Рунн нанес ей душевную рану, и это ее смертельно напугало. Не рана, а его сила. Она ведь так радовалась, что у нее есть брат. Мечтала о совместных путешествиях и приключениях, просто о возможности приходить к нему в гости. И вдруг поняла, что Рунн обладает способностью уничтожить все ее мечты.

Пальцы Брайс замерли над виртуальной клавиатурой телефона. Что написать ему в ответ? Можно ограничиться обычным «спасибо». Хватит и «Я тебе позвоню», поскольку слова благодарности лучше произнести вслух.

Но пальцы так и не опустились на клавиатуру. Нужные слова не находились. Брайс не стала себя мучить и открыла сообщение Юниперы. «Госпожа Кайра сказала, что ты так и не появлялась у нее на занятиях. Брайс, как это понимать? Мне пришлось снова упрашивать ее оставить это место за тобой. Она была жутко сердита».

Брайс скрипнула зубами и быстро написала ответ: «Извини. Скажи ей, что я по горло занята важной работой для губернатора и мне не продохнуть».

Брайс отложила телефон и повернулась к кофемашине. Вскоре пришло новое сообщение от Юниперы. Должно быть, фавна спешила на репетицию. «Эту женщину не купишь на отговорки. Брайс, я потратила немало времени и сил, чтобы добиться ее расположения».

Чувствовалось, Юнипера сама была сердита на нее, раз написала «Брайс» вместо обычного «Биби».

«Еще раз извини. Этого хватит. Я же не давала твердого согласия. Может быть, а не наверняка. Помнишь? Напрасно ты ее уверила, что я обязательно приду».

«Дело твое, – ответила Юнипера. – Мне некогда».

Брайс шумно выдохнула, заставив себя выпустить телефон из рук и взять чашку с дымящимся кофе.

– Привет.

Обернувшись, она увидела Ханта, прислонившегося к мраморному кухонному островку. Для мускулистого крылатого ангела он двигался потрясающе бесшумно. Он был в рубашке и брюках, но волосы оставались всклокоченными после сна.

– Как ты? – хрипло спросила Брайс, ощутив легкую дрожь в коленях.

– Прекрасно.

В этом слове не было ехидства. Только тихая просьба не давить расспросами. Брайс достала вторую чашку, поставила на площадку кофемашины и нажала несколько кнопок.

Хант не сводил с нее глаз, и его взгляд ощущался как физическое прикосновение. Вскоре Брайс поняла, в чем дело.

– Я взяла твою футболку, – сказала она, смяв в руке ткань. – Извини.

Боги, под футболкой у нее ничего не было. Он это знал?

Глаза Ханта скользнули к ее голым ногам и чуть потемнели. Все ясно: знал.

Он оттолкнулся от островка и медленно пошел к ней. Брайс сжалась, сама не понимая почему. Однако…

Хант прошел мимо, направляясь к холодильнику, откуда достал несколько яиц и пласт бекона.

– Рискуя повторить затертый штамп альфа-придурка, – сказал он, ставя сковороду на плиту, – должен заметить: мне нравится видеть тебя в моей футболке.

– Невероятно затертый штамп альфа-придурка, – усмехнулась Брайс, хотя внутри у нее все замерло.

Хант разбил яйца в миску.

– Что бы мы ни начинали, все оканчивается в кухне.

– Пока ты готовишь, я не возражаю, – сказала Брайс, глотая кофе.

Хант тоже усмехнулся. Потом у него напряглись плечи.

– Спасибо… за все, что ты сделала.

– Проехали, – сказала Брайс, сделав еще несколько глотков.

Вспомнив про кофе для Ханта, она потянулась за наполненной чашкой.

Хант смотрел то на чашку, то на Брайс. Потом его крупная ладонь обхватила чашку. Хант наклонился и слегка провел губами по ее щеке. Сладостное мгновение.

– Спасибо, – повторил он, после чего вернулся к плите.

Он как будто не заметил, что Брайс не могла шевельнуться. Все слова испарились из памяти, в душе бушевал вихрь. Ее ослепляло безрассудное желание притянуть Ханта к себе и ощутить на вкус каждый уголок его тела. Ее затекшие пальцы вздрогнули.

Хант хранил верность женщине, погибшей двести лет назад. А у Брайс слишком давно не было секса. Сиськи Ктоны ей свидетели: прошел месяц с тех пор, как в туалете «Ворона» она перепихнулась с оборотнем-львом. А с тех пор как у нее поселился Хант, она не осмеливалась открыть левую тумбочку и удовлетворить себя.

«Давай рассказывай себе все эти сказочки», – послышался у нее в мозгу ехидный внутренний голос.

Спина Ханта напряглась. Руки тоже застыли.

Неужели он чует ее состояние? Большинство ванирских мужчин чуяли изменения в запахе, особенно вызванные страхом и возбуждением.

Секс с Хантом? Он же Умбра Мортис. Недосягаемый по десяти миллионам причин. С Умброй Мортисом не пофлиртуешь. У него либо всё, либо ничего.

– О чем это ты думаешь? – напряженно спросил Хант, не поворачиваясь от плиты.

«О тебе. Как последняя дура-старшеклассница, я думаю о тебе».

– Сегодня в одном очень модном магазине распродажа остатков одежды, – соврала она.

Хант оглянулся. Хел, его глаза потемнели.

– Только об этом? – вкрадчиво спросил он.

Брайс невольно попятилась и налетела на кухонный островок.

– Да, – ответила она, не в силах отвести взгляд.

Глаза Ханта стали еще темнее. Он ничего не сказал. Этот взгляд мешал ей дышать. Он чуял все, что происходило в ее теле.

Под его взглядом у нее отвердели и выперли соски.

Хант застыл, как хищник. Его глаза скользнули вниз, увидели и соски, и плотно сжатые бедра, словно это могло погасить мучительный огонь, разгоравшийся между ногами.

Лицо Ханта тоже приобрело хищное выражение. Горный кот, приготовившийся к прыжку.

– Я и не знал, Куинлан, что распродажи одежды так волнуют и возбуждают тебя.

Она едва не застонала, усилием воли заставляя себя оставаться на месте.

– Ничего удивительного, Аталар. Маленькие радости жизни.

– Это ты о них думаешь, когда открываешь левую тумбочку? О распродажах одежды?

Хант пристально смотрел на нее. У Брайс не хватало сил отвести глаза.

– Да, – прошептала она. – Представляю эти модные штучки на себе.

Что за чушь она мелет? Как так случилось, что из ее квартиры… нет, из всего города вдруг исчез воздух?

– Думаю, тебе стоит пойти на распродажу и купить себе новое нижнее белье, – сказал Хант, кивая на ее голые ноги. – А то, смотрю, у тебя ничего не осталось.

Перед глазами Брайс безостановочно замелькали чувственные образы: крупные руки Ханта обхватывают ее талию и сажают на стол, к которому она сейчас прижималась спиной; эти же руки задирают на ней футболку (его футболку) и широко разводят ей ноги. Потом он засовывает в нее сначала язык, потом и член и трахает, трахает, трахает… пока она не начнет кричать от наслаждения, мечтая, чтобы он не выходил из нее и трогал ее везде…