Ярис расплылся в улыбке:

– Спасибо! Я сейчас же созвонюсь с ним и попрошу приехать.

Радость маркиза объяснима. Ему не придётся отвечать перед правителем, а в неудачах можно обвинить никому не известного лекаря.

Адэр пришёл, когда Эйра уже отчаялась его увидеть. Кенеш без лишних слов прошмыгнула через комнату и плотно закрыла за собой двери.

Адэр присел на край кушетки, взял Эйру за руку:

– Как ты?

– Вы устали.

– Немного. С завтрашнего дня ты будешь вместе со мной подписывать документы.

– Зачем?

– Так надо.

Выпустив ладонь Эйры, Адэр подошёл к окну. Глядя на прозрачный полумесяц, качнулся с пятки на носок.

– Вам это не нравится.

– Не нравится, – сказал Адэр и обернулся. – На многих предприятиях Тезарамужьям-руководителям запрещено брать на работу жён. Это вынужденная мера, направленная на сохранение семьи. Порой приходится принимать трудные решения, на первый взгляд неправильные. Приведу самый примитивный пример. Чтобы уберечь завод от банкротства, сокращают штат работников или уменьшаютжалование. Мужчина пытается устоять, а женщина сочувствует подругам. Разное видение ситуации приводит к ссорам и обидам.

– Вы не хотите со мной ссориться.

– Не хочу. А ссоры будут, потому что я смотрю на три шага вперёд. Ты живёшь чувствами, которые испытываешь в конкретную минуту. Тебе может показаться, чтоя ущемляю кого-то в правах, не проявляю должную заботу. Ты принимаешь близко к сердцу единичные случаи. Я мыслю глобально. Поэтому ссоры будут.

Видимо Иштар был прав, когда говорил, что о народе надо думать в целом. Еслиправитель станет вычленять индивиды и начнёт разбираться в их проблемах, топогрязнет в борьбе за частные интересы.

– Сделайте клише-печать моей подписи.

– Ты серьёзно?

– Вполне.

Адэр хмыкнул:

– Хорошо. Утром пришлю Гюста. – Приблизившись к Эйре, легонько коснулся губами её щеки. – Спокойной ночи.

Кенеш помогла ей принять душ. Уложила в постель, подоткнула одеяло и уселась в кресло-качалку, найденное Муном на чердаке. Возможно, в этом кресле сиделамать Зервана, наблюдая, как спит маленький сынишка. Или кресло стояло в саду, ив нём качался сам Зерван. Тот, Кто Предал…

Эйра долго ворочалась, прислушиваясь к дыханию Кенеш. Посмотрела на часы. Скоро полночь. Перевела взгляд на ночник, установленный в углу комнаты. Светмягкий, приглушённый, совсем не мешает. Уставилась на кресло. Завтра Мунвыкинет его на свалку. И вдруг поняла, почему не может заснуть. Ей не хватилонежности Адэра. Раньше она его отталкивала. Теперь всё изменилось. Она хочет, чтобы он проводил с ней не пять минут, а хотя бы вечер. Хочет обнимать его, чувствовать его губы на своих губах, смотреть в опьяневшие от вожделения глаза ичитать в них признания в любви. Это ужасно. Её желания перегрызут последние струны.

Из гостиной донёсся звук шагов. После стука в двери, в комнату заглянул Адэр:

– Не спишь?

Эйра подтянула одеяло до подбородка и покосилась на дремлющую Кенеш:

– Нет.

– Я передумал, – прошептал Адэр, усевшись на краешек перины. – Всем известно, почему запрещены неравные браки. Страсть проходит, и ты видишь рядом с собой человека, с которым не о чем поговорить. Но мы ведь другие. Моя страсть к тебе безгранична, и нам никогда не будет скучно. Но я хочу говорить с тобой не только опогоде и наших детях. Я хочу обсуждать то, чем я живу, когда тебя нет рядом. Хочу спорить и ссориться, а потом мириться. И я знаю, плохого ты не посоветуешь.

– Который час? – пробормотала Кенеш спросонья и уставилась на Адэра. – Этоещё кто?

Он обнял Эйру вместе с подушкой и прошептал ей в ухо:

– Я приду утром с кипой документов. Отправь эту старуху куда-нибудь подальше инадолго.

Кенеш ворчала, кресло под ней скрипело. Мотылёк колотил крыльями по абажуру лампы. За окном шумели распылители, умывая сад. Эйра спала.

***

Приподнимая занавеси, ветерок вносил в зал Совета ночную прохладу, раскачивал на люстрах капли маншеровского стекла и, тонко посвистывая, исчезал в коридоре. От сквозняка захлопнулись двери. Советники попросили караульных открыть створки, желая по походке правителя определить его настроение. Не сговариваясь, посмотрели на Кангушара. Соправитель с понурым видом пролистывал чистый блокнот.

Взгляды перекочевали на старшего советника. Орэс Лаел взирал на отражение люстры в столе и машинально поглаживал пальцами вскрытый конверт: на тыльной стороне ни штемпеля, ни надписи, только след от сургучной печати.

– Думаю, Его Величество потребует оказать населению полуострова гуманитарную помощь, – не выдержал советник по социальным вопросам.

– Сделаем шаг в сторону, и наши программы заглохнут, – подал голос советник повопросам образования. – Мы должны стоять на своём. Деньги надо вкладывать в будущее страны, а не выбрасывать на нужды тех, кто сто лет обходился без чьей-либо помощи.

– Семь заводов на последней стадии строительства, – проговорил советник поэкономическим вопросам. – Семь! Добавьте к ним две электростанции. Я буду биться за каждый грассель!

– На моём столе лежит подписанный договор о покупке подвижных составов, – промолвил Вилар Бархат. – Я не могу позвонить и сказать: «Извините, мне не хватает денег».

– Началась поставка новейшего медицинского оборудования, – вставил Ярис Ларе. – Я обещал рассчитаться до конца месяца.

– Я не отдам ни мора, – произнёс советник по вопросам сельского хозяйства. – Не за горами уборочная.

Орэс Лаел хлопнул ладонью по конверту:

– Да хватит вам! Правитель назвал Эйру вторым лицом в государстве. Мы смеялись: моруна, плебейка, второе лицо… Мы тупицы, господа! Мы не понималисерьёзность ситуации. Ракшады заморозили строительство причала, дипломатический корпус прекратил работу, ракшадское торговое ведомство ушло в отпуск, не закрыв сделки. Корабли стоят у ветонского кряжа, вместо того чтобы охранять морскую границу. Да, Ракшада далеко, но часть её армии здесь, у нас под носом, в этом замке. Знаете, что пишут о нас в газетах?

– «Дружба с Ракшадой им не по зубам», – огласил советник по национальнымвопросам. – А им всего-то надо знать, что их шабира в порядке.

– Эйра вернулась, – сказал Ярис Ларе.

– Лично вы – что для этого сделали? – спросил Орэс Лаел.

– А вы?

– Хорошо, – кивнул Лаел. – Давайте сваливать вину друг на друга. Кто сообщил намновость, что Эйра ушла к морунам? Кто светился от радости? А кто сказал: «Там ей и место»? А ну? Кто громче всех возмущался, когда за ней отправился ЕгоВеличество? Давайте-давайте, называйте имена. Забыли? Хорошо. Может, вспомним, кто откликнулся на приглашение герцога Кангушара и пришёл назаседание Совета? Поднимайте руки, не стесняйтесь.