грош не ставит, считает, что все вокруг ничто, а мир вертится вокруг его апофеозной персоны. Увы и ах, издержки профессии. Поставь я другого на его место, армия гордыни превратит его через год в такого же Алана, только бесталантнее… — Князь проводил глазами разверзшиеся клубы пахучего дыма. — Я давно искал способ, чтобы слегка задвинуть его амбиции на место… Однако кое-кто сумел это сделать и без меня.

Стрелки настенных часов подползли к половине двенадцатого. Деревянный маятник бесшумно бегал в разные стороны.

— Я сразу не смог поверить, что это так, — проговорил Князь. — Но потом понял: черт, она смогла это сделать. Я снимаю шляпу перед Дианой: какой надо было оказаться дьяволицей, чтобы влюбить в себя такого перца, как Алан. Она превзошла все мои ожидания и похвалы. То, что я увидел тогда в глазах Алана стало откровением. Сначала я, истинно, понять не мог, чего он на меня так смотрит?.. А потом осознал: это ненависть, настоящая, только что из теплицы сорванная… Конечно же, мне стало интересно, отчего мой генерал может меня настолько не переварить? Учитывая то, что раньше его мало кто интересовал вообще… А затем я увидел, как он смотрит на нее… Любовничек.

— Ты думаешь, он в самом деле ее любит? — спросил Леонард.

— Кто определил любовь? — загадочно улыбнулся Князь. — Диана способна свести с ума любого. Это у меня иммунитет, и то… — он потянулся, по-кошачьи выгибая грудь. — Как она его… Стервочка. Бьюсь об заклад, теперь он хочет ее еще больше. Эх, какой облом. Теперь дорогой Аланчик полностью в моих руках. Одним прикосновением к Диане я смогу сделать с ним все, что захочу, — проговорил Самуил. — Весьма приятно смотреть в его лицо и видеть, какой злобой пышет на меня Алан. Как он хочет убить меня, растерзать и ничего не может поделать. Ни-че-го. А почему? Потому что я архангел, я дьявол преисподней, а он всего лишь генерал второй адской армии. Плохо, когда мужчина не понимает своего места…

— Кто-то уже давно понял все, — заметил Леонард.

— Ты — это вообще редкость, Лео. Я не знаю, что бы без тебя делал. Кстати говоря, ты можешь выбрать себе награду.

— Не стоит, Князь…

— Что значит «не стоит»? Если я говорю, то стоит. Я хочу, чтоб все мои мальчики знали, как я ценю преданность мне. Говори, что ты хочешь.

— У меня есть одна просьба. Но я не знаю…

— Говори.

— Я хочу, чтобы меня перестали считать шестеркой в первой касте.

— Я, вроде, разобрался с той, которая так считала, — произнес Князь.

— Да. И я еще раз благодарю за твою милость, — наклонил голову Леонард. — Но твои генералы по-прежнему держат меня за второсортного. Хотя они обычно не говорят мне этого прямо…

— Ладно, я попытаюсь подумать, что можно исправить, — выдохнул Князь. — И, по-моему, у меня уже есть идея, — он взял со стола пробку и приладил к открытой бутылке. — Я тут раскопал в Базе, что Михаил хочет создать новый экспериментальный отряд небесных воинов, состоящий из человеческих душ. И я думаю, что мы не должны быть хуже него, — темно-карии глаза Князя коснулись лица Леонарда. — Предлагаю тебе возглавить нашу альтернативную армию грешников. Воинов отберешь сам, а я дам им энергию.

— Благодарю, Князь, — просветлел начальник стражи.

— Ты заслужил. И я надеюсь, заслужишь еще больше на новой должности. Ты у меня один такой, который угадывает все мои желания с полуслова.

— Моя жизнь в тебе, Князь, — ответил Леонард. И Самуил знал, что третий ангел, из принадлежавших некогда к его подопечным в раю, искренен.

— Можешь идти отдыхать, а утром приступишь к делу, — проговорил Князь. — Только сначала, будь добр, приведи мне какую-нибудь чертовски красивую девушку. А то что-то я устал от гадания на судьбы ада.

— Будет исполнено. Какую сегодня желает мой Князь?..

— Посоветуй что-нибудь, ты ж такой изобретательный всегда…

— Возможно, — Леонард замялся. — Возможно, Князь сочтет, что прекрасная Диана сегодня заработала его благосклонность?..

— Нет, не сегодня. Эта пусть еще посидит на голодном пайке пару дней, так она лучше работает, — мотнул головой Князь. — Приведи мне Изабеллу. Нет, лучше Ирму. Погоди, нет, Ирму не надо, нынче мне претят блондинки. Лучше брюнеточку хорошенькую найди. Только не Ванду. И кстати, — вспомнил он, — подготовь торжественные проводы нашей русалке. И подыщи не одну, а две кандидатуры на освободившиеся места.

— Будет сделано, — ответил Леонард. — Разреши исполнять?

— Дуй, — дал отмашку Князь.

Леонард встал и, склонив голову, поспешил выйти из гостиной. Князь вспомнил про почти истлевший косячок и сделал последнюю сладкую затяжку.

Около двух часов ночи Алан с ноги открыл дверь и ввалился в курительную комнату, где после рабочего дня и скучного вечера квасили Казимир и Дементий. Нем как рыба, второй генерал подошел к столу, за которым коллеги резались в домино, и, разомкнув стиснутые губы, выругался.

— Суки затрепанные, ненавижу уродство жизни.

Сапогом он подтолкнул к себе ободранный табурет и грохнулся за стол. Глаза Алана непримиримо остановились на бутылке водки, стоящей на фоне грязно-серых, давно не ремонтированных стен. «Курилка» была бездарным помещением, заброшенным хозяевами и изредка используемым для такого же бездарного времяпрепровождения в сплетнях и клубах дыма уставшими от роскоши мужчинами. Дело в том, что по негласному правилу вход в эту комнату был ограничен узким кругом «своих», то есть: генералов и избранных элитных воинов, что порой очень помогало отгородиться от всего на свете.

Стены разрывал спертый воздух. Резкий запах одеколона Каза вторгался в неуловимую композицией дезодоранта Дементия, обильно сдобренного духом собственного тела. Когда-то пролитое у бара и так и оставленное неубранным вино, сопревшим дурманом пьянило ноздри, прибавляясь к крепкому табачному дыму. Наполовину открытая дверца древнего буфета неумело звала единственной достопримечательностью мрачной посредственности окружающего помещения.

Оседлавший табуретку Каз повел бровью.

— Ты про кого? — не понял младший генерал.

— Ну не про вас же!.. Презираю сучьих проституток!.. — злобно выпалил Алан. Он дернулся за бутылкой и, сдвинув локтем разложенные на столе косточки, сделал себе из воздуха граненый стакан.

Казимир и Дементий коротко переглянулись. Генеральские ладони без сговора опустились одна на другую, издавая лаконичные звуки аплодисментов.

— Наконец-то дошло, — размеренно произнес Дементий. — Браво!.. — он поднял большой палец вверх.

— На самом деле, ты просто ими злоупотребляешь, — резонно заметил Казимир.

— Тупые, жадные, извращенные курвы, которые живут за наш счет!.. Ни на что негодный контингент с завышенной самооценкой! Проблема трех миров — бабы!.. — Алан выпил одним махом, словно заменив тост ядом слов. Он грохнул стакан о засаленную столешницу.

— Поэтому я и не люблю, когда вокруг меня роится много этих