class="v">Исчезла — нет ни капли молока;

Бугай, и тот был, в довершенье к бедам,

На мясо продан за коровой следом.

Виски

У девы заберет банкир-бандит

Приданое, но девство пощадит;

С тобой она последнего лишится,

И от насмешек мучиться девице;

Из-за тебя у люда на обед

Ни курицы, ни окорока нет;

Не будет встречи дружеской в трактире —

Долги народ таскает, словно гири,

Подсчитывая жалкие гроши

На пропитанье тела и души.

Бренди

Похоже, что от нищего поэта

Тебе досталась ахинея эта;

Не то политик, мелкий клеветник,

В тебя недавно окунал язык!

Живи и радуй, булькая в баклаге,

Чердак поэта, хижину трудяги,

А я в бокале тонкого стекла

Украшу вид господского стола.

Виски

Да, я в поэтах разжигаю пламя,

И песни их несутся над полями,

Мной вдохновленный Аллана мотив

Звучал, и слух и души усладив;

О, как ни пой бурливая криница,

Подобных лэ не может повториться;

Не высвистят их птицы никогда

Для юноши, пасущего стада.

Бренди

Но вот идет трактирщика супруга;

Довольно нам охаивать друга друга,

Послушаем ее, умерив пыл:

Пускай решит, кто в споре победил.

Трактирщица

Мне дела нет до ваших глупых споров,

Уставшей от акцизов и поборов;

Когда кругом полно чиновных рож,

Придется экономить, хошь не хошь.

Заморский бренди нам не по карману,

Но если только чуточку шафрану

Добавит к виски ловкая рука —

Получится коньяк для бедняка.

Вот так слуга шагает, как вельможа,

Напяливши хозяйскую одежу;

Когда же в трех шагах от наглеца

Мелькнут черты знакомого лица,

Он, позабыв про барские ухватки,

С бульвара удирает без оглядки.

Перевод Ю. Лукача

Свежие устрицы

Где б ни качал соленый вал

Рыбачью шхуну либо ял,

Где б ни влачил добычу трал

Иль перемет, —

Никто шотландских не знавал

Богаче вод.

Тунца, и сельди, и трески

В них изобильны косяки;

Угри отменно велики, —

А уж макрели!

И устриц лакомых садки —

            На всякой мели.

Ликуй, береговой народ,

Поскольку осень — у ворот,

И Посейдон в столицу шлет

            Шотландцам дань, —

И устриц полон всякий рот,

            Куда ни глянь.

Теперь никто из объедал

Не внемлет лекарю: бахвал,

Ты, видно, публику считал

Безмозглой дурой?

Разбейся вдребезги фиал

С твоей микстурой!

Сюда, понурый хворый люд,

Тут свежих устриц подают!

Они врачуют в пять минут —

            Любой порой! —

Зубную боль, мигрень, и зуд,

            И геморрой!

Пропойца, гей! Тряхни копилкой!

Ты, обессиленный бутылкой,

Цепляй-ка свежих устриц вилкой

            На радость глотке —

И не страдай от страсти пылкой

К вину и водке!

Когда гремит над головой,

И хлещет влагой дождевой,

Когда вздымается прибой,

            И ветер свеж,

Займи в трактире столик свой —

            И устриц ешь!

Когда купцу в урочный час

Придет пора замкнуть лабаз,

Вечерний звон торопит нас,

            Манит в кабак,

Дабы во устричном погряз

            Обжорстве всяк.

Бывало, меркнет Феб в окне,

А я блаженствую вполне,

Взыскуя истины в вине

            Пред очагом…

Родным гнездом казался мне

            Питейный дом.

Коль у глупца полно монет,

Глупец являет приверед,

И жрет изысканный паштет

            С довольной миной;

А ты ешь устриц на обед —

            И суп куриный.

И в Новой Гавани кутеж,

И в Устричном Поселке тож:

Сидит попарно молодежь

            В любом трактире —

И устриц отворяет нож

            Крупнейших в мире!

О, здешний люд весьма неглуп

(Хоть неучтив подчас и груб,

И сдачу пробует на зуб!) —

            Он хлещет виски

И устричный хлебает суп

            Из полной миски!

И если пива льются реки,

Глотайте устриц, человеки,

Дабы не тяжелели веки!

            И — шиллинг на кон,

Что вас не перепьют вовеки

            Ни поп, ни дьякон!

Перевод С. Александровского

Добротное сукно

Коль ты пополнить был бы рад

Людей великих долгий ряд,

За ум и труд не жди наград —

            Секрет в ином:

Добротнейшим живот и зад

            Одень сукном!

О, ежели купил отрез

Добротный, и в обновку влез,

То вымахаешь до небес —

            Пускай ты гном:

Добротным даден рост — и вес! —

            Тебе сукном.

В кафтане из дешевой ткани

Ты — ровня распоследней рвани,

Предмет насмешек — или брани, —

            А чья вина?