верное слово, – а будто прозрел я мгновенно. Смотрю на речку эту, на хатки бобровые, на берега заросшие да на солнце, что над полем встает, и ни с того ни сего с кристальной ясностью понимаю: а нет никакого вопроса! Ни вопроса нет, ни проблем – ничего нет!.. И решение таким очевидным оказалось, что я чуть не заплакал от собственной глупости!

– Да ну! – Павлик, который и так-то готов был искрить от собственного напряжения, еще сильнее подался вперед, чтобы ненароком не упустить какой-нибудь важной детали. – И какое решение?

– Так очевидно ж все, – типичный хозяин жизни усмехнулся, присел на кресло рядом с потрясенным собеседником и приобнял его за плечи. – Все же очевидно, молодой человек! Настолько очевидно, что я в самом деле в тот момент едва не заплакал!

– Да что очевидно-то?!!

– Очевидно, Павел, что проблема моя из пальца высосанной оказалась. Это, честно говоря, меня и потрясло больше всего поначалу. Понимаете? Речка заросшая, брильянты маленькие в траве под ногами – вот это все настоящее. Трава изумрудная, солнце над головой, поляна наша… Ночь, звезды – вот оно все смысл имеет, а игрушки эти мои, – Игорь Сергеевич скривился в болезненной гримасе и бессильно махнул рукой, будто отгоняя невеселые мысли. – Чушь! Если одним словом ощущения передать.

– Чушь?!! – сраженный такими объяснениями Павлик недоверчиво покачал головой, с сомнением глядя на совсем еще недавно такого типичного хозяина жизни. – А как же банк ваш?.. А газеты эти с пароходами?!.. Как вы будете-то без всего этого?! Вы ж не сможете по-другому!

– Смогу, молодой человек! Еще как смогу, – широкая улыбка озарила лицо типичного московского аллигатора, и он озорно подмигнул Павлику, продолжая обнимать его за плечо. – В тот-то как раз момент, Павел, я и понял, что смогу! И не просто смогу, а даже еще лучше смогу, чем до этого было! Вас, не поверите, вспомнил, как