вниз, а вокруг деревьев столпились тысячи людей, и казалось, что каждый из них готов пожертвовать собой, лишь бы убить первых художников Земли.

Они ведь все увидели седьмой фрагмент Данучи, и путь его, быть может, ничему не учит, но, как же так не можете понять: убить художника – планете смертный яд!

Арлстау был вне себя от злости, ведь ранили его любовь. Он готов был превратить их всех и в пески, и в камень, но Анастасия остановила его громко:

–Нет, не тронь мой народ! – и добавила тихонько. – Лучше, расскажи до конца свою последнюю историю…

–Мы можем их остановить, кто бы там ни был! – воспротивился художник.

Второй удар. Голос сдержал крик, а лицо не выдержало и расплакалось. Она присела на пол у окна и закричала своему художнику:

–Расскажи!

Сел рядом с ней, хоть и не успокоиться. Она положила голову на его бёдра, а он гладил её тёплые ладони и боролся с самим собой. Горел желанием ослушаться и сорваться с цепи, разорвать их всех на кусочки! Было одно «Но» – Анастасия уже не желала жить на этой планете, она думала о следующем шаге, как художник её и учил! В её мыслях было что-то такое, чего она ещё не сказала, и это что-то важное…

–Шаг человека подвёл его к пропасти, – продолжил он историю, – но вместо того, чтоб спастись, человек решил на краю не прожить, а сыграть, бросив кости, и у ангела не осталось повода не вернуться на небо, хоть и не снится небу белый снег, и капли дождя в том небе не летают… Человек не упал, но ангел исчез, а ему на смену прибыл ангел-хранитель вчерашней потери, которой не стало, пока человек играл со своей личной пропастью! Вот и вся история! – заметно сократив её, закончил Арлстау, чтобы побыть лишнюю секунду с ней, ведь не знал, когда вновь родится и с нею встретится.

«Раз её не спасу, значит, и мне здесь нечего делать…». Иначе он не может, и это не благородство!

–Ты, просто, хочешь побыть со мной, вот и убил свою историю! – раскусила она его.

–Я хочу остановить людей! – взмолился он. – Моя цепь становится хрупкой!

–Не нужно. – заскулила она, заревела. – Представь, сколько я жила здесь, в этом холоде – куда мне ещё! Устала я очень от этой планеты! Хочу с тобой на другую…

–На какую? – спросил он её.

–Что с той девушкой, которую он встретил после потери возлюбленной? – не ответила она на вопрос. – Она осталась с ним, или ангел-хранитель лишился крыльев зря?

–Она и была его возлюбленной! – тяжело вздохнул художник. – Просто, он небо подарило ему вечную любовь! Нельзя лишиться крыльев зря, их лишаются вопреки!

–И, правда, не рассказал мне всей истории, – обиженно промолвила она.

–Не успел бы – не так много страниц, но не видно конца в ней…

–Ты любишь меня? – спросила она тягостно, поймав пятый удар.

Перед последним ударом люди медлят, потому она знала, что успеет всё ему сказать.

–Люблю! – на вздохе ответил ей он.

–Пойдёшь за мной в другие миры?

–Пойду…

Анастасия прижалась к его губам, но, лишь на миг, а затем, наконец-то, призналась:

–Я нарисовала продолжение нашей с тобой души!

–Я знал, что ты сможешь! – засиял он в ответ, ведь сам желал это сделать перед тем, как заснуть.

–Но не на полотне. – продолжила она, и художник замер от предвкушения. – Внутри Солнца есть планета, на ней нарисована наша с тобой душа. Душу Солнца ты увидишь, как только меня не станет. Когда решишься начать со мной новую жизнь на той планете, что под Солнцем, что в тысячи раз больше нашей Земли и в миллионы раз красивее, убей душу Солнца!

«Когда решишься?!» – спросили его мысли, но голос произнёс вопрос:

–Убить душу Солнца?

Такие вопросы вернее оставлять без ответа. Анастасия сделала вдох и выдохнула в художника свою, заключительную искренность:

–А пока я буду твоим ангелом, но не лиши меня всего…

Смотрела ему в глаза, прощаясь с ним, а взгляд уже успел застыть, успел потухнуть в этой жизни! По её щеке бежала слеза, но сердце уже остановилось! Тело никак не могло охладеть к рукам художника – не желало прощаться! Её ладонь сжимала его руку в тот момент, когда Анастасии не стало

Она умерла у него на руках, и Арлстау завыл, как раненый зверь, заскулил и разрыдался на её израненной груди. Слёзы проникали в её нежность, а душа художника впервые ощутила пик любви к Анастасии!

Она умерла у него на руках, и он не желал это помнить в следующей жизни…

Прошло семь секунд, как её сердце остановилось, и одно из деревьев оглушительно рухнуло на непробиваемый лёд, и по планете побежала трещина!

Вместе с ним упала с потолка душа Солнца. Видимо, художник был готов…

Душа Солнца упала без грохота – как пёрышко летела, кружась и переворачиваясь.

Полотно метр на метр, но на нём огромная душа! Она выглядела также, как само Солнце. Насыщена той же ослепительностью и теплом. Художник видел душу Солнца и не раз, и не раз глаза его обманывали – не так она выглядит, как он думал. Анастасия видела её другими глазами. Точнее, своими…

Первый удар пронзил лёгкие, и мысль: «Как она их терпела?!» запечатала в голове её смелость.

Оторвался от Анастасии, положив аккуратно на пол её тело и взглянул на диких людей, терзающих деревья. Они были, действительно, дикими – в лохмотьях, с перепачканными лицами, босыми ногами и голодными глазами! На расстоянии ощущалось их зловоние и желание – убить! Сейчас они выбирали, кому достанется честь второго удара, и желающих было полно!

–Что? Почему он отчётливо видел их лица, раз деревья коснулись небес?

–Потому что Земля за сто лет приподнялась до неба!

«До небес путь короткий, если не пешком!» – такой была мысль художника, когда тот впервые увидел деревья, что коснулись небес…

«Боже, что это за мир? Куда я попал?» – обратился художник к Богу, и Бог ответил в его же, собственных мыслях: «Этот мир не твой, ведь в нём ты и один способен поместиться…».

Ответ заставил художника ждать смерть, и она к нему пришла.

–Шах и мат! – воскликнула ласковым, женственным голосом девочка по имени Смерть и начала отсчёт, но не вслух.

Куда-то делась её хрипота – видимо, сегодня у неё какой-то праздник, раз, даже голос наделила сладостью…

–Шах и мат был ещё на Луне. – безразлично не согласился художник.

–Нет, на Луне ведь