Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конь встал. Киаран поднял голову и уставился на кладбищенские ворота. У него и в мыслях не было приезжать сюда. Потянул поводья, намереваясь развернуться, но в последний миг ударил коня каблуками и послал его между склепами и костницами.
Дверь строения, похожего на будку, открыл огромный человек. Сжимая в мощном кулаке кистень, промямлил растерянно:
— Как в воду глядел…
Киаран невольно сделал шаг назад. Сегодня впервые за долгое время он вспомнил об узнике Безумного дома, конь сам пришёл на кладбище, надзиратель оказался старым знакомым. Это не может быть случайным совпадением!
— Ёрк?
Надзиратель скупо улыбнулся:
— Ёрк, он самый. Вы запомнили.
— Что значит — как в воду глядел?
Ёрк почесал за ухом:
— Да этот — юродивый дьявол… Я спустился с проверкой, а он велел мне идти наверх. Сказал, что ждёт гостя. Я не поверил. Эти… из монастыря… как их… забываю это слово.
— Клирики, — напомнил Киаран.
— Точно! Клирики! Совсем о нас забыли. И белые монахи не показываются. Только харчевники приносят хворым объедки. А как разгонят нашу богадельню? Вы ничего не слыхали? Разгонят нас или оставят?
— Не слышал.
Ёрк протяжно вздохнул:
— Ясно. Хорошая работа. Жалко потерять. — И, отступив в сторону, кивком пригласил войти.
Киаран привязал поводья к ограде, стражнику на городской стене велел проткнуть стрелой любого, кто приблизится к коню, и вошёл внутрь.
Пока он сыпал в карманы и сапоги монастырскую соль, Ёрк вытащил из подставки факел и одной рукой поднял утопающую в полу железную плиту. В лицо ударила вонь немытых тел, испражнений и прокисшей пищи. Прижимая к носу надушенный платок, Киаран спустился вслед за Ёрком в тёмное промозглое подземелье.
Блики огня прыгали по решёткам. Слышались стоны, чавканье, смех. Высунув изо рта раздвоенный язык, мужик в лохмотьях дышал учащённо, как загнанная собака. Мохнатый, словно медведь, узник протягивал руку с огрызками пальцев. Голая женщина трясла обвисшими грудями и делала непристойные движения тазом. При виде кустистых зарослей на лобке Киаран с трудом сдержал рвотный спазм. Уставился в квадратную спину надзирателя и не сводил с неё взгляда, пока не очутился возле последней камеры.
— Оказавшись здесь или на поле Живых Мертвецов, понимаешь, что до этого жил счастливо и зря тревожил Бога жалобами на судьбу, — прозвучал мягкий голос.
Киаран забрал у Ёрка факел и приблизился к решётке:
— Ты был на поле Живых Мертвецов?
Из темноты возник старик в белоснежном балахоне:
— Сидел в крошечной клетке, подвешенной на столбе в десяти футах над землёй.
— Как тебе удалось оттуда выбраться? — напрягся Киаран.
Клетки с намертво заделанными лазами действительно висят на такой высоте. А Выродков, охраняющих поле, невозможно подкупить. Значит, преступника выпустил на свободу кто-то другой. Кто?
— Никак. Это всего лишь короткий эпизод в бесконечной цепи перевоплощений. Я Белый дьявол, живу вечно. Чтобы не зачахнуть от скуки, развлекаюсь как могу. На галерах рабом ходил, на горящих углях лежал, на вертеле меня крутили, крокодилам скармливали, на кусочки резали… Столько всего интересного! Правда, в костре не горел. — Старик склонил голову к плечу. — Так и будете стоять на пороге?
Делая вид, что не услышал ничего странного, Киаран приказал Ёрку впустить его в камеру. В какой-то мере стало понятно желание клириков наблюдать за душевнобольными. Только так можно побывать за границами разума здравомыслящего человека. Или клирики надеются обнаружить за этими границами рай и ад? Безумцы видят то, что не дано увидеть другим.
Ёрк нехотя открыл дверцу и, впустив Киарана, тут же повернул ключ в замке. Пламя осветило жгуче-красную надпись на стене: «Бога здесь нет». Буквы блестели, словно их написали пару секунд назад и кровь не успела высохнуть.
Старик указал на ямку в полу:
— Воткните факел сюда, милорд. Оттуда ко мне в гости приходят крысы.
Установив факел, Киаран опустился на каменный выступ, заменяющий лежанку:
— Что тебе мешает уйти отсюда, раз ты дьявол?
— В теле человека, — уточнил старик и сел рядом.
— Как ты сюда попал?
— В тело?
— В Безумный дом.
— Хотел, чтобы меня изучили и поверили в моё существование.
Их беседа ничем не отличалась от разговора двух душевнобольных. Удивляясь самому себе и посмеиваясь над своими мыслями, Киаран поскрёб щетину на подбородке. Понятно, почему старика упрятали в темницу, только не понятно, что здесь делает он, влиятельный дворянин, один из умнейших людей в королевстве.
— Ты умеешь повелевать людьми?
— Умею, — подтвердил старик.
— Прикажи надзирателю выпустить тебя.
— Зачем? Мне здесь нравится.
— Значит, это ложь. Я так и думал…
Совсем некстати на плечи навалилась усталость. Потяжелели руки, ноги. Мысли, наоборот, стали легче пуха. Киаран откинулся на стену и сомкнул веки. Он отдохнёт немного, совсем чуть-чуть. Как же здесь тихо и спокойно…
— Постоянно что-то идёт не так, — проговорил старик. — Верно?
Борясь с дремотным состоянием, Киаран потёр щёки:
— Не знаю. Тебе из-под земли виднее.
— Из-под земли… — повторил старик и хрипло рассмеялся, приглаживая длинную бороду. — Открою вам тайну. Я везде.
Киаран повернулся к нему лицом и утонул в янтарных глазах:
— Как тебя зовут?
— У меня много имён. Очень много.
— Назови любимое имя.
— Магиз. Так меня звали… — Старик вяло взмахнул рукой. — Неважно.
— Хорошо, я буду звать тебя Магизом. — Киаран пробежался взглядом по белому балахону. Хотел спросить, кто приносит чистую одежду, но вспомнил, что ответил безумец в прошлый раз. К нему не липнет грязь. — Ты просил привести к тебе женщину.
— Просил.
— Если бы я исполнил твою просьбу, что бы ты сказал ей?
Магиз сложил руки на коленях, ссутулился:
— Сказал бы, что со
