одобрял таких выходов, но она решила до возвращения герцога Робарта дать себе волю – пока ее снова не заперли в клетку.

Герцог Дамад Штиль расхаживал по внешней стене укреплений, надзирая за строительством обведенного небольшим рвом частокола. Позади него лепились к городским стенам палатки и сооруженные на скорую руку укрытия для тех, кому не досталось места внутри.

– Ваша милость, – приветствовал королеву Дамад, – доброго утра вам. Как видите, Арондин укрепляется. Дно рва завалят хворостом, чтобы при нужде поджечь.

– Опять огонь. Это поможет?

– Создания, осадившие Аскалон, не вполне змеи. Они из плоти, многие сохранили мех или перья. Огонь их проймет.

– Прекрасно.

– В лесу Бершо валят деревья на катапульты и спрингалды. По городу расставят бадьи с водой для тушения пожаров, – докладывал Дамад. – Тем временем баронессы Пинтро и Сатри готовят отступление в пещеры.

Они прошли вдоль стены.

– В старину инисцы проложили подземный ход из подвалов святилища на холме до Статалстана, а я отправил рудокопов его укрепить. В пещерах можно разместить четырнадцать тысяч человек с провиантом.

– В общей сложности население двух городов много больше, – заметила Глориан. – А что серебряные копи на западе?

– В самом деле, там можно устроить укрытие, пригодное для благородных особ.

– Для благородных?

– Это, ваша милость, королевские копи.

– Благородные прятаться не станут. Первое право укрыться принадлежит рабочим этих копий.

– Как пожелаете.

Она оставила его на стене, спустилась по ступеням, и ее тотчас окружили горожане. Глориан насторожилась, увидев, что ее охрана тянется за оружием. Слишком много глаз на нее смотрели. Взгляды словно сорвали броню, оставив ее снова юной и одинокой.

И тут девочка лет десяти, пробравшись вперед, застенчиво протянула ей инисскую розу.

– Это тебе, королева Глориан, – вежливо присев, сказала она. – Мы так рады, что ты у нас в Арондине.

Глориан взяла у нее красный цветок. Со срезанными шипами.

– А я рада оказаться среди вас, – ответила она и почувствовала, что это почти правда. – Клянусь быть вам щитом.

День за днем она наблюдала, как Арондин готовится к бою. Она ходила среди людей, избавляясь от страха перед ними, и они тоже как будто привыкали к ней. Лучшая в городе портниха пришла снять с нее мерку, в то время как в святилище на холме под надзором Флорелл готовилась коронация. В этом храме короновалась первая королева Глориан и две после нее.

Известие пришло под утро. Глориан без сна сидела у себя в опочивальне, писала двоюродному брату, убеждая его в борьбе со змеями не забывать об умеренности. Эйнлеку предстояло доказать народу стойкость дома Храустр, однако свойственная хротцам жажда битвы и славы грозила напрасной гибелью многих десятков людей.

Она как раз обмакнула перо в чернильницу, когда вошла Флорелл.

– Глориан, явился гонец от герцогини Глэдвин. Она просит тебя встретиться с ней в замке Глоуэн.

Глориан опустила перо.

– Зачем?

– Не говорит, но нам придется ей отказать. Слишком опасно тебе выезжать из города.

– Герцогиня об этом знает. Очевидно, есть у нее причина меня пригласить. Передай регентскому совету, чтобы держали город в мое отсутствие. – Глориан поднялась. – Пусть моя стража приготовится – и мастеро Бурн на случай, если в дороге понадобится лекарь. Выезжаем с рассветом.

Они выехали, когда город еще спал. Глориан накинула поверх одежды простой серый плащ и не поднимала капюшона.

Несясь галопом к северо-западу, Глориан замечала памятки, оставленные Фириделом Инису: опустошенные поля, кости пахарей среди сожженных нив, сгоревшие плуги и прочие орудия труда. Все селения в округе опустели. Через несколько миль им попался выгоревший яблоневый сад – сотни деревьев.

– Мы обречены, – выдавил один из ее гвардейцев. – Это за недели, а за годы что они натворят?

– Надо верить Святому, – одернула его Флорелл. – И своей королеве. Это не навсегда.

Сама Глориан промолчала. Она торопила коня, отворачиваясь от погибших яблонь.

К вечеру отряд спустился в безлюдную лощину за Шагающими холмами. С каждым часом становилось труднее дышать.

– Уж очень здесь тихо. – Хелисента поглядывала вверх, на ветки над головой. – Где-то рядом бестелесные души.

– Чепуху мелешь, – буркнула Адела.

– А что бывает с теми, кому нет хода в небесный чертог? – спросила у нее Хелисента. – Куда они деваются?

– Откуда мне знать?

– А я тебе скажу, Адела. Они скитаются у каменных гатей и погребальных дорог.

– Мастеро Бурн, – обратилась к костоправу Глориан, – откуда вы попале ко двору?

– Я из Мерстолла, это в Гористом крае.

– Что теперь будут делать тамошние крестьяне?

– Готовить поля к севу. Весной дел полно. – Бурн погляделе на нее. – Матушка вашей милости была предусмотрительна. По крайней мере на год зерна хватит.

– А если это затянется не на год, а на десятилетие, на век?

Глориан выехала вперед, не дожидаясь ответа. Стоило задуматься над этим вопросом, и ни один ответ ее бы не утешил.

Вулф высмотрел кортеж инисской королевы на закате. Он ждал ее в дверях замка Глоуэн.

Стоило ему опустить веки, перед глазами вставали знаки на деревьях.

«Дебри открыты лишь тем, кто, подобно тебе, знает путь. – Эти слова не шли у него из головы. – Она говорила мне о тебе».

Глориан, увидев его у входа, откинула капюшон.

– Вулф? – удивилась она. – Я ожидала увидеть только герцогиню Глэдвин. Зачем ты здесь?

– Я уезжал на север не только повидать семью. – Он провел ее внутрь. – Войдите, обогрейтесь. Герцогиня вам все расскажет.

Они вошли в Старый зал, где за длинным столом сидели отец Вулфа и герцогиня Глэдвин. Из-под рубахи благородного Эдрика виднелись бинты. Вулф не скрывал радости при виде лекаря.

– Ваша милость, – поклонилась Глэдвин. – Простите, что вызвала вас из Арондина. Нам, благодаря некоторым вашим слугам, в первую очередь даме Хелисенте, довелось сделать прискорбное открытие.

– Боюсь, новой скорби я не вынесу, герцогиня. Какое открытие?

– К сожалению, Робарт Эллер более не может служить благородным попечителем Иниса. Он язычник.

Глориан обомлела:

– Язычник…

– Звучит невероятно, однако это так. Его застали в Дебрях за проведением обряда, в одежде, оскорбляющей насмешкой ризы наших святителей. Его последователи, разбежавшиеся, чтобы не дать себя схватить, судя по всему, поливали тис кровью. В боярышниковой роще, ваша милость.

– Как долго это продолжалось?

– По-видимому, он вел тайную жизнь не один десяток лет.

– Печально слышать, – сказала Глориан. – Моя мать была о нем высокого мнения.

– Как и многие другие. Я сама много лет дорожила его дружбой и ни разу не заметила его истинных наклонностей.

– Что делают в подобных случаях?

– Подобных еще не бывало. Я бы посоветовала его казнить, однако народу сейчас необходимо единство и надежда. И менее всего людям следует знать, что их благородный попечитель изменил Святому.

– Тогда заключение?

– Да. Пока. – Герцогиня помолчала. – Он просил о разговоре с вами, ваша милость. Я бы не советовала.

– Мне нечего ему сказать, – последовал усталый ответ. – Спасибо. Спасибо вам всем, что, рискуя жизнью, открыли мне правду. Если все вы вернетесь со мной в Арондин, ваши советы будут для меня драгоценны.

– Вам понадобится новый регент, ваша милость, – напомнил благородный Эдрик. – По закону он нужен еще год.

Вулф