17 Подробный отчет с точки зрения 82-го полка 31-й пехотной дивизии XII армейского корпуса см.: Hossbach F. Infanterie im Ostfeldzug, 1941–42 / Хоссбах Ф. Пехота в Крестовом походе на Восток. Osterode [Гарц]: Verlag Giebel & Oehlschlägel, 1951. После службы в качестве адъютанта Гитлера полковник Хоссбах позже получил повышение, стал командовать армией и резко критиковал чрезмерное увлечение вышестоящего командования сражениями внутри колец окружения, которые, по его мнению, приводили к излишнему и несвоевременному отвлечению крупных пехотных частей и ненужным потерям.

18 В своей книге «Танковый погром» (с. 395) ее автор Бешанов пишет, что многие солдаты 63-го и 69-го стрелковых корпусов 21-й армии, а также 16-й и 24-й армий и многих других армий второго стратегического эшелона были в большинстве своем зэками (то есть заключенными), политическими или уголовниками, освобожденными из ГУЛАГа (системы трудовых лагерей НКВД), либо прочими «штрафниками», которые, как говорил Сталин, должны были свою вину перед Родиной смыть добросовестной службой и собственной кровью. Командующие этими частями и соединениями, такие генералы, как Петровский, Рокоссовский, Лукин и Горбатов и многие другие, тоже были освобождены из мест заключения незадолго до начала войны. Поэтому отнюдь не совпадение, что многие из командиров этих и других армий, такие как Ракутин, Хоменко, Калинин, были офицерами НКВД.

19 К 14 июля Ставка переформировала штаб 3-й армии, после чего, подчинив соответствующие войска, к 1 августа передала в ведение Центрального фронта для обеспечения его левого фланга восточнее Гомеля.

20 Директива Ставки ВГК № 00880 командующему войсками Западного фронта о недопущении неоправданного отхода 3-й армии // Золотарев. Ставка ВГК 1941. С. 113.

21 Директива Ставки ВГК № 00926 командующим войсками Центрального и Резервного фронтов об организации Брянскoго фронта // Там же. С. 116.

22 Доклад командующего войсками Резервного фронта № 2402 Верховному Главнокомандующему об обстановке и мерах по противодействию противнику в выходе на тылы Юго-Западного фронта // Там же. С. 361.

23 Директива Ставки ВГК № 001082 командующему войсками Резервного фронта о предотвращении обхода противником Киевской группировки войск и окружения 3-й и 21-й армий // Там же. С. 119–120.

24 3-я армия В.И. Кузнецова состояла из 75-й и 232-й стрелковых дивизий 66-го стрелкового корпуса, отдельной 214-й воздушно-десантной бригады и 65-го укрепленного района. Хотя большинству дивизий 13-й армии Голубева удалось отступить в восточном направлении через танковый заслон Гудериана, к тому времени, когда в конце августа они соединились с Брянским фронтом, их состав сократился примерно до двух-трех батальонов. См.: Боевой состав Советской армии. С. 42 // В пламени сражений / Под ред. М.А. Козлова. М.: Воениздат, 1973. С. 34.

25 Директива Ставки ВГК № 001092 командующим войсками Центрального и Юго-Западного фронтов, главнокомандующему войсками Юго-Западного направления об отводе войск 3-й армии за Днепр // Золотарев. Ставка ВГК 1941. С. 121.

26 Директива Ставки ВГК № 001139 командующему войсками Брянского фронта об обеспечении стыка с Центральным фронтом // Там же. С. 122.

27 Директива Ставки ВГК № 001140 командующему войсками Центрального фронта об обеспечении стыка с Брянским фронтом // Там же. С. 122–123.

28 Доклад 2-й армии процитирован выше.

29 Дневник фон Бока. С. 278.

Ставка еще 3 августа отдала приказ о том, чтобы Западный и Резервный фронты усилили свои атаки в районах Смоленска и Ельни, первоначально для того, чтобы обеспечить выход 16-й и 20-й армиям из Смоленского котла и помочь остаткам группы Качалова (28-я армия) вырваться из Рославльского кольца окружения, избежав полного уничтожения войсками Гудериана. Например, после того, как Жуков приказал 24-й армии Ракутина взять Ельню, чтобы тем самым ослабить натиск немцев на Качалова, 3 августа он раскритиковал Ракутина, заявив, что в итоге «полуторадневное наступление на противника, занимающего район гор. Ельня, не отвечает требованиям моего приказа». Жуков требовал «в первые сутки продвинуться к Ельне не менее 8–10 км. Большинство частей прошли 2–3 км, а некоторые вообще не продвинулись ни на один метр». Затем Жуков приказал Ракутину «полностью окружить и забрать в плен всю ельнинскую группировку противника» к 4 августа, добавив:

«2. Ввиду выявившейся слабости комрот и комбатов, ударные роты и батальоны вести в атаку лично командирам и комиссарам дивизий, полков и особо отобранных лиц старшего и высшего комсостава и комиссаров. В ударные взводы набрать особых храбрецов из командиров и политработников, которые проявили себя в боях, и всех желающих отличиться перед Родиной.

3. Еще раз предупреждаю командование 103-й сд о преступном отношении к выполнению боевых приказов и особо предупреждаю, если в течение 4.08 противник не будет разбит и дивизия не выйдет в назначенный район, командование будет арестовано и предано суду Военного трибунала…»1

На следующий день Тимошенко издал «более мягкий» приказ о наступлении 29-й армии Масленникова, 19-й армии Конева, 30-й армии Хоменко и ярцевской группы Рокоссовского. Командующий фронтом потребовал, чтобы они оказали активную поддержку 16-й и 20-й армиям при отступлении на восток через коридор у Ратчино. Необходимо было атаковать позиции немецкой 9-й армии на всем ее фронте от района западнее Белого на юг до района восточнее Духовщины и до Ярцево2.

Как только части 20-й армии Курочкина и 16-й армии Лукина вышли из Смоленского кольца окружения, 8 августа Ставка переподчинила остатки армии Лукина 20-й армии, а ярцевскую группу Рокоссовского переформировала в 16-ю армию под командованием того же Рокоссовского. После этого Лукин был назначен командующим реорганизованной 20-й армией, а Курочкин – командующим 43-й армией.

Хотя удары Рокоссовского и Конева в районе Ярцево смогли удержать открытым спасительный коридор в Ратчино, яростные атаки Ракутина в Ельне захлебнулись через два дня кровавых боев. Весьма характерно, что, как только этот раунд борьбы завершился, Жуков еще раз обрушил на Ракутина вал критики3. В ответ на новые приказы Ставки 6 августа Жуков, в свою очередь, приказал Ракутину возобновить атаки, на этот раз совместно с 43-й армией Курочкина, против обороны IX армейского корпуса восточнее Рославля4. Хотя ни один из контрударов не достиг намеченной цели, они все-таки сковали гудериановские 17-ю и 10-ю танковые и моторизованную дивизию СС «Рейх» в районе южнее Ратчино и Ельни и убедили фон Бока в нецелесообразности проведения любых дальнейших операций к востоку от Десны.

К этому времени, как и Верден во время Первой мировой войны, Ельня для обеих сторон превратилась в своего рода символ. Для Гудериана, фон Бока и Гальдера удержание Ельни означало открытую дверь для будущего наступления на Москву. Для Сталина, Тимошенко и Жукова ликвидация Ельнинского выступа была эквивалентно важна для эффективной обороны Москвы. Тяжелые бои шли в этом районе с 18 июля, когда 10-я танковая дивизия и моторизованная дивизия СС «Рейх» захватили город. Они продолжались до тех пор, пока фон Бок не приказал своим войскам оставить Ельню. По иронии судьбы это произошло в тот самый день (6 сентября), когда Гитлер выпустил Директиву № 35, в которой фон Боку предписывалось возобновить наступление на Москву. За это время 10 немецких дивизий, задействованных на защите плацдарма, были, по сути, обескровлены бесконечными ожесточенными боями. То, что Ельнинский выступ вообще к этому времени сохранился, объясняется прежде всего эффективной авиационной поддержкой 2-го воздушного флота Кессельринга5. Во время совещания 4 августа в Борисове Гитлер решил удерживать Ельню, чего бы это ему ни стоило.